Один день тьмы - Екатерина Неволина

Подойдя к барной стойке, я села на высокий стул.

Януш, ничего не спрашивая, достал из холодильника две бутылки и смешал в высоком запотевшем бокале странный коктейль.

— Фирменный. Помнишь, ты хотела попробовать, — сказал он, протягивая напиток.

Я взяла и осторожно пригубила:

— Спасибо, вкусно.

Бармен кивнул.

— Я знал, что тебе понравится, ведь это кровь.

Я залпом допила коктейль и поставила стакан на стойку, и Януш, опять же не спрашивая, снова наполнил его из своих бутылей.

— Ты знаешь, что со мной произошло? — спросила я владельца бара.

— Конечно, ты стала вампиром, — ответил он. Это слово далось ему без малейших усилий, хотя я знала, что в Доме его всячески избегают.

— Ты мне снишься, так? И все это, — я обвела глазами уютное пустое помещение, — тоже всего лишь мой сон?

— Не совсем так. Скорее это некое подпространство, тонкий мир, существующий по своим законам и вне зависимости от того, верят в него или нет. Ты отчаянная девочка, раз смогла прийти сюда одна. Хотя я вовсе не удивлен. Я ждал тебя, так как ожидал от тебя чего‑то такого.

— Та тьма вокруг была хищной. Пока я шла сюда, она хотела затянуть меня в себя…

Януш снова кивнул и, взяв полотенце, принялся тщательно протирать стоящие на полке бокалы.

— Чтобы пройти через нее, требуется немало умений и мужества. Думаю, тебе удалось это благодаря твоей крови, присущему тебе упрямству, а также невероятной удаче. На месте твоей Королевы я бы не отпускал тебя сюда одну. Она может потерять весьма ценное оружие…

В горле было сухо, и я одним глотком опустошила половину бокала.

— Ты пришла сюда, чтобы задать какой‑то вопрос, — напомнил Януш. — Спрашивай. Время еще есть… Немного…

И точно! Я хотела узнать про Артура. Януш принадлежит к тому же Дому, что и Артур! Кто должен знать о нем, если не он?!

— Артур… он жив?

Слова были тяжелыми, как камни, и с трудом ложились на язык. Мой одинокий голос потонул в ватной тишине.

— Артур умер. Дом почувствовал его утрату. Он больше не с нами. Но это не важно. — Януш положил бокал и, вытащив из‑под стойки огромный кремневый пистолет с длинным дулом, неторопливо взвел курок. — Знаешь, хорошо, что ты пришла сюда. Это снимает многие проблемы.

Его голос был совершенно спокоен, как будто он говорил со мной о погоде.

— Ты хочешь меня убить? Но почему?! — Стакан упал на стойку, и темная жижа растеклась по ее лакированной поверхности, закапала на пол: «Кап, кап, кап…»

— Ничего личного, мне нужно остановить войну.

— Я не боюсь. Это все не по‑настоящему, — пробормотала я, сползая с табурета.

Януш развел руками, и по лицу его было видно, что ему не хочется, но приходится меня расстраивать.

— Здесь особое пространство, и смерть здесь — настоящая, окончательная смерть.

Мысли заметались в голове стайкой испуганных птиц. Я видела, как стреляет Януш. Броситься к двери? Нырнуть под ближайший стол? Попытаться выставить перед собой воображаемый щит — вдруг он остановит пулю?…

— Я же говорил, что тебе стоило пойти за мной, — произнес глухой голос.

Неподалеку от меня, через табурет, сидел мужчина с горбоносым профилем и черно‑седыми — соль с перцем — волосами. Он не смотрел на меня, но я знала, что зрачки его все время меняются.

— Хугин? — Я уже ничему не удивлялась, к тому же его появление могло дать мне шанс. — Ты пришел, чтобы помочь мне.

Он усмехнулся, по‑прежнему глядя прямо перед собой, словно меня и не было.

— Нет, я пришел, чтобы попрощаться. Теперь ты, к сожалению, совершенно бесполезна для меня. Меня интересуют только живые, — он по‑собачьи оскалился. — А жаль, изо всего этого мог бы выйти толк…

Я посмотрела на Януша. Все это время он стоял, наведя на меня дуло пистолета, с присущей ему деликатностью дав нам закончить разговор.

Бам! Бам!

Бой часов подсказал мне, что мое время истекает. Я была словно взведенная пружина, еще толком не зная, что я буду делать, но готовясь драться за свою жизнь.

Говорят, некоторым девушкам докучают поклонники, преследуя их своей любовью. У меня в поклонниках, должно быть, ходила сама смерть. Уж не знаю, чем я ей так приглянулась, но она уже не раз являлась мне в разных обличьях, играя со мной, как сытая кошка с мышью. Наверное, во всем этом был какой‑то смысл, просто я его не находила.

Часы еще не закончили бить, когда я, глядя Янушу прямо в глаза, ударила его. Мой удар всегда представлялся мне огненно‑ледяным клубком. Он копился на самых кончиках пальцев, а потом, повинуясь моей воле, летел в противника — невидимый, но обычно обладающий сокрушительной силой. Впервые мне удалось такое, когда на меня напала Виола, и вот теперь пришлось применять это снова…

Однако сейчас Януш только выставил вперед ладонь левой руки, и мой шарик словно разбился о невидимую преграду, исчез, будто втянутый огромной жадной воронкой.

Януш выстрелил одновременно с последним ударом часов.

Я очень ясно видела маленький серебряный цилиндрик, летящий мне в грудь…

Но тут время вдруг остановилось. Пуля зависла в воздухе, а массивная дверь за моей спиной громко хлопнула.

Я повернула голову — словно в кино при замедленной съемке… От дверей черным смерчем ко мне летела Королева диких. Ее красивое лицо было искажено страшной яростью, а медно‑рыжие локоны казались взбесившимися змеями.

— Ты напрасно взял на себя смелость тягаться со мной! — крикнула она замершему Янушу, небрежным жестом сбивая на пол застывшую в воздухе пулю.

Затем, не говоря больше ни слова, схватила меня за руку и потащила прочь из бара.

Она волокла меня за собой словно тряпичную куклу, и тьма расступалась, охотно давая ей дорогу.

Я пришла в себя в той самой комнате, в которой и началось мое путешествие. Королева стояла надо мной, брови ее по‑прежнему были нахмурены, а глаза метали молнии, каждая из которых должна была испепелить меня.

— Ты глупая девчонка! — воскликнула Королева. — Ты совершенно не умеешь распоряжаться своей жалкой жизнью и постоянно вляпываешься во всякие истории! Я же предупреждала, чтобы ты не ходила в мир снов без меня! Ты хоть понимаешь, что едва не погибла?

Я прекрасно понимала это. Так же как и то, что вовсе не просила ее спасать меня.

— По‑моему, ты теряешь больше, — ответила я, поднимаясь так, чтобы встать вровень с ней. Не буду ни на кого смотреть снизу вверх. Не буду — и все!

Королева застыла, словно увидела перед собой призрак.

— Я теряю только жизнь, а ты — надежду на мировое господство, не так ли? — я криво усмехнулась. Спасибо всем моим многочисленным учителям, теперь это у меня получалось отлично!