Собрание сочинений. Том 2. Стихотворения - Виктор Боков

* * *

Спасибо зимеЗа снег и за иней,За то, что ко мнеОна все взаимней.

Спасибо снегамЗа то, что глубокими были,И липли к ногам,И запросто в дом заходили.

Спасибо пурге,Которая кровлей гремелаИ нежно в трубеВсю ночь колыбельную пела.

Спасибо заре,Она появлялась как чудо.Она в январеБыла, как снегирь, красногруда.

Спасибо! Спаси!Снегов окоем госпитальный,Смелей проносиДорогами всех испытаний!

* * *

Поэзия — не чистописание,Не почва стерильно-бесплодная,Не тихое угасание,Не тление бескислородное.

Поэзия — протуберанцы,Целительный снег первопутка,И ей не к лицу побиратьсяС холодной сумою рассудка.

Поэзия — озаренье,Догадка любви непомерной,И каждое стихотворенье —Как сгусток признания нервный.

* * *

Разлучайтесь почащеЧтобы чувствовать горечь потери!Вот и жаворонки улетели,Что-то взяли от нашего счастья.

Разлучайтесь пореже,Если все хорошо, ненадломно,Если чувство двукрыло-огромно,Первозданно, как зубр в Беловеже.

Будьте вместе! Не надо разлуки,Жизнь короче паденья болида,Пусть любая большая обидаНе толкнет вас в объятья разлуки.    Будьте вместе!

Первый лед

Первый снег.Первый лед.Первый выход на рыбалку.Первый выкрик: — Не клюет!Первый вздох: — Как леску жалко.

— Что: зацеп или горбач?— Щука!— Ах она акула!— Хоть бросай и не рыбачь! —И в расстройстве бух со стула!

Лед совсем как баккара,Как хрусталь в Колонном зале,Мы еще позавчераЩуку здесь спиннинговали.

Стало зеркало водыНеподвижно и стеклянно,Лед прозрачнее слюды,Музыкальней барабана!

Бросишь камешек — пинь! пинь! —Запоет он, как синичка,Запорхает, словно птичка,Только что не взмоет в синь.

Камню крыльев не дано,Крылья снятся только людям.Камню, нет, не сужденоПолететь над зимним лугом

Вот и дрогнул сторожок.Ну, беря, бери, не мучай,И в руке моей дружок,Красноперый и колючий!

Осенние голуби

Голуби греются, выставив грудь,Солнце осеннее очень скупое.Небо такое, что ветру подуть,Землю посыпать колючей крупою.

Что вспоминаете, сизари,Окаменев на припеке дремотно?Или разливы июльской зари,Или осеннюю спешку ремонта?

Где приютит вас Москва в январе,Где обозначится ваша стоянка?На оживленном веселом двореИль под карнизами главного банка?

Не отвечают! Заснули навек,Ноги в свое оперение пряча.Я постоял и пошел. ЧеловекДолжен трудиться. А как же иначе?!

Чародей

Конь по имени Чародей,Ты считаешься достижением.Почему ты глядишь на людейИ с тоской и немного с презрением?

Потому ли, что груз на возу,Я согласен, что это нелепица,Видишь бабу, рябую грозу,Что тебя кнутовищем по репице?

Что тебя не одним лишь кнутом,Матерщиной стегают и руганью,Оскорбляют нещадно притомСловесами солеными, грубыми?

Я тебя, Чародей, отпрошуПогулять на денек у правленияИ тебе, дорогой, разрешуВольно двигать в любом направлении.

Позабудешь мешки и хомут,Позабудешь ты скрипы тележные,И в глазах твоих вновь оживутЛошадиные помыслы нежные.

* * *

Вот и тополь разделся до листика,Как Адам перед Евою, наг.Это правда и это не мистика,Что в тумане он словно босяк.

Словно старый бродяга без паспорта,Без присмотра жены и детей,У него ни простуды, ни насморка,И ему не дадут бюллетень.

Вот ворона присела на дерево,Безнадежно скучна и сера,И прокаркала фразу отдельную:— Было, тополь, теплее вчера!

Тополь встретил ворону молчанием,Словно тайну какую хранил.И на реплики и замечанияНи словечка не проронил!

Старое корыто

Старое корытоУ плетня забыто,Прохудилось дно,Старое оно.

Никакой корыстиВ старой нет корыте,Ни белья стирать,Ни дитя купать.

И лежит корыто,Всеми позабыто,Старое скорбит,Дождь его долбит.

Хитрая улыбкаНа лице твоем:— Золотая рыбка,Дай нам новый дом!

Вспоминаю цех

Вспоминаю цех, станок токарный,Первую удачную деталь.Вспоминаю курс элементарный,Как точить чугун, железо, сталь.

Вспоминаю мастера. А был онТихонький, румяненький, седой,Легонький, как перышко. А пылом,Одухотвореньем — молодой.

Был порой и в гневе: — Как ты точишь?Как ты сверлишь втулку — просто срам!Если честным токарем не хочешь,Уходи в контору — легче там.

Что, скажи, в башке твоей творится? —Если встали волосы стойком,Он не видел, что уже дымитсяГолова, объятая стихом!

Что уже у огненного горна,Где кузнец закаливал резцы,Я, как соловей, готовил горло,Чтобы выйти на люди в певцы!

Муза Кольцова

На земле воронежскойЖил Кольцов когда-то.Я его приветствую,Как родного брата.

Муза его смуглаяОстрый серп держала.На полях воронежскихРожь, пшеницу жала.

Ездила на розвальняхВместе с мужиками,Из котла артельногоЕла с чумаками.

Не гнушалась кашеюГречневой и пшенной,Не была монахинейГордой, отрешенной.

Заходила запростоНа луга с косою,Мяла травы росныеПяткою босою.

Шла прокос с улыбкою,Косарю мигала,Что в душе у пахаря —Все она видала!

Ей не знать забвения,Ей не знать старенья.Помнят люди честныеЧестное горенье!

Прощанье с отцом

На крышку гробаГлины талойБросил я.И охнула в ответУсталоМать-земля.

— Прощай, отец! —Гремят лопатыСо всех сторон.Я дожилДо печальной даты,До похорон.

Ты рядомС матерью улегся,Вот дела!И как, отец, тыНи берегся,А смертьПришла.

Мы, дети,Перед ней бессильны,Ты нас прости!Тебя и солнцуВ небе синемНе спасти!

Она и насВозьмет когда-тоИ не отдаст.И влезетОстрая лопатаВ тяжелый пласт.

Уж вырос холмЗемли февральской,Отец, он твой!И жизни —Ни земной, ни райскойИ никакой!

Свиданье с грачом