Фантазия для голоса со слезами - Надежда Лезина
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Вот именно, «при тебе»! – перебила Дамина. – Он при всех всегда был белый и пушистый! Никто и подумать не мог, какой он дома, со мной! Все родители его боготворили – «Георгий Семенович такой хороший педагог!», «Георгий Семенович такой хороший человек!», «Георгий Семенович такой прекрасный музыкант!», – передразнила.
– Мин, ну, успокойся, я помню, что он у тебя на четырех работах пахал, бегал из одной музыкальной школы в другую, настройщиком еще подрабатывал, учеников частных имел. И в доме у вас всегда достаток был – дети одеты-обуты, на столе всегда изобилие. Я твои кулинарные шедевры до сих пор забыть не могу – приходишь к вам, а у тебя чего только нет! Названия тогда еле запомнила: тулма, кабартма, калжа, перемяч, беляш, кыста…
– Кыстыбый, – поправила Дамина, вытирая слезы. – Там еще много чего было, это правда. Татарская кухня очень древняя и богатая. А «перемяч» это и есть беляш, – улыбнулась. – Ладно. Все в прошлом, – вздохнула. – И любовь в прошлом…
За окном стемнело. Женщины перешли в комнату, сели на диван.
– Давай музыку, что ли, послушаем, – предложила Дамина. – Элькину любимую.
«Я люблю тебя до слёз
Каждый вздох, как в первый раз!»…
– раздалось из динамиков.
– Не-на-вижу! – сквозь зубы процедила Дамина.
– Серова? Что так? Зачем тогда слушаешь? – с удивлением взглянув на нее, спросила Даша.
– Это все из-за него! Помнишь, как Элечка маленькая плясала в манеже под его песни? Только под Серова можно было ее успокоить, отвлечь, накормить. Его голос у нас звучал круглые сутки! Она на нем выросла! Ей не нужны были ни колыбельные, ни сказки, ни детские песенки – подавай ей Серова! И эта любовь не прошла: она и в школе его слушала, и в институте! Ходила на все его концерты, моталась за ним по стране, покупала его диски, зарабатывала на поездки и на билеты курьером, в Мак Дональдсе на кассе стояла. У нас вся комната была его фотографиями обклеена – обоев не видно было! – горячилась Дамина.
Даша и сама, приходя в гости к Дамине, каждый раз удивлялась, как годовалая Эля, стоя в манеже, держась за бортик крохотными ручонками, внимательно смотрела на экран телевизора, пританцовывала, приседала в такт и даже пыталась подпевать любимому незнакомому дяде.
– А потом она встретила парня, похожего на этого Серова как две капли воды, – продолжала Дамина. – И даже звали его Александр! И что ты думаешь? – влюбилась! Долго пыталась его тоже приобщить к своему образу жизни. Но тот нормальным оказался – старательно учился, музыку серьезную слушал, на концерты в филармонию ходил. Но, когда она поняла, что его раздражают ее бесконечные разговоры о Серове, его новых записях, его концертах, дала парнишке от ворот поворот. Я ей говорю: «Эля, одумайся! Тебе нужен хороший человек! Он добрый, внимательный, из хорошей семьи, не сбивай его с пути своими фанатскими штучками!». А она мне: «Если у меня не получится выйти замуж за Серова, то никто мне не нужен! Тем более этот». На что она надеялась – ума не приложу! Я сто раз ей говорила – «он женат, он старый для тебя, где ты и где – он?!», а она только огрызалась и тут же, собрав свой рюкзак, уезжала… Помотала мне нервы изрядно…
Песня закончилась. Дамина замолчала и выключила музыкальный центр.
– А в Турцию как она попала? – тихо спросила Даша.
– Заработать решила. Выучила турецкий язык – он же близок татарскому, устроилась гидом, возила русскоязычные группы. Там и познакомилась со своим Озаном. Приехала, рассказала, что встретила там красивого парня, он предложил замуж, с родителями уже познакомил. Я спрашиваю: «Он тоже на Серова похож?», а она – «Нет, не похож, но он поет как Серов». Представляешь?! И имя-то какое – Озан – значит «певец»! Совсем спятила! Но самое ужасное, что со дня свадьбы, как фото прислала, так и не пишет и не звонит.
– Дамина снова заплакала.
Даша взяла Дамину за руку.
– Давно не звонит?
– Давно…
…Около полуночи Даша уехала. Дамина убрала со стола, умылась. Вернувшись в комнату, не стала включать свет. Села на диван.
… «Лепестками белых роз я наше ложе застелю,
Я люблю тебя до слёз, без ума люблю!»..
Где ты сейчас, Элька?..
Клубника с шампанским
Олег лежал на спине, уставившись в потолок и с наслаждением курил.
– Ты мне изменяла когда-нибудь?
Дина замерла и съежилась под одеялом.
– Нет, – ответила тихо. – А… почему вдруг… тебя именно сейчас это интересует?
– А когда меня должно было это интересовать? До того, как мы легли с тобой в кровать? – не меняя позы, абсолютно спокойным тоном произнес Олег.
– Ну-у… не знаю… Например, когда мы жили вместе.
– А что, ты бы тогда призналась? – усмехнулся.
– В чем?
– В измене.
– А ты мне изменял?
– Я – нет.
– А с Ленкой?
Олег затушил сигарету и повернулся к Дине.
– С какой Ленкой?
– Ну, которая у вас официанткой работала. Светленькая такая, толстушка. Я же помню – видела, как она тебя глазами пожирала.
Дина села и пристально посмотрела на Олега.
– Да что ты помнишь! – чуть повысил он голос. – Сколько лет прошло!
– При чем тут «лет»! Я же спрашиваю – изменял с ней?
– Нет. В этом смысле – нет. Так, пару раз на кухне прижал. Хотел ее в тот момент… Даже потом номер в гостинице снял. Но не получилось ничего…
– В гостинице?! В какой еще гостинице?!
– В той, где мы работали, конечно.
– Так там же дорого как! Значит, это ты так заработанные деньги тратил? А с меня отчеты за покупки требовал?!
Дина быстро встала, дрожащими пальцами достала из пачки сигарету.
– Я, значит, на хозяйстве, планирую бюджет, бегаю по магазинам, экономлю, выискивая, где что подешевле, чеки складываю в коробочку, из комиссионок не вылезаю, чтобы после двух сданных тряпок себе обновку купить, а ты, значит, девку в номера?!
Дина стояла рядом с широченной кроватью, закутавшись в одеяло, держа в руке незажженную сигарету.
– Чего кипятишься-то? Не было же ничего.
– Но ты же хотел этого!
– И что? Ты думаешь, у мужика в жизни мало таких моментов бывает? А вот ты на мой вопрос не ответила.
Олег потянулся к стоящей на прикроватной тумбочке бутылке шампанского.
– Налить еще? – спросил как-то чересчур спокойно.
– Холодное?
– За час, думаю, не успело нагреться, – ответил он и наполнил два бокала почти до краев.
– А клубника у нас осталась?
– Да. Сейчас
