Фантазия для голоса со слезами - Надежда Лезина

Через минуту оба сидели на кровати и не спеша потягивали прохладный пузыристый напиток.

– Значит, говоришь, у мужика в жизни много «таких моментов». Ну, и сколько же их у тебя было? – спросила Дина, откусывая от крупной ягоды и вытирая ладонью сок с подбородка. – Ведь были?

– Конечно! – ничуть не смутившись, ответил Олег и посмотрел на Дину с удивлением.

– Расскажешь? С Оксанкой, небось?

– Не-ет, что ты! – засмеялся. – Там одного моего хотения мало – там вложения большие нужны были. Она ведь без дорогих подарков никого к себе не подпускала – чуть ли не аукцион устраивала, кто больше даст.

– Да ладно, не прибедняйся! Это у тебя-то не было средств на подарки? Не смеши! Каждую ночь купюры утюгом разглаживал! Изо всех карманов кучами доставал.

Дина рывком придвинула тарелку с клубникой ближе к себе.

– Шампанское осталось? – спросила без паузы. – Налей!

Олег покорно выполнил просьбу.

– Да-а, жадность не украшает мужчину, – сделав небольшой глоток, проговорила как бы сама себе.

– При чем тут жадность! – возмутился Олег. – Голос разума! У меня жена все-таки была, – тут же переходя на игривый тон, сказал и легонько ущипнул Дину за щеку.

Она хихикнула и протянула ему самую крупную и красивую ягоду.

– Ну, теперь ты признавайся, – сказал Олег, уворачиваясь от угощения.

– Мне не в чем признаваться, – с гордостью произнесла Дина, пригубив из бокала.

– А я вот уверен, что есть! С Павлом было?

– С ума сошел!

– Тогда – чуть не сошел. Думал, что сойду… Я тебя такой красивой и счастливой, наверное, никогда не видел. Сразу понял, что что-то не то. А ведь ты кокетничала с ним, хихикала, как вот сейчас. А на Вовкиной свадьбе, помнишь, как вы танцевали? Как рок-н-ролл отплясывали! Как смотрели друг на друга! Только дурак не догадался, что он твой любовник.

Олег закурил и протянул Дине пачку и зажигалку.

– Будешь?

Дина выхватила из его руки сигарету, резко вскочила, опрокинув на подушку тарелку с остатками клубники и закричала:

– Да, танцевали! Да, хихикала! Да, кокетничала и была красивой! Но не более того! А все потому, что кому-то тогда было не до меня! Потому что кто-то тискал по углам продажных девок!

– Что ты сейчас-то завелась? – оторопел Олег. – Нет, так нет. Давай хоть сейчас не будем ссориться. Иди ко мне!

Дина глубоко вздохнула, внимательно посмотрела на бывшего мужа, медленно подошла и аккуратно присела на край кровати.

– Давай…

Моя Эдит

Новенький, вызывающе-сверкающий «Гелендваген», лихо развернувшись на Большой Никитской, резко затормозил у «Дома литераторов». Из машины вышла, а, точнее, выпорхнула, небольшого роста худощавая женщина и уверенным шагом направилась к входу. Здесь у нее была назначена встреча с некой Юлией, которая позвонила накануне и, представившись начинающим режиссером и рассказав вкратце о своем новом проекте, очень просила о встрече.

Юля специально приехала на эту «судьбоносную», как она считала, для нее, встречу заранее, чтобы настроиться на разговор, успокоиться. Но за время ожидания ее волнение с каждой минутой лишь нарастало. Она с трудом пыталась представить себе первый момент личного знакомства с известной актрисой, за творчеством которой следила уже не один год, и каждый раз, увидев ее в новой роли, поражалась ее таланту перевоплощения. И вот этот момент наступил.

– Здравствуйте, Таисия! Это я Вам звонила. Я – Юля, – немного заикаясь, произнесла девушка и протянула руку.

Таисия Гордина была одета во все черное – под стать «легенде немецкого автопрома»: длинное, прямое черное платье без рукавов, черные балетки, черные прозрачные перчатки до локтя. Довершала образ маленькая черная шляпка-таблетка с крохотной вуалью, едва закрывающей высокий лоб. Вообще, внешность Таисии была настолько не типичной для востребованной актрисы, что трудно было определиться с оценкой как зрителям, так, возможно, и режиссерам – красавица она или дурнушка. Сейчас у Юли была возможность рассмотреть ее такой, какой она была не на сцене или на экране, а в обычной жизни: фигура девочки-подростка, умело скрытая платьем, длинные руки с острыми локтями, бледная, почти прозрачная кожа, светлые, будто выгоревшие на солнце, волосы, тонкие, высоко посаженные брови, слегка подкорректированные черным карандашом и ярко накрашенные губы. Именно губы – их измененные, благодаря помаде, форма и размер, а главное, их нереально-кроваво-красный цвет – притягивали взгляд и вызывали ассоциации с фильмами о вампирах.

– Привет, – Таисия быстро, словно куда-то очень спешила, скользнув небрежным взглядом по Юле, пожала протянутую ей руку, взялась за ручку тяжелой входной двери и уверенной походкой завсегдатая направилась в помещение широко известного в писательско-артистических кругах ресторана.

В полутемном зале было безлюдно и тихо. Таисия села за столик в углу и жестом пригласила Юлю занять кресло напротив.

– Здравствуй, Олежек, – улыбнулась Таисия подбежавшему официанту. – Мне как всегда – стейк с кровью, салат из рукколы и сок, давай сегодня томатный. А ты? – спросила, неожиданно перейдя на «ты» и оценивающе взглянув на Юлю, видимо просчитывая, что может себе позволить эта молодая женщина, судя по ее одежде, сумке, обуви, косметике и манерам.

– Я только сок… Апельсиновый. Можно из пакета, – Юля хотела тоже заказать свой любимый, томатный, но внутренне содрогнулась, представив, что вдруг от него ее губы станут такими же «вампирскими».

Олежек, кивнув, исчез так же молниеносно, как и появился.

– Ну, излагай, – откинувшись на высокую спинку кресла, почти торжественно произнесла Таисия. – Да, прости, забыла твое имя.

– Юлия.

– И давай сразу договоримся – не называй меня Таисия. Для всех я – Туся. Мне так привычнее.

Гордина достала из крохотной сумочки сигарету, невероятной красоты и длины мундштук и с видимым наслаждением закурила. Юля с удивлением посмотрела на нее и огляделась по сторонам.

– Здесь можно. Мне можно, – не дожидаясь вопроса и делая ударение на слове «мне», загадочно проговорила Таисия. Было такое ощущение, что она уже входила в роль.А ролей у нее было уже очень много! Особенно учитывая то, что ее возраст невозможно было определить – то ли 18, то ли 45. Она играла королев и бомжих, строгих учительниц и отвязных старшеклассниц, проституток и жен-домохозяек, девушек из богемы и сварливых старух, иностранок и деревенских теток, актрис и официанток.

– Да-а, кого я только не играла, – задумчиво, не глядя на Юлю, сказала Таисия, – а вот на роль певицы меня приглашают впервые. Но, должна тебе сказать, что ты не ошиблась с выбором – прямо в точку. Близка она мне. И внешность – даже без грима – почти совпадает. Но петь так, как она – не смогу, признаюсь честно. Хотя в юности я пела, и очень