День помощи - Андрей Завадский

Генерал Хоуп, явившийся в заведение под названием "Электрик" в сопровождении нескольких своих офицеров, окинул взглядом озаренный лучами цветных прожектором, метавшихся по стенам, зал, забитый до отказа нервно дергающимися под музыку людьми. Сам командир устроился в стороне от общего веселья, на опоясывавшей зал на уровне второго этажа галерее, и отсюда мог наблюдать, как веселятся его бойцы. Действительно, сегодня в клубе большая часть мужчин, за исключением, пожалуй, местной службы безопасности, носила форму американской армии. Горстку местных, каких-то панков или кого-то в этом роде, бойцы Хоупа выгнали еще до его появления, теперь полностью завладев вниманием местных красавиц, которые, похоже, были не против провести время с мужественными солдатами.

– Да, местные шлюхи, пожалуй, озолотятся, – со смешком произнес начальник штаба полка, тоже наблюдавший за бьющейся, точно в конвульсиях, под грохочущую музыку толпой. – Наши парни не жалеют денег, так долго не видя женщин. Спиртное их явно интересует намного меньше. И правильно, – осклабился он. – На что ты сгодишься в койке после бутылки виски! Правда, боюсь, добропорядочным немкам потом придется взять отпуск, чтобы снова привести себя в товарный вид.

– Верно, – кивнул третий офицер. – Наши ребята в бою не щадят врага, а сейчас не станут щадить своих подруг. И, черт побери, я их прекрасно понимаю. Молодость проходит, жизнь солдата ему не принадлежит, и если придется завтра отправиться в Ирак или еще в какую дыру, то хоть сохранив приятные воспоминания об этой ночи.

Генерал Хоуп только кивнул, отхлебнув оказавшегося превосходным пива, соглашаясь со своими подчиненными. Его полк был особым подразделением. Третий бронекавалерийский являлся частью Восемнадцатого воздушно-десантного корпуса Армии США, элитного соединения, без которого не обходилась ни одна война с участием американцев за последние три десятилетия. Это было, по сути, разведывательное подразделение корпуса, способное вести все виды боя, одинаково эффективное и в наступлении и в обороне. В бою полк должен был первым встречать врага, ведя разведку, находясь на острие атаки или выполняя глубокие рейды по тылам противника. И его бойцы, Элайджа Хоуп в этом не сомневался ни на мгновение, выполнят любую задачу, которую поставит командование, сделав все в лучшем виде, разгромив любого противника, благо для этого полк имел все необходимое. Они были отлично вооружены, все получили превосходную подготовку, и на завершившихся только что учениях еще раз продемонстрировали свои качества. А, значит, сейчас эти парни имели право отдохнуть, забыв каждодневную муштру и казарменный быт, взяв все от этой жизни.

Генерал, все время учений деливший тяготы и невзгоды военной службы со своими бойцами, и сам был бы не против напиться, а еще лучше, уединиться с какой-нибудь сговорчивой немкой, благо отказать доблестному офицеру едва ли решилась хотя бы одна из тех девиц, что сегодня заполнили зал. Но этого удовольствия он был лишен, ведь звезды на погонах означали определенный статус, и терять его на глазах сотен собственных солдат и офицеров не стоило. Правда, очень хотелось.

Терзания Хоупа прервало появление лейтенанта из его полка, с трудом пробившегося сквозь как будто пульсирующую толпу. Не все солдаты получил увольнение сегодня, и этот молодой латинос был в их числе. Тем страннее было видеть штабного офицера, которому полагалось сейчас быть в расположении полка, в этом клубе

– Генерал, сэр, – лейтенант вытянулся по стойке смирно. Его поведение в наполненном танцующими под грохот электронной музыки людьми выглядело немного странным, но Хоуп не обратил на это внимания, догадавшись, что его не стали бы разыскивать по пустякам. – Приказ из Вашингтона, сэр! Полку в течение шести часов предписано погрузиться в эшелоны. Нас перебрасывают в Грецию.

– Какого черта, офицер, – не сдержался Хоуп. – Неужели нельзя было подождать с этим до утра?

– Генерал, сэр, – взволнованно воскликнул лейтенант. – Объявлена "оранжевая" готовность!

– Похоже, для нас намечается работенка, – заметил начальник штаба. – Иначе с чего бы штабные крысы в Пентагоне так суетились. – Себя, разумеется, полковник к штабным крысам не относил, на что имел полное право. В Ираке нет разницы, где именно ты находишься, когда какой-нибудь обкурившийся гашиша фанатик подрывает себя, и офицеры, служившие в штабах, становились жертвами смертников и просто атак террористов чаще, чем те, кто патрулировали городские кварталы. – Отдых, думаю, закончен, – без особого энтузиазма добавил офицер.

