Проклятая война - Людмила Сурская

Он как-то об этом не думал, а тут, слушая её, загорелся: "Так оно и есть! Эти рыцарские замки сплошная головоломка. Будет над чем попотеть и голову поломать".

— Может быть, может быть…

— Вот! А я что говорю! Ты найди, дорогой, все документы о тех крепостях монстрах, ознакомься…

Она видела, он уже весь в этом. Уверена- Костик найдёт способы выкурить их и сохранить жизни людям. Он непременно возьмёт их, эти хвалёные крепости, один город за другим. Она была права — он был в планах, но не весь. Подбросив дров в камин, муж принялся купать её в нежности. Юлия гася его жар, улыбалась. Высвободившись, она убежала на кухню за чаем, а он принялся энергично тыкать кочергой в огонь. Искры ревущим столбом устремились в дымоход: "Какая всё-таки потрясающая штука любовь!"

Костя спал в её объятиях. А она не могла даже сомкнуть глаз. Опять уже в который раз у него перехватывают дело. А он деликатный, тонкий, на открытый конфликт не пойдёт, поводов своих чувств не даст. Опять переживать будет всё в себе. На сей раз даже друзей не берёт с собой. Понимая, что им хочется брать Берлин, лишает себя близкого окружения. Для него это не просто. Хотя без надрыва сходится с любыми, но комфортно чувствует себя в привычном коллективе.

Он уехал окрылённый, Люлю права, ему досталось потрясающее направление. К тому же, пройти ему его надо семимильными шагами. Союзнички наверняка тоже захотят этот кусок оттяпать. Ознакомившись с новым местом службы, вернулся за семьёй. Был день артиллериста, посидели с товарищами. Юлия просила выкроить часик съездить, навестить "воробушка", отвезти посылку и проверить её дела. Когда ещё доведётся увидеть. Ехать совсем не хотелось, но раз Люлю отправляет, то ей виднее. Она в этих туманных женских делах лучше разбирается. Он, конечно, безумно надеялся, что будет мальчик и ради него, был готов наступить на своё горло. Он почти представлял, как Юлия держит его на руках. В нём даже мысли не шевельнулось, что это не Люлю ребёнок. Именно её, только по причине нездоровья Юлии выносить его должна другая. Он даже пережил неприятный разговор с Жуковым легко. Когда тому доложили про тот цирк в его хозяйстве, Георгий немедленно попытался её выпереть к маме с папой и со всей прямотой выдал Рутковскому это в лоб, чтоб он посодействовал исчезновению с фронта такого не военного объекта. В противном случае доложит на самый верх. Рутковский не сомневался- так оно и будет. Жуков был крут и занимался воспитанием всех не беря в расчёт себя. Пригрозил Катукову отправить его жену Катерину под конвоем в тыл. Ещё и карательные органы в это впутал. Всё было серьёзно. Пришлось рассказать ему про их с Юлией планы на того ребёнка и попросить понимания и одолжения. Здесь Рутковскому решить этот вопрос проще, в Москве всё будет выглядеть иначе. Опять же, птичка может передумать. Григорий, скрепя сердцем, уступил. С сыном ему не повезло, мальчик был первым, но умер. Поэтому он согласился и опять позавидовал Рутковскому.

— Твоя Юлия выше всех похвал. Привет ей от меня и удачи вам!

Рутковский вышел и уж там поморщился. Благоговение жёсткого и эгоистичного с женщинами Жукова перед Юлией ему было не понятно. Свою фронтовую принцессу, он не раз без всякой на то причины прилюдно унижал и поколачивал. С женой жил как кошка с собакой. А тут… сюсю- мусю. Косте неприятно.

Его появление в госпитале наделало много шума. Прибежала. Глазёнки "воробушка" сияли. Ему было непривычно видеть её округлившуюся фигуру. Мадонной она не выглядела. Большой живот в мужском галифе и гимнастёрке смотрелся ужасно. Лицо отекло и подурнело. Каким милым утёнком была Юлия, нося Аду, и совершенным безобразием казалась в таком же положении эта. Одёрнул себя: "Какое мне дело до этого, лишь бы нормально родила. — Но тут же от повернувшейся мысли испугался:- А вдруг что-то не так с плодом… или всё дело во мне?" Женщина, считая что имеет право, пыталась приластиться, а он стоял столбом, чувствуя себя при этом не совсем комфортно. Если б не желание получить сына, ноги его бы здесь не было. А окрылённый "воробушек" даже пыталась затащить его к себе. Поморщился: "Это в её — то положении, совсем баба обалдела". Поэтому, спросив о примерной дате родов, и не требуется ли его помощи, он, попрощавшись и предупредив, что уезжает на другое место службы, с облегчением и резвостью заторопился в машину. Знал: ждали на вещах Юлия и Адуся. Привычной к переездам жене не составляло труда быстро собраться.

