Воин Забвения. Гранитный чертог - Счастная Елена

Она развернулась и снова метнула кинжал в дверь. Тот сверкнул на волоске от лица Рогла и вонзился в щербатую доску. Парень вздрогнул, замер, как вбитый в пол гвоздь. Млада подошла и, обхватив его за шею под затылком, посмотрела в глаза. Чёрные, таящие в глубине то ли страх, то ли ненависть – так сразу и не поймёшь. Слишком уж часто эти чувства переплетаются и сопровождают друг друга.

Рогл отважно выдержал её взгляд, но в следующий миг, закусив губу, опустил голову. Внутри колыхнулась тошнотворная волна отвращения к нему и ко всему его племени, даже желудок будто бы вздрогнул.

— Ты понял, насколько быстро я могу тебя убить? Как комара прихлопнуть – даже проще, – Млада крепче стиснула пальцы, удерживающие Рогла. От боли он вжал голову в плечи.

— Я не знаю, откуда они здесь! – повторил вельд, повышая голос, и рванулся из хватки.

Млада отпустила его, и тот, сделав два шага назад, чуть не повалился на пол.

– Правда, – гораздо тише проговорил Рогл, потирая шею, – не знаю…

– Ты порядком меня утомил.

Приблизившись, Млада угрожающе провела пальцами по ножнам скрамасакса, но остановилась, услышав за дверью звуки суматохи. Несколько человек пробежали мимо, побрякивая оружием и неразборчиво разговаривая на ходу. Вслед им прогрохотал голос начальника стражи: «Олухи! Вот же олухи, пожри вас Пекло!»

Млада выглянула из клети.  В конце коридора мелькала спина Вигена. Он шёл, то на пядь доставая из ножен клинок, то резко вкладывая его обратно. Видно, в очередной раз за этот день случилось что-то из ряда вон.

— Останься здесь, — бросила Млада Роглу и вышла.

Она быстро догнала начальника стражи и постаралась приноровиться к его шагу. Виген одарил её лишь беглым взглядом.

— Что случилось? – выдохнула Млада.

Она едва не налетела на бегущего навстречу часового и, отшатнувшись, толкнула начальника стражи плечом. Тот ругнулся и в очередной раз схватился за рукоять меча, но доставать его не стал.

— Тот селянин, что хотел убить Кирилла, сбежал. Зарезал троих здоровенных стражников, как поросей, и смылся!

Млада громко хмыкнула. Селянин. Да какой обычный деревенский мужик пронесёт оружие в чертог так, что никто ничего и не поймёт? Он говорил скорбные речи, неловко шарахался, чтобы усыпить бдительность гридней. И время-то, чтобы зайти, выбрал самое подходящее – когда все вокруг устанут. А теперь сбежал по дороге в темницу. Потому и не удивительно, что он был так спокоен, когда его скрутили. За такую неосмотрительность гридни, которые проворонили арияш, дорого поплатились бы. Если бы уже не были мертвы.

Млада помолчала, раздумывая, стоит ли говорить об этом с Вигеном, и решила, что указывать на ошибки начальнику стражи – дело неблагодарное и сулящее расплату за нахальство. Однажды Хальвдан уже дал ей это понять. Да и к тому же познания, не свойственные девице, чего доброго заставят Вигена вспомнить о своём к ней недоверии.

— Что теперь будете делать? – осведомилась Млада, едва не скачками поспевая за ускорившим шаг Вигеном.

— Искать, – сквозь зубы проговорил тот. –  Я с него, паскуды, живьём шкуру сдеру.

— А не поздно ловить? Он, кажется, знал, что делал.

– Ворота детинца уже давно закрыты. Никуда не денется. Будь он даже арияш.

Догадался, значит.

– Арияш? – прикинулась Млада дурочкой.

Виген снисходительно покосился на неё, но ничего отвечать не стал.

Вместе они вышли во двор, тут и там освещаемый факелами в руках снующих кругом стражников и гридней. Беспокойные огни метались вдоль стены и на ней, между изб и в провале арки. Млада, озираясь, тенью ходила за Вигеном, но чем дольше тянулись бесполезные поиски, тем больше убеждалась, что убийцы здесь нет. Она остановилась, взглядом измерила высоту стены и, отринув эту возможность, как сомнительную, ещё раз оглядела двор. Знать бы только, как сбежал арияш…

А как убегала бы она сама?

Вдалеке слышались раздражённые окрики Вигена. Хлопали под порывами ветра двери. Что-то бренчало и гремело, будто стражники проверяли даже котелки в поварне. К поискам присоединились кмети – они прочёсывали яблоневый сад и капище. Но время уходило. Сыпал снег, погребая под собой любые следы. Млада, глядя под ноги, замерла, представив, что стала бы делать, встань перед ней необходимость скрыться из детинца с закрытыми воротами и нашпигованной стражей стеной. Она медленно гладила ладонью оголовье Призрака, чувствуя неровности узоров.

Догадка сверкнула в голове, как луч выглянувшего из-за облаков солнца, и Млада спешно покинула двор.

Она обошла дружинные избы, сняла на ходу факел со стены одной из них, снова повернула за конюшней и остановилась возле узкого колодца, закрытого толстой кованой решёткой. Он вёл в городскую канализацию. Млада обратила на него внимание, как только пришла в детинец, и расспросила Медведя, отметив про себя, что в строительство города было вложено изрядно сил. Не каждая столица даже на просвещённом западе может похвастаться канализацией. Но без неё детинец с таким количеством жителей рисковал бы превратиться в одну сплошную выгребную яму. Дождевая и талая вода с мощёных брёвнами улиц тоже стекала туда через нарочно прорытые в земле отверстия, а потом попадала в ров на северо-востоке.