Братство камня - Жан-Кристоф Гранже

Диана была совершенно ошарашена. А ведь она еще не задала главного вопроса: как погиб этот человек? Сыщик повернул ключ и, прежде чем открыть, прислонился к двери спиной и сказал:

— Должен вас предупредить: зрелище впечатляющее. Но это не кровь.

— Что вы имеете в виду?

Лейтенант ухватился за ручку, напрягся и сдвинул дверь в сторону. В лицо им кинулся морозный воздух. Ланглуа повторил:

— Так помните: это — не кровь.

Он жестом пригласил ее следовать за собой. Диана сделала всего один шаг и остановилась как вкопанная. Белая цементная стена перед серыми пластиковыми баками была опрыскана чем-то красным, усеяна липкими алыми крошками и пунцовыми полосками. Цементный пол до самого порога покрывали какие-то бурые сгустки. Диане показалось, что в этой квадратной двадцатипятиметровой комнате, заставленной пластмассовыми ящиками, произошло настоящее побоище. Но самым удивительным — и омерзительным — был витавший в холодном воздухе резкий фруктовый запах.

Патрик Ланглуа схватил стоявшую на верху штабеля упакованную в целлофан коробку и протянул ее Диане.

— Брусника. — Он сделал вид, будто читает надпись на этикетке. — Красные ягоды. Импорт. Проведя сеанс иглоукалывания вашему сыну, Кейн явился сюда, чтобы устроить ягодную оргию.

Диана прошла внутрь, убеждая себя, что дрожит от холода.

— Что это… Что все это значит?

Сыщик обескураженно улыбнулся:

— Только то, что я сказал. Рольф фон Кейн не поспешил убраться из больницы — он отправился лопать бруснику. — Ланглуа обвел взглядом помещение. — Я бы далее сказал, не лопать, а пожирать.

— Но… от чего он умер? — пролепетала Диана.

Ланглуа бросил коробку на один из поддонов.

— Думаю, от несварения.

Он взглянул на собеседницу и продолжил:

— Извините, глупая шутка. Честно говоря, мы пока не знаем, из-за чего он скончался. Но это была, несомненно, естественная смерть. По крайней мере, я называю такую смерть естественной. Первичный осмотр не выявил ни ран, ни повреждений. Возможно, фон Кейн умер от сердечного приступа, аневризмы аорты или какой-то другой болезни.

Ланглуа кивнул на приоткрытую дверь. В воздухе повисла гнетущая тишина.

— Теперь вы понимаете, почему кухню поставили на карантин. Труп — возможно, заразный — в самом центре помещения, где готовят для больных детей. Придя сюда умирать, наш немец подложил больнице ту еще свинью.

Диана прислонилась к одному из баков. От запаха фруктов и сахара у нее кружилась голова.

— Давайте уйдем отсюда, — едва слышно попросила она. — Я… я больше не могу здесь находиться…

Утренний ветерок освежил Диану, но заговорить она смогла только через несколько минут:

— Зачем вы мне все это рассказываете?

Ланглуа удивленно вздернул брови:

— Как — зачем? Да ведь история крутится вокруг вас! За неимением убийства у нас остается незаконная медицинская практика, незаконное проникновение в больницу, присвоение — почти наверняка! — чужого имени… — Он поднял вверх указательный палец. — Вы — пострадавшая сторона.

У Дианы отлегло от сердца. Собравшись с силами, она заявила:

— Вы ничего не поняли, лейтенант. Этот человек — кем бы он ни был, чем бы ни руководствовался — спас жизнь моему сыну. А значит, и мне. Плевать, как он это сделал. Сейчас я горюю лишь о том, что не могу его поблагодарить, ясно? Не думаю, что ваше расследование способно что-то изменить.

Ланглуа устало отмахнулся:

— Вы прекрасно меня поняли. В этом деле много загадок. Полагаю, история только начинает раскручиваться. Кстати, я…

Резко взвизгнул пейджер. Лейтенант отстегнул от пояса крохотный приборчик, прочел сообщение, протянул его Диане и тихо спросил:

— Ну, что я вам говорил?

14

Диана знала, что эти события реальны, но из последних сил пыталась не поверить, отгородиться от них, чтобы не проникнуться безумием случившегося. Потом, позже, она приведет свои мысли в порядок. Попытается обнаружить логику в том, что произошло. А пока она воспринимала любой факт, каждую крупицу информации с отстранением и бессилием человека, погруженного в кошмарный сон.

Ланглуа снова повел ее в корпус Лавуазье. На этот раз они остались на первом этаже. Диана сразу узнала кабинет компьютерной томографии, здесь Люсьену делали сканирование.