— Ну что семья, — подмигнул он весело. — Вперёд, к новому месту службы.

Люлю улучив минуту, пока Ада побежала в дом за чем-то забытым, тихо спросила:

— Как там наши дела?

Он ответил тоже шёпотом. Они шептались, как два заговорщика.

— Всё нормально. Кажется, в январе. Может случиться так, что я не смогу и тебе придётся самой побывать там, сопровождение тебе я обеспечу. С кем надо договорено. Тебе передадут, ты привезёшь.

Юлия кивнула:

— Как скажешь, дорогой.

Страшно волновалась. Не каждый день приходится забирать ребёнка мужа и его любовницы и любить его как своего.

Приунывшая было "воробушек", ликовала. Пропавший Рутковский, появился вновь. Значит, всё нормально, и она не ошиблась, рассчитывая на его человечность и привязанность к ребёнку. Правда, ей совсем не удалось с ним пообщаться и приласкать… Оно и понятно, она в таком положении, а у него есть его курица Люлю. Как жаль, что он не смотря на все её старания, не стал разрушать свои отношения с семьёй. Ничего, главное-то, что он не бросает её, а если родится сын, точно будет у её ног навечно, хотя и при рождении девочки она устроит сражение и непременно выйдет победительницей. На что ему, в самом деле, та старуха. До появления на горизонте его жены ей было наплевать на доходившие слухи про его связи с женщинами. Она считала себя главной на этом фронте, а всех остальных второстепенными. Про то, что перевёз в столицу жену, она узнала случайно и не придала большого значения. Но поселившаяся в Москве его семья незаметно изменила всю картину и доставила ей не мало хлопот. Гале было неприятно осознавать, что приходится делить его с серьёзной соперницей. Ужасно раздражало, что изменить тот порядок вещей она при всём старании не в состоянии. Как-то было даже невдомёк, что Юлии из-за того же самого гораздо тяжелее и противнее, ведь она его жена и без малого 20 лет. И это она, Галя, вклинившись в её жизнь, бездумно и нагло его пытается увести из семьи. Но разве хочется думать об этом, когда речь идёт о себе любимой. Плохо то, что его перевели на новое направление. Там его не достанешь. Но главное, что пришёл проститься, значит, надежда есть. Глупо терять такой шанс. Он выпадает раз на миллион. Сейчас он не просто генерал, а маршал. Почему же она должна отказываться от него. Не для того она ринулась в плавание, чтоб отступить. Будет борьба не без этого, но Галя непременно победит. Что в этом плохого? Ведь жена не была ей сильной конкуренткой. Галя молода и красива и главное всегда при случае под рукой. Разве ему интересно с женой, конечно, нет, ведь она такая же старуха, как и он. Эта особа должна понять его, если любит. И её, Галю, боевую подругу своего обожаемого мужа, тоже понять и быть благодарной, угомониться. Дочь, опять же взрослая девица, зачем она ему, да и ей жених нужен, а не отец. Правда, не оправдалась надежда, а так хотелось, чтоб слух о его романе дошёл до его жены и она его, оскорбившись, бросила. Всё было рассчитано, разложено по полочкам, и она так старалась, столько гуляло слухов и потех. Жаль затраченных сил. Вот бывает же, не повезло. Крепким орешком Люлю та оказалась. Пушкой не прошибёшь. Она тихонько не весело усмехнулась. У Жукова тоже роман и не один, но там совершенно другая картинка. Не афишировали, и от этого мало кто был в курсе его дел. Галя же наоборот, всё тем же методом "несчастного воробушка", дала делу широкий ход. Крутись на глазах людей больше и вся премудрость. Трудного — то ничего нет, ведь мужики страх, как любят быть сильными и заботиться о слабых. Главное, всё правильно прикинуть и обделать. Она рассчитывала загнать его в угол, откуда отступать ему будет некуда. И загнала. Пошумел, покричал, дверью похлопал и вот пришёл. "Ой, а вдруг его Люлю всё поняла и разгадала мои ходы, отсюда и упорство её такое, а мои неудачи. Возможно, она ведёт против меня уже свои бои, а я проморгала? — напугалась она. — Но нет, для этого надо быть умной, а про ту наседку этого не скажешь. Как можно было его оставить так надолго одного. Что бы с той тёлкой Адой случилось поживи она в детском доме. Квашня она, а не боец. Просто ей повезло…"