Война и честь (Война Хонор) - Дэвид Вебер

Во-первых, неуклонно расползающаяся управленческая система требовала всё большей и большей численности бюрократических институтов, которые, в свою очередь, проглатывали все больший и больший процент валового дохода центрального правительства. Захари подозревала, что отчасти по этой причине флот Солнечной Лиги, обладая огромной численностью и считая себя самым мощным из современных флотов, по уровню оснащения отстал от Королевского лет на пятьдесят. Бюджет военного флота испытал на себе разъедающий эффект неконтролируемого бюрократического роста в той же мере, что и все остальные отрасли управления Лигой, а расходы на исследовательские и конструкторские работы безжалостно урезались в пользу административных трат. Неудивительно, что при таком подходе слишком много состоящих на вооружении кораблей неуклонно устаревали, ржавея в резерве.

Будь Захари соларианкой, одно это приводило бы её в ярость. К сожалению, положение флота представляло собой лишь один из примеров перекачивания все большего количества имеющихся у правительства ресурсов в лапы чиновников, подвергающихся лишь минимальному законодательному надзору. Но еще больше Хосефу как человека, не имеющего гражданства Лиги, возмущало то, что чиновники Лиги рулят внешней политикой, даже не удосужившись проконсультироваться с избранными народами Лиги представителями. И хуже всех, пожалуй, в этом отношении было Управление Пограничной Безопасности.

Первоначально Управление было задумано как структура, обеспечивающая стабильность в приграничных регионах Лиги. Ей предписывалось осуществлять свои функции путем посредничества в спорах между обитаемыми звездными системами, которые еще не стали частью Лиги. Чтобы поощрять конфликтующие звездные системы обращаться за посредничеством, Управлению было предоставлено право предлагать гарантии безопасности при поддержке флота Лиги, а также существенные торговые льготы, распространявшиеся на системы, обратившиеся к Лиге за покровительством.

Несомненно, создатели Управления ожидали, что эта служба будет мягко направлять моносистемные государства в ласковые объятия Лиги. Но что бы ни планировалось пятьсот лет назад, с тех пор УПБ превратилось в инструмент неприкрытой экспансии. Сейчас Управление само фабриковало “просьбы” о защите. Его даже не заботило, являются ли люди, выступающие с такими просьбами, представителями местного правительства. Всё, что было нужно, это чтобы кто-то подал просьбу о “защите” — зачастую против воли местного правительства, — создав предлог для осуществления интервенции. А иногда обходились и без предлога, и тогда Управление Пограничной Безопасности направляло Жандармерию Лиги силой утвердить статус протектората... Разумеется, исключительно в интересах защиты прав человека.

За несколько столетий существования УПБ превратилось в метлу, заметающую небольшие и слабые системы, расположенные по периферии владений Лиги, в её разверстую пасть вне зависимости от их желания. Правда, если говорить совершенно честно (что, по собственному признанию Захари, в данном случае давалось ей с трудом), многие из таких миров в конечном итоге существенно выгадывали в материальном плане.

В конечном счете загвоздка заключалась лишь в том, что у граждан не было и шанса высказаться за или против этой благодати. А любого, кто не хотел становиться солли, игнорировали... или подавляли. Хуже того, УПБ обладало не большим иммунитетом к коррупции, чем любая другая административная структура, управляемая обыкновенными смертными, коим свойственны слабости. Отсутствие пристального контроля со стороны законодателей только усиливало искушение, и на сегодняшний день Управление активно защищало главным образом собственные интересы, беззастенчиво использовало власть и влияние, опекая избранные межзвездные корпорации, судоходные линии, а также политические группировки и прочих “добровольных пожертвователей” и превращая “взятые под защиту” миры в беззащитную кормушку. Ходили даже упорные слухи о контактах Управления с мезанскими торговцами генетическими рабами.

Последняя мысль снова вернула Хосефу Захари непосредственно к Скоплению Талботта, поскольку с учетом темпов расширения рубежей Лиги Талботту предстояло попасть в поле зрения Управления примерно через двадцать-тридцать стандартных лет.

— Скопление Талботта, — повторила, размышляя вслух, капитан.

Джефферсон кивнул:

— Так точно, мэм. Когда Рошель идентифицировала Рысь, я навел справки и выяснил, что, по нашим данным — надо полагать, устаревшим как минимум лет на десять-пятнадцать, — население системы составляет примерно два и три десятых миллиарда человек. Насколько я понял, в экономическом отношении регион находится на том же уровне развития, что и Грейсон до вступления в Альянс, хотя общий технологический уровень, скорее всего, несколько выше. Рысь представляет собой одну из наиболее населенных систем сектора, таких там еще две или три, но в среднем население систем скопления составляет около полутора миллиардов человек.