В дверях Диана на мгновение замешкалась, боясь душераздирающих воспоминаний. Но инспектор слегка подтолкнул ее в спину и закрыл за собой дверь. Страхи Дианы не подтвердились по той простой причине, что атмосфера в помещении стала совсем иной.

Во всех углах царило необычное оживление. Двое парней в куртках сидели перед консолью с мониторами и негатоскопами. Их пальцы с невероятной скоростью летали по клавиатуре, вызывая на экране цветные изображения. За стеклом, в отсеке с приглушенным светом, стоял сканер, вокруг него суетились люди. Кто-то разбирался со змеившимися по полу кабелями, другие отключали мониторы, перенастраивали странного вида оптику и объективы. Диана поняла: они ликвидируют следы своей работы и даже присутствия в больнице Неккера.

Ни на одном из них не было белого халата, зато у большинства в кобуре за поясом висел автоматический пистолет.

Полицейские.

Она поняла, почему ее заставили ждать на третьем этаже: сыщики устроили тут свою штаб-квартиру, позаимствовав на несколько часов медицинскую технику и сделанные врачами снимки.

— Вы знаете, что такое палеопатология? — задал неожиданный вопрос Ланглуа.

Диана повернулась к лейтенанту.

— Это техника, используемая в археологии, — устало ответила она. — Мумию или найденные при раскопках органические останки помещают в сканер или другой аппарат, чтобы проанализировать, не разрушая. Ученые получили возможность производить виртуальное «вскрытие» людей, усопших тысячи лет назад.

Ланглуа улыбнулся:

— Вы потрясающая женщина!

— Я ученый. Читаю специализированные журналы. Но я не понимаю, какое отношение…

— Среди наших судебных медиков есть ас в этой области. Маленький гений, способный прозондировать мумию, не размотав ни единой ленточки.

Диана с ужасом взглянула за стекло. Внутри машины, под простыней, лежало тело. Она прошептала, не сводя глаз с савана:

— Неужели вы просканировали тело…

— Материал был у нас под рукой. — Полицейский улыбнулся. — Мы получили его, с позволения сказать, «не отходя от кассы».

— Вы сумасшедший.

— Вовсе нет, просто время поджимает. Благодаря этой машине мы провели виртуальное вскрытие фон Кейна. Теперь отдадим тело судебным медикам. Нетронутым.

— Странный вы сыщик, Ланглуа.

Он собирался ответить, но тут распахнулась дверь, за их спиной чей-то голос произнес:

— Мы сели в лужу.

Лейтенант резко обернулся к молодому кудрявому блондину с серым лицом и потухшим взглядом — больше всего он напоминал сигарный окурок. Тот повторил:

— Мы оплошали, Ланглуа.

— В чем именно?

— Это убийство. Из ряда вон выходящее.

Сыщик искоса взглянул на Диану. Она угадала его мысли и отчеканила:

— Вы сами захотели повсюду таскать меня за собой. Так будьте последовательны. Я отсюда не уйду.

Впервые за все время их общения сыщик напрягся, но мгновенно взял себя в руки и потер ладонями лицо, как будто возвращал на лицо лукавую маску.

— Вы правы. — Он обернулся к патологоанатому. — Объясни, в чем дело.

— Когда мы начали снимать торс, то ожидали увидеть признаки некроза. Переизбыток сердечных энзимов или другие признаки инфаркта.

— Кончай трепаться. Что ты нашел?

Диане показалось, что медик расстроился. Его лицо приняло упрямое, даже жесткое выражение, он несколько раз быстро моргнул, после чего выдал сенсацию:

— У этого парня взорвалось сердце. Там собралось столько крови, что ткани просто не выдержали.

— Черт побери! — рявкнул Ланглуа, проявив свою истинную сущность охотника. — Ты же говорил, что на теле нет никаких ран!

Доктор опустил голову, улыбнувшись, как поймавший мышку кот.

— А их и нет. Все произошло внутри. Внутри тела. — Он кивнул на компьютер. — Ты должен посмотреть картинки.

— Скройтесь! ВСЕ! — приказал, не глядя на остальных сотрудников, лейтенант.

Кабинет опустел.

Патологоанатом включил компьютер и протянул Диане и Ланглуа очки из тонированного пластика:

— Наденьте: программа трехмерная.

Диана водрузила очки поверх своих собственных и увидела на главном экране жутковатую картинку.

Это было объемное изображение обнаженного, совершенно лишенного растительности торса Рольфа фон Кейна, «разрезанного» на уровне пупка. Врач сел к монитору и начал объяснения:

— Это трехмерное изображение жертвы. Бюст вращался вокруг собственной оси, потом возвращался в начальное положение, как в рамках машинной графики.