Гном. Трилогия - Александр Шуваев

  /На состоявшемся импровизированном совещании, стенограмма которого приводится ниже, самая высокая должность была у маршала Василевского, как у начальника Генштаба. Он - председательствовал, но достаточно формально, предоставив основную инициативу генералу Антонову. В связи с тем, что участники находились в значительном возбуждении, стенограмма дана в сокращении: убраны значительная часть реплик с места, равно как и реакция на них со стороны председателя./

  Сталин. Мэня очень неприятно удивила и расстроила та бэзответственност, которую проявила... основная част совэтского генералитета. В угоду эгоистическим интересам вы падвергли нэдопустимому риску интэресы всэй страны и, боюсь, вообще принесли их в жертву. Капитуляция, между прочим, еще нэ подписана! Я спрашиваю: будет ли она подписана тэперь? И кем? Нэ предпочтут ли союзники снова обойтис без нас, как это было в 18-м году? Ви нэ подумали об этом варианте?

  Антонов. Все идет своим чередом. Представитель назначен, и акт о капитуляции будет подписан в любом случае. Это произойдет просто-напросто очень скоро. От вас здесь больше ничего не зависит.

  Сталин. Хорошо. С этого я начал, потому что это - толко самая мелкая из всэх проблем. Я нэ буду говорить о чисто военных задачах... слэдующего этапа. С ними ви справитесь, если параллельно будут решены осталные и более важные задачи. Речь идет о восстановлении хозайства и преодолении послевоенной разрухи. Ви, наверное, думаетэ, что речь идет о восстановлении Советского Союза, а?

  Молчание. Все ждут продолжения.

  Сталин. Так вот это толко трэть задачи. Ми имеем разрушенное, истощенное и дезорганизованное хозяйство своей страны, которое нужно переводить на мирные рэльсы. Ми имеем разрушенную Полшу. Ми имеем разрушенное, с уничтоженной инфраструктурой, лишенное сырья и энергии хозяйство Германии, в которой, к тому же, нэт руководства, а многие зэмли - абезлюдели. Мало того, руководства нэ то, что нэт, а его надо окончательно искорэнять, чтобы заменить новым. Наконэц, нельзя забывать о Франции, которая сперва подверглась разложению, потом - военному разгрому, расчленению и теперь совершенно парализована. Ви спросите, - какое нам до них дэло, и только падчеркнете свои легкомыслие и бэзответственность. Оставить эти страны на волю анархии, голода, болезней и наших союзников, значит нэ только лишить себя результатов войны. Хаос перекинется на Полшу и на нашу собственную территорию. Проблемы пострадавших от войны территорий в Европе могут быть решены толко комплексно. И страна, виигравшая войну, всо-таки может погибнуть. В наших условиях даже слишком долго восстанавливаться значит проиграть. У вас есть соответствующий план? Люди, умеющие решать такие проблемы?

  /Откровенно говоря, у него самого не было таких планов. Но, несомненно, был опыт, привычка, навык и общее представление о том, за что браться в самую первую очередь. В САМУЮ. С другой стороны, именно этот набор навыков как раз и именуется профессионализмом. Прим. составителя./

  Антонов. Мы отчетливо понимаем весь масштаб стоящих пред страной проблем. Готовы допустить, что не знаем их во всем объеме и комплексе. Мы не понимаем только, - к чему эта речь? К тому, что все эти задачи могут быть решены только товарищем Сталиным и никем больше? Это представляется сомнительным. Более того, если система управления страной построена так, что жизнь страны зависит от жизни одного человека, то данная система уже только поэтому является непригодной и подлежит замене во всяком случае.

  Конев. Главное даже не это. Мы... решительно отметаем обвинение в какой-то там безответственности. Имело место скоординированное по времени нападение на наиболее ответственных командиров во время продолжающихся боевых действий. Более тяжелое военное преступление трудно даже придумать. Более тяжелое и, - хочу особо подчеркнуть это! - более опасное для воюющего государства. Спрашивается, - как еще мы могли отреагировать? Точнее и тоньше? Так нам на это не дали времени! И еще: я тоже не вполне понимаю, чего хотел добиться Сталин этой речью? Чтобы он был восстановлен во всех властных полномочиях после случившегося? Чтобы НКВД была возвращена прежняя бесконтрольность? Так этого не будет. Среди собравшихся нет самоубийц. Не для того, как говорится, поднимались в атаку, чтоб сгинуть, уже добившись цели. А, главное, той системы больше просто не существует. Для того, чтобы ее восстановить, потребовались бы годы.