– Да, скорее всего, так и есть, – согласился Хоуп. Бригадного генерала тоже неожиданно охватило волнение – на его памяти прежде ни разу американские войска не приводились в боевую готовность второй степени, от которой, по сути, оставалось всего ничего до объявления войны, и это не могло не настораживать. – И куда же нас пошлют, мистер Роско, по-вашему?

– Ну, первым делом на ум приходит Иран, но непонятно, при чем тут Греция, – начал размышлять вслух начальник штаба. – Хотя, возможно, оттуда нас перебросят в Турцию, а там уж и до Ирана рукой подать.

– Неважно, – отмахнулся генерал, которому сейчас не хотелось ломать голову над происходящим. – Погрузку начнем, как только кончится увольнение. Пусть наши парни попляшут еще немного. Если скоро им предстоит оказаться невесть где, рискуя получить пулю от сумасшедших арабов, то пускай хоть отдохнут перед этим как следует.

Полчаса дал генерал Хоуп своим солдатам, всего полчаса, чтобы насладиться отдыхом, потягивая пиво и лаская готовых на все девушек, обрадованных вниманием бравых американских солдат. А затем танцевальный зал огласил усиленный динамиками голос командира полка:

– Бойцам Третьего бронекавалерийского полка прибыть в расположение подразделения немедленно!

Голос Хоупа, благодаря акустической системе получивший некий металлический оттенок, заставил дергающихся в такт музыке мужчин, большая часть которых была не вполне трезва, вздрогнуть, замерев неподвижно и лихорадочно при этом соображая, не мерещится ли им все.

– Увольнение закончено, джентльмены, – Хоуп не умолкал, и постепенно до каждого его солдата дошло, что все же они слышат своего командира наяву. – Всем прибыть в расположение полка в течение часа. Для нашего полка нашлось более подходящее дело, чем громить ночные клубы, господа!

А спустя два часа похмельные, еще не отошедшие от атмосферы переполненного ночного клуба солдаты, подгоняемые не менее похмельными сержантами, уже начали погрузку в вагоны. Взрезывая дизелями, медленно вползали на открытее платформы бронемашины "Бредли". Кажущиеся громадными угловатые танки "Абрамс", управляемые виртуозами-водителями, маневрируя буквально на считанных квадратных футах, лязгая гусеницами, тоже занимали отведенные им платформы, а за ними следовали грузовики и многочисленные "Хаммер". Полк, сложный организм, состоящий из тысяч клеток-солдат, готовился одним броском оказаться на другом конце Европы, откуда путь его, как принято выражаться, лежал в неизвестность.

– Третья механизированная тоже получила приказ готовиться к передислокации, – начальник штаба полка стоял рядом с Хоупом, с усмешкой наблюдавшим, как не отошедшие от бурного веселья бойцы суетятся вокруг вагонов и платформ. Что ж, его парни еще раз продемонстрировали уровень подготовки, показав всем, что, даже выпив по нескольку литров пива и более крепких напитков, они в состоянии не просто выполнять команды, а делать это быстро и слаженно. – Только они должны ехать на север, в Амстердам, кажется, или другой порт на Балтике.

– Тогда вряд ли нас направят воевать с иранцами, – пожал плечами генерал. – Зачем гнать дивизию вокруг Европы, если она так нужна в Иране, когда есть более короткий путь? Думаю, немецкие железные дороги смогли бы справиться со всеми нашими подразделениями.

Заключительная часть натовских учений на суше проходила в Германии. И сейчас здесь, в Баварии и соседних землях, находились почти все американские соединения, как прибывшие с континента, так и переброшенные из Ирака, как, к примеру, Восемьдесят вторая воздушно-десантная дивизия, для которой эти учения стали настоящим отпуском, ведь здесь, в отличие от Басры, Тикрита или Мосула, по-настоящему все же не убивали. И ни Хоуп, и никто из его офицеров еще не знали, да и не должны были знать, что и десантники, в точности так же внезапно взметенные командой, уже направлялись в Рамштайн и Шпангдалем. А там, на авиабазах, охваченных каким-то лихорадочным оживлением, в ожидании их замерли вдоль взлетных полос транспортные самолеты, десятки "Глоубмастров" и "Геркулесов", экипажи которых ожидали приказа на взлет буквально каждую секунду.

– Чертовы политики, готовы лезть во все щели, а гибнуть там предстоит, как обычно, простым американским парням, – помотал головой Джеймс Роско. Начальник штаба не горел желанием попасть на войну и видеть каждый день, как отправляются домой его бойцы в пластиковых мешках. – Армия нужна не для того, чтобы воевать, черт знает где, а для защиты своей страны, а нам никто не угрожает вторжением уже много лет. Мне порой кажется, что в Белом Доме просто всех замучила скука, вот они и развлекаются, посылая нас умирать.