Покоритель джунглей - Луи Жаколио

Эти слова были встречены бешеным «ура», и следом раздались крики: «Война! Война! Смерть англичанам!»

Когда вновь установилась тишина, член совета Семи продолжал:

— Нет сомнения, что тот, кто год тому назад пытался занять место губернатора Пондишери, чтобы поднять на восстание Декан, не изменил своих чувств по отношению к нам и согласился на это назначение лишь для того, чтобы успешнее служить нашему делу. Поэтому мы решили, как только приедет новый губернатор, начать восстание в Декане. Три раджи юга уже готовы, они подадут сигнал, арестовав и расстреляв находящихся при них английских резидентов, отнявших у них последние остатки власти. Они втроем могут поставить под ружье пятьсот тысяч человек, не считая притока добровольцев со всех сторон. Хотя в результате поражения и расправы север понес тяжелые потери, он снова вместе с нами возьмется за оружие, нас заверили в этом. Вожди требуют только, чтобы Нана-Сахиб вновь встал во главе восстания. Мы уверены, что последний потомок великого Ауранг-Зеба с радостью воспользуется возможностью отплатить за поражение. Мы пока не предупредили его, ибо место, где он скрывается, окружено шпионами. Поэтому мы боимся посылать ему гонца раньше времени. Тем самым мы можем открыть нашим врагам секрет пещер Нухурмура или толкнуть Нану на какой-нибудь опрометчивый поступок, вызванный нашими предложениями.

Граф де Монморен, как зовется ныне наш друг, уже сел на корабль и плывет в Индию, но он прибудет в Пондишери не ранее чем через двадцать дней. Поэтому раджи, несмотря на полученный приказ явиться к вице-королю, попытаются выиграть время, чтобы начало восстания совпало с приездом французского губернатора.

Вот краткое воззвание, которое адресовано всем народам Индии и вывешено во всех, даже самых маленьких деревнях:

«Во имя божественной триады, воплощенной в Браме, бессмертном творце сущего, во имя Магомета, его божественного пророка, ибо Аллах — в Браме и Брама — в Аллахе, вселенная признает только одного-единственного, истинного Бога!

Мы, Трое и Семеро, говорим от имени Духов вод.

Мы, Нана-Сахиб, принц Пенджаба и Бенгалии!

Мы, раджи Майсура, Траванкура и Малаялама, объединились для защиты Индии, страны семи рек.

Приказываем всем индусам, без различия происхождения и религии, забыть о междоусобицах и взяться за оружие, чтобы защитить землю предков.

Да будет это повеление выполнено немедленно!

Народы севера и юга, вперед, за религию и родину!»

Слова эти, столь волнующие в своей простоте и лаконичности, вызвали единодушный трепет среди собравшихся, и пятьсот человек воскликнули в едином порыве: «Вперед, за религию и родину!»

— По возвращении в провинции, — продолжал оратор, — мы приказываем вам — и в этом ваш долг — подготовить Духов вод к предстоящему испытанию. Вы соберете всех субедаров вашего округа и объявите им нашу волю.

Мы, Трое и Семеро, а также наш верховный вождь браматма, будем постоянно находиться в Биджапуре, который до начала восстания станет центром его подготовки, сюда будут стекаться все полученные вами сведения.

Нам остается сообщить вам о чрезвычайно важном решении, которое мы приняли. Мы уже трижды предупреждали сэра Джона Лоуренса, чтобы он прекратил отвратительные зверства, направленные против женщин, детей и людей невиновных. Вместо этого он, словно бросая нам вызов, удвоил свою жестокость. Чаша нашего терпения переполнилась. Желая дать другим урок, мы решили потребовать, чтобы он явился на наш тайный суд, сказал, что имеет, в свою защиту и выслушал наш приговор. Ввиду его высокого положения мы решили отступить от наших правил, требующих, чтобы обвиняемых судили заочно, после долгого и тщательного расследования их преступлений. Наказание этого человека, обладающего почти королевской властью, докажет, что никому не дано избежать нашего правосудия.

— Я сказал, — закончил управляющий Деканом, — да хранят нас Духи вод!

— Брат Хамед, — заговорил тогда браматма, — вот поручение, которое мы решили доверить тебе. Ты отправишься в Велур, к подножиям гор Малабарского берега. Там сын нашего Анандраена, здесь присутствующего, проводит тебя до Нухурмура, где скрывается Нана-Сахиб. Рассказав принцу о готовящихся событиях, ты передашь ему наше желание, чтобы он присоединился к нам как можно быстрее и был готов ко всему. Ты приведешь его сюда так, чтобы англичане не напали на ваш след.

Мы не скрываем всех предстоящих тебе трудностей. Вам придется идти нехожеными тропами, скрываться днем и передвигаться в джунглях ночью, среди бесконечных болот и непроходимых лесов. Но ты хорошо знаешь местность и, мы уверены, сумеешь справиться с поручением, доставив Нана-Сахиба целым и невредимым. В Биджапуре он найдет столь же неприступное убежище, как и в горах. По возвращении ты будешь посвящен в первую степень, если с честью выполнишь данное тебе поручение.

— Я согласен, о браматма! — ответил сторож. — Думаю, что с успехом выполню свою миссию. Прежде чем сменить отца и стать ночным сторожем Биджапура, я в течение двадцати лет исходил все джунгли, будучи следопытом и собирая корицу, эти места я знаю как свои пять пальцев.

Негодяй не чуял под собой ног от радости. Нана-Сахиб, которого никто не мог найти, будет в его власти, и Духи вод сами отдавали ему принца.

Он еще не знал, что вице-король хотел поручить ему именно это опасное дело. Но ему было известно, что все попытки захватить вождя восстания провалились. Поэтому за услугу, которую он мог оказать англичанам, Хамед решил потребовать соответствующее вознаграждение.

В каждом районе Индии есть главный сборщик налогов — туземец, которого зовут серестадар. Это самая высокая должность, на которую может претендовать индус, она же является самой завидной, ибо позволяет обогатиться в короткое время. Обычно она достается представителям высших каст, что еще более поднимает их престиж среди местных жителей. Дислад-Хамед согласился стать шпионом на службе у угнетателей своей страны с одним условием: после окончания восстания ему было обещано места сборщика. Когда же он потребовал выполнения данного слова, ему не отказывали прямо, но то говорили, что в его услугах еще нуждаются, то заявляли, что нет вакантных мест. На самом деле его обманывали, ибо никто не хотел иметь у себя на службе человека столь презренной касты, как та, к которой принадлежал ночной сторож. Негодяй, много о себе возомнивший, был вынужден по-прежнему играть свою постыдную роль, ибо до такой степени скомпрометировал себя, что достаточно было одного слова агентов английской полиции, чтобы соотечественники уничтожили его.