  Василевский. Товарищ Кузнецов?

  Кузнецов. Это невозможно чисто технически. Выпустить арестованных особистов и заменить армейскую охрану на чекистов? Как вы это себе представляете? И зачем? Вы не представляете себе, сколько интересного уже успели найти мои ребята даже на самый поверхностный взгляд. А некоторых деятелей и вообще нельзя отпускать. Деканозова, например. Или Влодзимирского. Да мало ли. А что теперь прикажете делать с Берия, совершившим попытку государственного переворота и, по сути, предавшим своего командира? Его люди опоздали буквально на час... Однозначно нет.

  Василевский. Товарищ Баграмян?

  Баграмян. Тему о том, чтобы бывшее считать небывшим, предлагаю даже не обсуждать. Потому что бессмысленно.

  Сталин. Хорошо. И что, на ваш взгляд, обсуждать имеет смысл?

  Василевский. Слово имеет товарищ Антонов.

  Антонов. На самом деле вначале нужно будет решить только один вопрос. Тот, у которого могут быть только два решения. Доблестная Красная Армия проявила бдительность и освободила товарища Сталина из лап кровавых палачей переродившейся верхушки НКВД, совершившей попытку государственного переворота. Обращение товарища Сталина к народу. Второй вариант: вышеупомянутые кровавые палачи и фашистские шпионы растерзали нашего любимого вождя, но арестованы и теперь предстанут перед суровым, но справедливым, бля, пролетарским судом. Обращение к народу товарища Молотова. Решайте, товарищи. К вам, Иосиф Виссарионович, это тоже относится. Как бы ни в первую очередь. Предлагаю высказываться.

  Василевский. Маршал Конев?

  Конев. Не понимаю. "Освободили" - это что значит? Что он по прежнему председатель Совнаркома и Верховный Главнокомандующий? Мой непосредственный начальник, приказы которого я должен выполнять под угрозой трибунала и расстрела?

  Голованов. Я так понимаю, товарищ Антонов, что таким образом только должно выглядеть? А кто тогда на самом деле будет отдавать настоящие приказы? Обязательные к исполнению? По-другому в армии быть не может.

  Малиновский. Пусть отдает. Только не все.

  Голованов. Это и называется "не по-настоящему".

  Василевский. /Стучит карандашом по столу/ Прошу соблюдать порядок. Не устраивайте базар... товарищ Антонов?

  Антонов. Ну почему? Ограничить, к примеру, решение вопросов по кадрам: оставить это за советом из своих... из ответственных, авторитетных, проверенных товарищей, оставив право голоса и товарищу Сталину. Пусть даже решающего, но только одного. Мы же, в конце концов, этого и добивались...

  Василевский. С учетом сложившейся ситуации, в качестве решения, принимаемого в особом порядке и экстренно, - поддерживаю. У кого уточнения? Товарищ Кузнецов?

  Кузнецов. Без изменения схемы информационного режима это почти бессмысленно. Если его информированность будет по-прежнему на порядок выше, чем у этого вашего... органа, он через неделю восстановит прежний уровень контроля над всем. О доступе к информации следует вынести отдельное и точное решение. Не допускающее кривотолков.

  Василевский. Не надо себя обманывать: не решение. Точную, подробную и выверенную инструкцию. Кто-нибудь вообще отдает себе отчет, сколько у нас наберется подобных "частностей"?. Вы себе вообще представляете как это, - контролировать товарища Сталина? Который, официально, по-прежнему тот же самый великий Вождь, мудрый Учитель, самый верный последователь великого Ленина и э-э-э... прочее? Не забывайте, чьи портреты висят на каждом углу, а статуи стоят в каждом школьном дворе. А на самой первой странице учебника по тактике, - или по гинекологии, это все равно, - первыми словами: "Как нас учит великий Вождь...". Любой гражданин, который не в курсе, охранник, буфетчица, врач - со всех ног кинется выполнять любое его пожелание. Этому, товарищи, придется уделить самое пристальное внимание. Самое пристальное. И не ослаблять его впредь. Товарищ Голованов?

  Голованов. Таким образом, в его непосредственном окружении следует оставить только лиц из числа особо стойких к его... обаянию.

  Кузнецов. То есть, в переводе на общепонятный, окружить либо его личными врагами, стойкими только к нему, либо старыми, ко всему привычными тюремщиками, стойкими профессионально. Это называется домашний арест.