Рассвет над Майдманом - Олег Борисов

— Смотрите, господин, они двинулись, — Глонг показал здоровой рукой на поле, по которому быстро растекались конные отряды.

Глэд равнодушно кивнул, продолжая размеренными движениями чистить залитые кровью доспехи. Мерная бессмысленная работа отвлекала от невеселых мыслей. Гном искоса глянул на его сумрачное лицо и лишь вздохнул. Примерил щит к висящей на перевязи перебинтованной руки, ругнулся и отставил его. Жестами показал остальным, что будет стоять справа от человека. За спиной медленно зашевелились отдыхавшие орки и ящеры, медленно стали подниматься, начиная выстраивать ряды.

Между тем, развернувшиеся перед холмами одиннадцать тысяч легких всадников пустили коней в галоп. Следом за ними, нацелившись на проход между невысокими левыми холмами, плотным клубком собиралось десять тысяч закованных в сталь дружинников и наемников, составляющих большинство тяжело вооруженных кавалеристов. Люди решили еще раз сегодня проверить на прочность вцепившихся в холмы противников. Подгоняемые лошади быстро сокращали расстояние.

— Пехоту — вниз, к той мешанине из тел! — заревел Многоголовый. — Лучники — бьют через их голову и только на выбор, не по площадям! Стрел слишком мало! Метательные машины нацелить на проход между холмами! Эти ублюдки все же решили туда влезть… С огнем все готово?

И, получив ответный кивок, сгорбился на покрытом ковром валуне, который служил ему сегодня троном.

Затявкали рога, разнося по замершим цепям приказ, и волна орков ссыпалась вниз, навстречу летящим во весь опор всадникам. Конница как раз достигла участка, где громоздились добитые остатки легкой пехоты и замедлили скорость, не рискуя свернуть себе шею, споткнувшись о лежащие тела. Орки тем временем сформировали разреженный в шахматном порядке строй, в котором удобно будет размахиваться топором или мечом и не помешаешь соседу ссаживать с коня излишне самоуверенного человека. Против таранного удара латника такой строй не спасет. Хотя стоит признать, что от удара тяжелой конницы никакой строй не спасет. Но здесь, перед холмами, коннице придется еще больше сбросить скорость, а простая конница будет наиболее уязвима именно против свободно действующих орков, прикрывающих друг друга и легко меняющих позиции.

Командир ящеров Щербатый развернул хвостатую тысячу на склонах двух невысоких холмов, куда явно намеревались ворваться закованные в сталь бароны. Стоящих в шесть рядов между холмами орков усилили две сотни его бойцов. Здесь войска сбились максимально плотно, закрывшись щитами и уперев длинные копья навстречу приближающимся врагам. До столкновения оставались считанные минуты.

Первые всадники уже успели добраться до убитых первым залпом нежити, стараясь проскочить оставшиеся метры, как можно быстрее. С холмов их встретили редкие выстрелы — орки экономили остатки стрел. Старались бить наверняка, сшибая то одного, то другого наездника. На мерно грохочущую массу тяжелой конницы стрелы даже не тратили, понимая бессмысленность таких попыток. Скрипнули с перерывом две катапульты и с десяток наемников и дружинников баронов вылетел из седел, попав под россыпь гранитных снарядов. Но случившееся не остановило сбившуюся в одно целое массу, устремившуюся между холмов. Легкая конница растеклась по склонам, освобождая проход и начиная схватку с закрепившимися там войсками. Тяжелые латники тем временем пытались набрать скорость в проходе, шириной не более ста метров. Второй этап битвы начался.

— Что я говорил, легкая кавалерия достигла холмов, через пару мгновений тяжелая ударит в проходе. Помолимся, чтобы им хватило сил растерзать те жалкие ряды, которые выстроились между холмами, — Дарго первый раз за утро улыбнулся.

Тертедуэй молчал. Ранним утром пехота также быстро добралась до холмов. Где теперь его пехота? И где будет его конница, что сцепилась с выдвинувшимися вниз орками?

Глэд чуть сдвинул влево голову, пропуская удар копья, без замаха вонзил меч в бок всадника справа, с приседом принял на щит сильный встречный удар левого противника и, шагнув вперед, успел полоснуть того повыше поножей, оставив добивать трудящимся сзади гномам. По всей линии обороны кипела схватка. Слабо обученные конники смешались с регулярными частями, и стало сложно распознать, кто перед тобой возникает в тот или иной момент времени. Поххоморанцы давили массой, заставляя шаг за шагом отступать отчаянно обороняющихся орков вверх, к гребням холмов. Из-за спины все реже хлопали тетивы луков, сшибая второй и третий ряд напирающий врагов. Горы трупов людей, лошадей, орков и ящеров росли, но никто и не думал остановиться.

Ворвавшиеся в проход тяжелые конники понесли первые потери от заботливо разложенных булыжников, скрытых от пристальных глаз под снегом. Но задние ряды пробирались между свалившимися, на ощупь находя дорогу, и скоро уже по всей сотне метров закованные в сталь воины навалились на замерших в пешем строю степняков. Скорость для удара набрать не удалось, поэтому люди так же навалились массой, как на всем протяжении растянувшейся битвы. Кололи, рубили, давили укрытыми броней лошадьми, получали встречные удары и умирали, убивая. И убивали, умирая.

Через десять минут принц Дарго протер слезящиеся на ветру глаза и удовлетворенно кивнул.

— Отлично. Мы поднялись до середины склонов, при этом у нас еще есть запасы легкой кавалерии. Судя по тому, как втянулись тяжелые латники — мы почти прорвались. Осталось только дожать. После чего — тяжелая конница уходит в тыл, легкую начинаем отводить.

— Почему латники поднимаются по склонам?

— По всей видимости, слишком медленно пробиваются вперед, такой массе просто не хватает места в проходе.

— Плохо, не дело тяжеловооруженных конников на холмы взбираться.

— Не каркай, старик, — рассердился принц. — Я предлагал найти другое решение, ты ничего иного предложить не смог.

Тертедуэй замолк. Постоял мгновение, а потом шагнул поближе к перилам и зашипел.

— Дьяволы, смотрите — это же…

Из-за холмов взмыли восемь черных точек, оставляющих за собой дымный след, зависли над забитым войсками проходом и понеслись вниз, чтобы, разбившись от удара, обдать все вокруг багровыми языками пламени. Над полем разнесся вой сгорающих заживо людей и лошадей.

— В прорыв, в прорыв или вас сожгут в преисподнюю! — заорал старик надтреснутым голосом. Вряд ли его услышали, но солдаты и сами сообразили, что их ждет. Неповоротливые в тяжелой броне всадники с удесятеренными усилиями стали взбираться на склоны, а сминающие остатки узкой линии обороны поперли вперед, не считаясь с потерями.