— И Рысь находится всего в четырнадцати часах лету от нашего терминала, — указала Тэтчер.

— Вот и я о том же подумала, — мягко сказала Захари.

— Ну, в целом неплохо! — сказал Кар. Капитан взглянула на него, и он усмехнулся, — Нам ведь нужно за что-то зацепиться возле терминала. Лучше, конечно, было бы, окажись они чуточку поближе, но и так развивать инфраструктуру будет гораздо легче!

— Да, доктор, — подтвердила Захари, — разумеется.

Она задумчиво смотрела, как Кар с Виксом обмениваются довольными улыбками. Затем встретилась взглядом с Уилсоном Джефферсоном и увидела в его глазах отражение собственного беспокойства.

“Только спокойно, — напомнила себе Эрика Ферреро. — Держи себя в руках”.

Это было непросто.

Она стояла рядом с лейтенант-коммандером Харрисом, наблюдая, как по тактическому дисплею ползет мерцающая красная точка, которая за последнее время стала слишком хорошо ей знакома.

— Это определенно “Хеллбарде”, капитан, — доложил Харрис — Все характеристики эмиссии совпадают.

— Мечья, наш друг Гортц по-прежнему молчит? — спросила Ферреро офицера связи, не сводя глаз с дисплея.

— Как воды в рот набрал, — подтвердила та.

— Надо думать! — Ферреро хмыкнула, не отводя хмурого взгляда от сигнатуры. По крайней мере благодаря сайдморской разведке она наконец выяснила, что капитан дер штерне Гортц зовется Гуанфу Гортц. Данных на него имелось не так много, как хотелось бы Ферреро, однако имелось явное указание на то, что он один из ненавистников Мантикоры. В архивах разведки хранилось и изображение — щекастая багровая морда. Стало быть сейчас, наверное, наслаждается моментом, подумала Эрика, мысленно скрежеща зубами. Потрепав Харриса по плечу, она вернулась к командирскому креслу, уселась и сердито уставилась в маленький экран, дублировавший дисплей тактика.

“Джессика Эппс” была избавлена от общества корабля АИФ “Хеллбарде” на протяжении почти четырех недель, и Ферреро уже начала надеяться, что капитан дер штерне Гортц наконец отцепился и изводит теперь кого-нибудь другого. Она, впрочем, понимала, что оптимизм ненадолго одержал победу над жизненным опытом, но была благодарна судьбе за передышку.

Теперь, к сожалению, передышка закончилась. В душе Ферреро медленно закипал бурлящий гнев.

Капитан заставила себя набрать побольше воздуху и вспомнить приказы герцогини Харрингтон. Подобно большинству офицеров, служивших на станции “Сайдмор”, известие о назначении командующей Харрингтон Эрика приняла с восторгом. Против контр-адмирала Хьюита, хорошего человека и опытного флаг-офицера, Ферреро ничего не имела, но надеялась, что назначение Харрингтон является свидетельством того, что там, дома, кто-то наконец решил отнестись к ситуации в Силезии серьезно. Чем еще должно быть появление здесь “Саламандры”, как не намеком для андерманцев!

К сожалению, со временем стало ясно, что надежды всех, кто думал так же, как Эрика, не оправдались.

Разумеется, вины Харрингтон в том не было, однако численность и состав приведенных ею подкреплений делали мучительно очевидным тот факт, что Сайдмор — пользуясь емкой фразой Боба Луэллина — по-прежнему “сосет самый крайний сосок”. Неожиданное появление мощной группировки с Грейсона лишь подчеркнуло, как мало сил сочло нужным выделить в распоряжение герцогини Адмиралтейство, а инструкции герцогини кораблям, переданным под её командование, были дополнительным свидетельством того, что в метрополии всем было наплевать на их глухомань.

Ферреро понимала, что ни одного флагмана с репутацией Харрингтон не порадовала бы необходимость отдавать подобные приказы, и сам тот факт, что ей пришлось это делать, подчеркивал, насколько правительство Звездного Королевства утратило связь с реальностью. Звездным кораблям её величества в Силезии было предписано поддерживать и защищать свободу судоходства в её традиционном понимании, а также территориальную целостность Силезской конфедерации от любого, кто посягнет на первое или на второе, но делать это, “не провоцируя” Императорский андерманский флот и... не поддаваясь на провокации с его стороны.