Человек без планеты - Лин Картер

Несмотря на почтенный возраст, они казались чистыми, сухими и содержались в полном порядке, хорошо освещались и вентилировались. Линтон повсюду замечал следы тщательных и хорошо организованных приготовлений: группы людей, чинно шагающих туда и сюда, занятых своими делами. Они миновали кузницу, где покрытый потом кузнец-великан склонился над тлеющими углями, придавая форму клинкам мечей звонкими ударами, высекая из раскаленного железа снопы сверкающих искр. Прошли мимо кладовых, забитых холодным оружием, консервированными продуктами, современным радиационным оружием — пистолетами, ружьями и различными взрывчатыми веществами.

Каани готовилась к войне, но не забывала и о деле!

Шауна привел их ко входу в их жилище — несколько просторных и вместительных комнат, увешанных роскошными коврами и заставленных разрозненными низкими столиками.

— Здесь я оставляю казара, с почтением. Предавайтесь отдыху. Я вернусь незадолго до девятого часа, чтобы провести вас к госпоже Каани.

Рауль отдал ему честь и вошел в отведенные им комнаты. Ему хотелось принять горячую ванну и полчасика вздремнуть. Он хотел выглядеть как можно лучше, быть хорошо отдохнувшим и со свежей головой, когда наконец предстанет перед лицом Клеопатры Граничных Миров, о которой столько слышал.

Он с нетерпением ждал встречи…

Глава 6

Незадолго до наступления девятого часа пришел шауна, чтобы отвести их в аудиенц-зал Каани. Искупавшийся и отдохнувший Рауль, проснувшись, обнаружил рядом с кроватью ожидавшее его одеяние рильке, которое принес слуга, пока он спал. Поскольку его собственный комбинезон не подходил для аудиенции королевы, к тому же испачкался во время путешествия, Линтон, сжав зубы, надел инопланетную одежду, чувствуя себя в таком экзотическом одеянии довольно нелепо.

Костюм рильке состоял из узких брюк темно-зеленого цвета, заправлявшихся в полусапожки из рыжеватой замши. К ним полагалась просторная безрукавка из тонкого шелка, еще более темно-зеленого оттенка, и широкий прямой кушак из коричневой кожи, усыпанный тяжелыми кубиками тусклого серебра. Все это великолепие дополнялось большой накидкой из той же мягкой замши, что и полусапожки, но подбитой зеленым с серебристыми блестками шелком и с большущим колышущимся воротником. На запястья обеих рук пришлось надеть толстые браслеты чеканного серебра, а волосы перевязать сзади узкой замшевой лентой, концы которой свисали на его левое плечо. По краям плаща и на обоих концах головной повязки были прикреплены маленькие медные колокольчики, тихонько позвякивавшие при каждом движении.

Линтон безропотно принял обмундирование Главнокомандующего рильке, добавив к нему лишь одну собственную вещь: он повесил ножны с золотым мечом на кольца, прикрепленные к кожаному кушаку. Взглянув на себя в зеркало, он решил, что выглядит смехотворно. До крайности. Но, коль уж забрался в чужой монастырь… чем бы этот «монастырь» ни был!

— Как жалко, что мне нельзя пойти с вами, — пробурчал на прощание Гундорм Варл. Но приглашение совершенно недвусмысленно относилось к одному Раулю, так что он строго приказал Гундорму оставаться в их комнатах и вести себя тише воды и ниже травы и вышел.

Шауна провел его через путаницу бесконечных коридоров к огромной двустворчатой двери из тяжелого черного дерева чингти, обшитой медью и обитой медными плоскими гвоздями со шляпками, огромными, точно подносы. Перед этими впечатляющими воротами стоял стражник — фафтолец, черный, точно пропитанное маслом черное дерево, мускулистый, как титан, на голову выше шести футов четырех дюймов Рауля, и почти полностью обнаженный, если не считать красной набедренной повязки, опоясывающей его чресла. Стоя с широко расставленными ногами перед дверью, он держал в руках громадный молот, наводящее ужас смертоносное оружие — огромную чугунную болванку, весившую никак не меньше тридцати-сорока фунтов, которой можно было превратить человека в лепешку как муху. Судя по чудовищным мышцам, бугрящимся на его голых руках и сплетающимся на широченной груди и плечах, точно клубки антрацитово-черных змей, фафтолец управлялся с ним без малейшей натуги.

— Шакар Линтон, по повелению Каани, — возвестил его провожатый.

— Так это он и есть? Наконец-то настоящий мужчина! Приветствую, казар! — низким басом пророкотал фафтольский великан, обнажив в улыбке ослепительно-белые зубы.

Рауль ответил на его приветствие, почтительно оглядев черного исполина, который, судя по его бритой черной голове и огромным рубинам, сверкавшим в мочках ушей, был привилегированным членом королевской свиты.

— Можешь войти. Она ждет тебя.

