Мир, где меня ждут. - Марина Дементьева

— Итак, на чём мы там остановились? — Приклеенная улыбка моментально исчезла с лица Кейлуса.

— Повелитель, мастер Гал`ид, мэтр Ул`утор, мастер…

— Достаточно подробностей. Они могут подтвердить, что видели?

— Да, Повелитель. Все они были свидетелями тому, как благородная княжна Стихна Карунах пала жертвой колдовства бывшей леди Эстель Руаваль.

— Бывшей, говоришь… Выходит, что род Руаваль не станет предъявлять претензий к Теллариону и не вступится за свою дочь. Получается, что хранительница сейчас совершенно одна, и ее казнь никого не возмутит и не подтолкнет к мести. А вот у княжны Карунах наверняка осталось множество недружелюбно настроенной родни. И смерть своей дочери они так просто не оставят. Разве Теллариону нужны лишние неприятности?

Кейлус промолчал — ответа от него и не требовалось. Волшебное слово 'неприятности' уже всё устроило. Виновата ли Эстель, невиновата ли (что, в принципе, вполне возможно), ее дальнейшая участь уже предрешена. Никто не станет ни в чём разбираться. Виновную уже нашли.

— Казнь должна быть показательной, — продолжал вещать Магистр, задумчиво вертя в длинных цепких пальцах серебряный кубок. — Князья Карунах останутся довольны. Я лично приведу приговор в исполнение. Пусть все видят — Магистр суров и справедлив, и неотвратимо карает за преступления, буде такие произойдут в Вечном городе.

— Склоняюсь пред вашей мудростью, о мой Повелитель! — дурным голосом, долженствующим изображать фанатичный экстаз, взвыл Кейлус, распластавшись перед Магистром в липкой луже от соуса. Какая гадость…

— Хотя… — Созерцание раболепного поклонения настроило Магистра на благодушный лад. В памяти возник облик Эстель, словно сотканный из звездного света. — Пожалуй, милость моя будет столь велика, что я почту своим присутствием злокозненную преступницу. Быть может, я приму ее покаяние и смягчу приговор, при условии, если она искренне сожалеет о содеянном.

— Поистине, великодушие ваше не знает границ! — Мэтр Кейлус прекрасно понял, какого рода покаяния Магистр ожидает от красавицы эльфийки. Ни капли сочувствия к Эстель Кейлус не испытывал. Одна лишь досада от того, что всё самое лучшее вновь уплывает из его рук к великому телларионскому безумцу шевельнулось в его низкой душонке.

Свет множества факелов больно резанул глаза, успевшие привыкнуть к тюремной полутьме. Благоразумно порскнули куда-то в невидимые щели предатели крысы, оставив узницу один на один… с Магистром. Ему-то что здесь нужно? В груди закипала глухая безнадежная ненависть — Эстель прекрасно понимала, кто отправил Эджая на его последнее задание…

Верховный маг с неприкрытым интересом разглядывал обворожительную преступницу. Надо признать, что увиденное его не разочаровало. Хороша… Никакие превратности судьбы: ни скандальное изгнание из отчего дома с лишением титула и всех привилегий, ни скитания неизвестно где, ни заключение в телларионских застенках — казалось, ничто не в силах было повредить ее утонченной нездешней красоте. Напротив, она стала еще резче, словно отпечаток перенесенных мучений превратил редкую красавицу в какое-то поистине неземное существо. Магистр даже не заметил, как колюче сверкнул взгляд пронзительно-зеленых глаз. Окатил, как ушатом холодной воды, немым страданием и бессильным гневом и погас, затаившись под сенью совершенно сухих ресниц. Слёз давно уже не было, глаза не плачут, когда сама душа кричит и мечется, зажатая в тисках боли.

Хрупкая девушка затихла на присыпанном старой соломой полу камеры, совсем по-детски беспомощно сжавшись, подтянув к груди колени, обтянутые линялой тканью замызганного платья. Словно застыдившись, опустила голову, водопад распущенных волос, золотых даже в тусклом свете воткнутого в крепление на стене факела, будто свадебным покрывалом занавесил лицо. Но вовсе не смущение отражалось в ее лице с горящими глазами и до боли закушенными губами.

'Подумаешь, князья Карунах, — крутилось в голове Магистра, пока он наставительным, прямо таки отеческим тоном выговаривал потерянно молчащей заключенной за всю неправильность ее ужасного поступка. — Неужели не придумаю, как обстряпать дело? Девчонка напугана и не знает, что делать, ей некуда идти, да и обстановка здесь… способствует. Стоит мне только намекнуть, и она тут же согласится на что угодно'. Волшебник обласкал взглядом покаянно склоненную голову, нежную шею, точеное плечико, чуть проглядывающее в широком вороте.

— Ну-ну, девочка, не всё еще потеряно для тебя. Ты только будь умницей, и слушайся меня. Если пообещаешь, что не станешь делать глупостей, то уже сегодня выйдешь из этой ужасный клетки. И никогда сюда больше не вернешься. И получишь всё, что только пожелаешь…

Эстель слушала вкрадчивый, до дрожи омерзения ласковый голос Магистра и не в силах была понять смысл сказанных им слов. Что он от нее хочет? Наиболее вероятный, да, пожалуй, даже единственно возможный ответ никак не желал прийти в голову, четко оформиться в сознании. Настолько гадким и противоестественным было для нее это предположение. И Эстель мучительно вникала в суть фраз Магистра, пытаясь найти какую-то подоплеку, двойное дно… Которых не было. 'Да как у тебя только язык поворачивается предлагать мне такое?! Тебе, который разрушил мою жизнь…'

— …А насчет наказания можешь не переживать. Никто ничего даже не заподозрит. Так что — всё зависит только от тебя, милочка. Ну же, каков твой ответ?

Девушка продолжала молчать. Волшебник отвел от ее лица шелковистые пряди волос и… напоролся на колючий взгляд сверкающих в полумраке изумрудных глаз. Как у разъяренной кошки. В следующий же момент Верховный маг с совершенно глупым видом часто моргал слипшимися ресницами, с носа и подбородка струйками стекала молниеносно выплеснутая из глиняной посудины вода. Эстель отшвырнула от себя ни в чём не повинную плошку, и та разлетелась об стену крупными осколками.

— Убирайтесь отсюда, — прошипела эльфийка. — Если вы серьезно полагаете, что я с радостью подпишусь на эту мерзкую сделку, то глубоко заблуждаетесь. Вам нечего мне предложить. Жизнь и свобода давно потеряли для меня свою привлекательность. И уж тем более глупо надеяться на то, что я опущусь до такой низости. Надеюсь, мой ответ понятен?

— Более чем, — скрипнул зубами Магистр. — Вот только прими к сведению, красавица, что я всегда добиваюсь своего. Кстати, — голос волшебника вновь опустился до таинственного шепота, — у меня для тебя небольшой подарок. Надеюсь, тебе понравится, хранительница.

Эстель бессильно сжала кулаки. Хранительница… У нее даже Силы первоисточника теперь нет, и ту отобрали. Всё, всё, что было дорого… Вот именно, что 'было'. Теперь уже ничего нет. И не будет. Она отгородилась непроницаемой, невидимой стеной от всего, что ее окружало, не слышала угроз Магистра, не реагировала на его проклятья, не вздрогнула на грохот захлопнувшейся решетки, скрежет задвигающегося засова…