Воин Забвения. Гранитный чертог - Счастная Елена

 Млада подошла, вынула кинжал и обхватила арияш за подбородок, не давая упасть. Наёмник запрокинул голову, встречаясь с ней взглядом. Отчаяние, боль, сожаление о загубленной так рано жизни – всё отразилось в нём, словно у самого обычного человека, нежданно встретившего свою смерть. От зверя в лесу на охоте, от упавшего во время бури дерева, от разбойников или от сбесившейся лошади.

Но он не человек… Никто из арияш не человек.

Млада крепче зажала кинжал в кулаке и одним взмахом перерезала наёмнику горло.

Издав булькающий хрип, тот повалился в канал. Бурая вода густо окрасилась багровыми разводами. Млада пару мгновений постояла над трупом убийцы, подняла вяло чадящий у стены факел и повернула назад, к выходу из канализации.

Внутри было пусто. Будто кто-то огромным черпаком вынул всё, чем наполнилась душа за время жизни в детинце. Остался только холод, ноющая дыра и тихий голос, уверяющий, что Младе здесь не место. Подобное опустошение она чувствовала каждый раз, как выполняла заказ. И надеялась, что хотя бы, покуда находится в дружине, не придётся убивать кого-то, кроме вельдов. Но судьба вновь толкнула её на старую, хорошо проторенную дорогу. И сейчас Млада чувствовала себя не менее мёртвой, чем оставшийся позади арияш. Но по-другому нельзя. Иначе выдуманные призраки убитых людей начнут навещать по ночам. Пока удавалось этого избегать и спать спокойно. Однако сейчас казалось, что убитый наёмник следует попятам в наползающей со спины темноте канала.

Почти наощупь Млада поднялась из колодца и с облегчением вдохнула свежий, а оттого пьянящий воздух. Затем вернулась во двор в надежде обнаружить Вигена, но там было пусто. Снег уже запорошил следы стражников и кметей, что ходили тут недавно. Ещё немного постояв, исступленно наслаждаясь лёгким морозом, Млада отправилась в дом.

Сначала она решила пойти к Вигену, но того в замке не оказалось. Значит, придётся, несмотря на поздний час, навестить князя. На лестнице Млада второпях едва не налетела на служанку; та поморщилась и спешно отошла в сторону, учуяв исходящий от неё смрад. Да, перед тем, как идти к Кириллу, стоило бы переодеться, но время не терпит.

Млада поднялась на княжеский ярус башни и прошла к двери покоев, явственно чувствуя, как вода до сих пор хлюпает в сапогах. На полу оставались мокрые следы от подошв. Гридни с недоуменным возмущением воззрились на неё; один не выдержал и поднес руку к лицу, прикрывая нос.

— Что уставились? – разозлившись, рявкнула Млада. – Мне немедля нужно к князю.

Стражники переглянулись. Один тут же скрылся за дверью, а другой с брезгливостью во взгляде стал разглядывать Младу, перемазанную в нечистотах и крови. Она постаралась не обращать внимания на столь наглое изучение. Его напарник скоро вернулся и, открыв дверь, буркнул:

— Проходи.

С виду Кирилл вовсе и не готовился ко сну, несмотря на глубокую ночь. На его столе горели несколько лучин, валялись исписанные листы пергамента, один из них прижимал вытянутый кувшин. Князь держал в руке пустой кубок и сосредоточенно читал, но как только Млада остановилась перед ним, нахмурился и поднял на неё глаза.

— Изволь сказать, откуда ты только что вылезла, — он осуждающе осмотрел её одежду. – И зачем пришла? Разве ты не должна сейчас быть на улицах города с другими гриднями и искать убийцу?

Млада невольно запахнулась в плащ.

— По поводу него я здесь.

Кирилл откинулся на спинку кресла и тихо стукнул кубком о стол, заглянув в него. Млада продолжила:

— Гридни его не найдут. – Князь подался вперёд. И слов не требовалось, чтобы понять, что он ждёт разъяснений. – Он хотел скрыться из города по канализации. Я догнала его. И… допросила. Он сказал, что через седмицу должен был встретиться с тем, кто оплатил… нападение на тебя.

– Ты хотела сказать, моё убийство? – князь усмехнулся.

– Нет. Тебя не собирались убивать. Только ранить.

– Впрочем, этого оказалось бы достаточно. Ведь кинжалы отравлены зельем вельдов?

– Да, Рогл подтвердил.

– Ты знаешь, что сейчас Навой умирает? Прямо в этот самый миг? – Кирилл встал и, обойдя стол, остановился перед Младой. – Лерх ничего не может сделать. Все его снадобья бесполезны.

Та опустила голову и вперилась в прожилки на дощатом полу. Князь помолчал, глядя в сторону.

– Проклятье! Я лишаюсь самых толковых воинов. И вынужден наблюдать, как лучший сотник умирает от ничтожной царапины! – он сжал пальцы на поясе с оружием, который так и не снял после приёма просителей. – Где убийца? Ты передала его страже?

На этот вопрос Младе меньше всего хотелось отвечать.

— Он мёртв, – она спешно добавила, заметив гневный взгляд Кирилла: – Но он успел описать мне того, кто хотел тебя убить. Нужно отправить голубя. Или гонца. Хальвдан в Елоге ещё сможет перехватить заказчика.

– Хорошо, – проговорил князь тоном, который дал понять, что ничего не хорошо. – Посмотри на меня. – Млада, испытывая странную робость, подняла голову. Колыхаясь, от правителя исходили волны нарастающего гнева. Она даже как будто видела их цвет: ярко-алый. Как отблески заката на облаках перед холодной ночью. Однако голос князя остался спокойным, хоть и подрагивающим от звучащей в нём угрозы: – Я хочу, чтобы ты запомнила кое-что, Млада. Ещё раз ты посмеешь принять такое решение без разрешения Вигена или воевод – и в лучшем случае пойдёшь в поварню мыть горшки. В худшем – уйдёшь из детинца. Ты должна была передать убийцу начальнику стражи. Может, он соврал тебе? Утаил что-то? А ты убила его. И мы можем никогда не найти предателя.