Линтон отметил особое ударение, которое фафтолец сделал на этом местоимении, но решил, что обдумает это позже. Ему еще предстояло сделать открытие, что те, кто близко общались с Каани, относились к ней с такой любовью и благоговением, которые обычно приберегают для божества.

Он двинулся к двери, но споткнулся, как будто у него на пути внезапно выросла каменная стена. Фафтольский великан вытянутой рукой преградил ему дорогу.

— Меч, Шакар. Никто не проходит мимо Замбара с оружием. Я верну его тебе в целости и сохранности.

Рауль вспыхнул, чувствуя, как лицо свело в стальную маску. С тех пор как Шарль подарил ему Эслот, золотой меч никогда не покидал своего места на его бедре. Он и сейчас не собирался с ним расставаться. Его глаза сверкнули ледяным огнем. В том расположении духа, в котором он пребывал со вчерашнего «разговора» с Дайконом Мэзером, малейший намек на ограничение его свободы или контроль за его мыслями действовал на Линтона, как красная тряпка на быка.

— Прекрасно.

Он развернулся на каблуках и отрывисто сказал сопровождающему его шауне:

— Бар-Кьюсак, можешь передать от моего имени Каани, что если она желает поговорить со мной, то ей придется прийти ко мне. Мой меч останется при мне.

Он зашагал назад по тому же самому коридору, по которому пришел. Шауна засеменил вслед за ним.

— Казар! Казар! Что ты делаешь? Куда ты идешь? Госпожа приказала привести тебя!

— Я не подданный Каани, не ее слуга и уж тем более не раб. Если она так хочет встретиться со мной, то встреча произойдет на моих условиях, или ее вообще не будет. Я ее гость, а в моем мире хозяин доверяет своим гостям и позволяет им не снимать оружия, если таково их желание. Передай это Каани!

— Это излишне.

Бесстрастный серебристый голос, мелодичный, точно звуки флейты, раздался совершенно неожиданно. Они оба удивленно обернулись и увидели, что крепкие створки из чингти распахнуты, а на пороге стоит хрупкая и стройная девичья фигурка, закутанная в алые и зеленые шелка, подчеркивавшие стройность ее юного тела.

— Ты… вы — Каани? — смутился Линтон.

Девушка улыбнулась.

— Я — самая ничтожная из ее служанок. Но ты можешь оставить при себе свой прекрасный меч, Коммандер Линтон. Замбар, ах ты негодник! Это великий шакар с далеких звезд. Не смей сердить его! Пойдем, Коммандер…

Замбар отступил в сторону, давая им дорогу, и широко ухмыльнулся, когда Линтон вошел в огромную дверь.

— Видали? Что я говорил? Разве я не говорил, что шакар вокарту — истинный мужчина.

Массивные створки тяжело захлопнулись за Линтоном, и он огляделся.

Все, что ему удалось увидеть в тусклом свете ламп, была прозрачная дымка шелков и клубящиеся облака какого-то сладкого, тяжелого благовония… Ему стало как-то очень не по себе. Обернувшись, Рауль с удивлением обнаружил, что остался в одиночестве, служанка куда-то исчезла, а его проводник шауна, по-видимому, остался за дверьми вместе с чернокожим гигантом. Он раздраженно посмотрел по сторонам, и увидел за полузадернутыми шелковыми шторами черное отверстие. Он шагнул туда.

Оно привело его в длинный коридор, примерно двухсот шагов в длину и совершенно темный, если не считать ярко освещенной комнаты, которую он мог видеть на другом конце. Линтон пошел по этому коридору, смутно ощущая на себе внимательный взгляд невидимых глаз, провожающих его сухощавую фигуру. Ему показалось, что глаза принадлежали женщине. Он почти наяву услышал приглушенный женский шепоток и хихиканье и смущенно расправил плечи, ощущая, как пылает его лицо, и чувствуя себя полным идиотом.

Темный коридор привел его в комнату, настолько необъятную и ошеломляюще роскошную, что он остановился, ослепленный. Стены были покрыты очень древним мозаичным узором из разноцветных стеклянных квадратиков. Через всю комнату тянулось покрывало из прозрачнейшего персиково-желтого газа, и вдоль него, как и у мозаичной стены, на большом расстоянии друг от друга стояли массивные серебряные подсвечники, достававшие ему до бедра, размером с небольшой бочонок в окружности. Эти подсвечники служили основанием гигантских свечей, выше человеческого роста и большего диаметра, чем его нога, из жирного, снежно-белого воска, заливавших все вокруг ярким светом, который, рассыпаясь на миллион сияющих искр, отражался от серовато-желтых полированных мраморных плит пола и играл на стеклянных мозаичных квадратиках, превращая их в ослепительные драгоценные камни. Пол там и сям украшали бело-кремовые шкуры снежного кота, каждая из которых стоила его годового заработка в Космофлоте.