Банкир - Лесли Уоллер

Потом сел на край софы и снял тесные вечерние туфли. Пройдя в одних носках по комнате, он исследовал внутренности радиолы и, несколько неустойчиво передвигаясь, осмотрел всю гостиную в поисках микрофонов и других записывающих устройств. Когда в замке повернулся ключ Бернса, Палмер снова сидел на софе, улыбаясь в пустоту. Благодаря холодному ветру, дующему в лицо, он чувствовал себя уже гораздо лучше.

– Привет! А вот и сюрприз для тебя, дорогуша,– сказал Бернс.

Палмер лениво поднял глаза и увидел Вирджинию.– Это хорошо,– очень медленно ответил он.

– …установил холодильник в заднем баре, и его… Палмер зажмурил глаза. Он должен заставить эти голоса замолчать.

– Ты что, Вуди? – спросил Бернс.

– Ничего.– Палмер открыл глаза и стал разглядывать Вирджинию.– Прекрасная мисс Клэри.

– Успокоившийся мистер Палмер,– ответила она.– По крайней мере вы кажетесь более спокойным.

– Вы бросили меня.

– Вы меня оскорбили.

– Не вас. Мака Бернса.

– Как ты это сделал, Вуди? – спросил Бернс, разливая виски в три стакана.

– Сказал, что ты сводник.– Палмер так старательно улыбнулся, что у него заныла челюсть.

Бернс перестал разливать виски и стоял не двигаясь. Потом продолжил свое занятие.

– Не объяснишь ли ты свой вывод, старина?

– Если ты готовишь виски и мне, то не надо.

– Хорошо. А теперь о твоем замечании.

– Небольшой обмен репликами между мной и моей, гм, возлюбленной.

– Обо мне?

– Косвенно,– вздохнул Палмер.– Ты захватил с собой пергамент и булавку?

– Что?

– Разве мне не надо уколоть палец и расписаться кровью?

– Вудс,– сказала Вирджиния,– ты действительно настолько пьян?

– Сир, я не ранен, я убит.– Палмер встал и в одних носках начал расхаживать по комнате.– Вы оба…– сказал он через некоторое время.

– Как тебя понять? – спросил Бернс.

– Не обращай внимания. Что с возу упало, то пропало.– Палмер остановился.– Давайте пейте. Пейте.

Бернс протянул Вирджинии стакан и поднял свой.

– За взаимовыгодные отношения и все прочие радости.– Они начали пить.– Смею ли я получить твое решение, детка? – спросил Бернс у Палмера.

– Ты можешь.

– Исправляешь мне грамматику?

– Дурная привычка.

– Ты ведь освободишься от нее, а?

Палмер пожал плечами. Комната начала слегка клониться вместе с Бернсом.

– Стой прямо, Мак!

Вирджиния нахмурилась.

– Вудс, ты правда…

– …хорошо себя чувствуешь? – закончил за нее Палмер.– Я в ладу со всем миром, мисс Клэри Прекрасная, то есть я абсолютно ничего не чувствую.

Она повернулась к Бернсу:

– Давай-ка лучше отправь его домой.

– У вас это прекрасно получается,– прервал ее Палмер,– чуточку сострадания. Скажите, как много вам приходилось репетировать за последние несколько месяцев.

– Вудс, ты хочешь сказать…

Палмер прервал ее, с шумом выдохнув воздух. Мгновение в комнате стояла тишина. Он тихо рассмеялся.

– Если вы думаете,– начал он,– что я провел все эти годы в Чикаго, наблюдая, как умирает мой отец, только для того, чтобы закончить здесь как некое Позолоченное Совершенство, помогая вам грабить ЮБТК, придавая грабежу видимость законности, то вы досадно ошиблись, составив себе неправильное суждение обо мне и моих мотивах.

– …пошел работать у Бэркхардта, двойника его отца…

Палмер отвернулся от них. Усилием воли он снова заставил голоса замолчать. Он повернулся как раз вовремя, чтобы увидеть улыбку Бернса.

– Вы улыбаетесь, сэр? – спросил Палмер.

– Успокойся, Вуди. Возьми себя в руки. Мне нужно лишь твое слово. Если ты так остро это переживаешь, то я не буду на тебя давить. Все, чего я хочу,– это… гм, как бы ты назвал… молчаливое сотрудничество. Иными словами, не мешай событиям идти своим чередом. Дай себе стать президентом ЮБТК. Разве это трудно?

– Вы и правда спелись,– сказал Палмер,– мисс Клэри выразила это почти такими же словами.

– Ничего не могу поделать, если она тоже говорит разумные вещи,– возразил Бернс.

– На твоих жарких губах все та же улыбочка,– подчеркнул Палмер, делая шаг к Бернсу. Левая часть комнаты немного приподнялась и снова встала на место.

– Ладно, Вуди, давай пожмем руки, дружище!

– Что, я смешон? – поинтересовался Палмер. Теперь он был меньше чем в полуметре от Бернса. Он даже чувствовал запах его лосьона.

– Никто ничего не говорит…

– Я говорю,– заявил Палмер.– Иначе ты перестал бы улыбаться.

Бернс сделал к нему шаг и протянул руку:

– Вуди, будь паинькой, давай пожмем друг другу руки.

Палмер заметил зловещий блеск драгоценных запонок Бернса. Его глаза пробежали по мертвенно-бледному лицу Мака, потом скосились на Вирджинию. Она следила за ним, чувствуя что-то неладное, потом отошла от него на шаг. Ее взгляд осторожно переходил с Бернса на Палмера.

– Вудс,– сказала она,– почему ты…

– Почему все начинают предложения с моего имени? – спросил Палмер.

– Вуди,– сказал Бернс,– успокойся, старина. Давай снова будем друзьями.

– С тобой? – Палмер поморщился от громкого звука своего голоса. Вопрос прозвучал почти криком. Он глубоко вдохнул и почувствовал дрожь где-то в диафрагме.– С тобой, грязным интриганом? – спросил он.

– …использовал тебя, как тряпку, с самого начала…

– …сунул эту девку тебе под нос, как лакомый кусочек…

Палмер услышал, что издает какие-то нечленораздельные звуки, не то мычание, не то стон.

– Заткнитесь! – рявкнул он.

Мнимые голоса умолкли.

– Мак Бернс! – закричал он.– Третьесортный мозг в протухшей сточной канаве. Краса и гордость своей профессии. Шизофреник последней стадии. Король сводников. Рыцарь предательства.– Он поднял левую руку и ткнул пальцем в грудь Бернса.

Тот отступил и поднял руку, как бы защищаясь.

– Нет! – выкрикнул Палмер. Движение времени резко замедлилось. Рука Бернса, казалось, начала сжиматься в кулак. Палмер почувствовал, как напрягается его правая рука. Локоть двинулся назад. Потом рука пошла вверх, пальцы сжались, мускулы напряглись. Его рука сделала петлю в сторону. Его тело двинулось вслед за рукой. Глаза Бернса расширились. Кулак ударил Бернса между острым подбородком и ухом.

Палмер почувствовал, как челюсть лязгнула под костяшками его пальцев. Он увидел зелено-белое лицо Бернса. Потом оно скрылось из виду…

Палмер посмотрел вниз. Бернс лежал скорчившись, как плод в утробе, на чувственно-толстом белом ковре. Его ресницы какой-то момент вздрагивали. Потом перестали.

Густо-красная кровь струйкой потекла из угла его рта на подбородок и начала стекать на ковер.

Палмер отступил. Атмосфера стала какой-то разреженной. Легкие с трудом набирали достаточное количество кислорода. Он начал хватать ртом воздух.

Очень нескоро он наконец почувствовал, что неистовство в его легких начало стихать. Во рту было сухо с каким-то горьким привкусом. Пальцы правой руки онемели.

Он прислушался. В комнате стояла тишина. Даже мнимые голоса молчали. Он взглянул на Вирджинию. Ее огромные глаза казались такими большими, что совершенно скрыли выражение ее лица.

Он встал на колени рядом с Бернсом, подсунул руку ему под щеку и приподнял его с ковра. Круглое пятно крови на ковре было ярким, как свежая краска. Он ощутил потную шею Бернса. Слабый пульс трепетал под его пальцами. Он встал и еще раз оглядел комнату.

Его взгляд прошелся по лицу Вирджинии, потом мимо и потом вновь вернулся. Она перевела глаза с Бернса на Палмера.

– С ним все в порядке? – спросила она. Ее голос напоминал звук лопаты, врезающейся в песок.

Палмер кивнул.

– Ты бы…– Голос, преломившись, смолк. Палмер попытался проглотить слюну. Не получилось.

– Я посмотрю,– сказала она, медленно двигаясь к ванной комнате. Палмер наблюдал, как узкий носок ее черной замшевой туфли прошелся по ковру рядом с пятном крови. Он услышал, как она роется в аптечке Бернса. Она вернулась, неся в руках медицинскую коробку, и молча передала ее Палмеру. Он снял картонную крышку и увидел четыре ампулы, обернутые в тонкую марлю. Его рука сильно дрожала. Он попытался прочесть надпись на маленьких этикетках ампул: «Сломайте пальцами стекло»… Взяв Бернса под мышки, Палмер с трудом перетащил его на софу, хватая ртом воздух. Тяжело дыша, он нащупал воротник рубашки Бернса и попытался развязать галстук. Его пальцы неудержимо дрожали. Очень нескоро он сообразил, что галстук пристегивающийся. Он снял его, потом ему удалось вытащить верхние запонки рубашки. Он сломал одну из ампул. Резкий запах аммиака наполнил комнату. Палмер помахал тампоном перед носом Бернса.

Бернс пробормотал что-то и попытался отвернуть свое тусклобелое лицо от разбитой ампулы. Его глаза приоткрылись.

– Перестань,– промычал он.– Прекрати.

Палмер убрал ампулу и бросил ее в пепельницу. Но промахнулся, и она упала на пол. Какой-то сильный аромат, предназначенный для того, чтобы перебить резкий запах аммиака, медленно распространился по комнате. Палмер уселся в кресло напротив софы и стал ждать.