Новый отсчет - Евгений Сартинов

— Эту проблему можно решить очень просто, — хрипловатым голосом сказал человек в потертом, зеленом камуфляже, сидевший к главе эмансиписток спиной. — Надо просто всем землянам, и мужчинам, и женщинам, сбрить волосы. Кстати, из них можно наделать массу полезных вещей.

— Так может говорить только бесчувственный мужик! — Взорвалась Глория. — Женщина без волос становится похожей на обезьяну, это уже не женщина.

— Вы так боитесь стать похожей на меня? Я что, так сильно похожа на обезьяну? — спросил, поднимаясь из-за стола человек в камуфляже. Он развернулся, и снял свою фуражку. Глория Симсон ахнула. Это лицо она уже не раз видела на экране внутреннего телевиденья. Перед ней стояла сама Ванесса Райт, дочь генерала Райта. Во время боев на Земле она попала в плен к хинкам. Узнав, что она дочь главы сопротивления, ящеры жутко ее пытали, а потом просто попробовали распять на кресте, как в свое время Христа. Сербам и пилотам тарелок удалось спасти ее, и записи этого чудесного спасения крутились на мониторах во всех отсеках линкора. Ванесса тогда чудом выжила. А волосы свои она сбрила еще в начале военной компании, на Земле. Но, никто этого не знал, что от нервного потрясения они у ней перестали расти совсем. Сейчас голова Ванесса была гладкой, как бильярдный шар. Это не портило ее облик, лицо по-прежнему было красивым, хотя два больших шрама на темени не украшали ее.

— Так что, Глория, вы не хотите походить на меня? — Спросила еще раз Ванесса.

— Почему? Хочу, — смущенно пробормотала женщина.

— Тогда, я думаю, вы и возглавите это движение по сбриванию волос. Да не выбрасывайте их. Из них можно приготовить массу нужных вещей. Сплести что-нибудь, подушек наделать. А то так неудобно спать на собственной руке. Зайдите ко мне в отсек сорок-двадцать-шестьдесят два ближе к отбою. Поговорим о наших женских проблемах.

— Хорошо, я приду, — пробормотала Глория, и тихо вскользнула из каюты.

Зорич покрутил головой, и невольно почесав голову, вернулся к своим подчиненным.

— Ну что ж, продолжим разговор. Что скажут медики о психическом состоянии народа?

На это ответила Алина Васильевна.

— Не очень хорошее. Здоровый сон снял некоторые проблемы, но, за последнее время было еще три случая самоубийства. У народа слишком много свободного времени.

— Кто еще убил себя кроме этого итальянца?

— Один голландец, один масай, и один японец. Причины у всех одни и те же — они не видели смысла жить. Один был системным оператором, второй — охотником, третий — художником.

— Ну что ж, тогда надо как-то занять всех этих людей. Сколько человек у нас обучаются новым профессиям?

За это отвечал Луи Фиш.

— Полторы тысячи.

— Это подсмена хасков?

— Не только. Тут пилоты все видов летающих аппаратов, операторы, навигация, управление системами жизнедеятельности, медики, бомбардиры.

— Мало! — Бросил Чай Сен.

— Очень мало.

Француз пожал плечами.

— Другим там просто нечего делать.

— Семь миллионов бездельников, умножить на один год — этого мы не выдержим.

Зорич думал недолго.

— Ну что ж, тогда надо формировать армию. Все мужчины призывного возраста, а у нас других нет, должны пройти военное обучение. Как у нас с офицерским составом?

Луи Фиш одобрительно кивнул головой.

— Прекрасно. Есть практически все военные специальности, и все ранги, он сержантов до полковников и генералов. Все рода войск. Можно сформировать даже генеральный штаб.

— Вот и займитесь этим, Луи. Я так думаю, нам придется создать еще не одну армию. Устройте курсы повышения квалификации. Сержанты должны учить солдат, лейтенанты — сержантов, полковников — генералы. Курт, а что там с этим большим ангаром в корме линкора? Он заполнен?

Манштейну не нужно было пояснять, про какой ангар говорит серб. Этот человек знал на своем корабле все.

— Да, но с каждым разом все меньше и меньше. Там наши продукты, ингредиенты для производства белковой смеси, и еще какие-то контейнеры, оставшиеся после разгрузки.

— Что в них?

Манштейн пожал плечами.

— Там какие-то хитроумные замки стоят. Да и вообще, надо спросить про это хозяев.

— Курт, привыкайте к мысли, что хозяева этого суда вы. Сегодня заболели еще пять хасков. Найди того мальчишку, русского, помнишь?

Манштейн оживился.

— Ваню? Этого невероятного жулика?

— Да, Ивана, — подтвердил Зорич. В свое первое посещение линкора он познакомился с двенадцатилетним парнишкой, без проблем открывающим любой цифровой замок. Как он это делал, было непонятно, но делал он это безошибочно. — Он тебе откроет все, что угодно. Я думаю, нельзя ли занять этот ангар для обучения солдат.

— Можно найти и другое помещение. На том же четвертом эсминце.

— Поищите, Курт. Но, найти его надо. Вы то уж знаете эту железяку, как никто другой. Кстати, что там с нашими хозяевами? — Зорич снова обратился к врачам. — Мы действительно болеем с ними одной болезнью?

Алина Васильевна кивнула головой.

— Да, мы, кажется, выявили этот вирус, он не земного происхождения. Его притащили на Землю хинки.

— Суки. И тут они напакостили. Какие у нас перспективы?

— Первые заболевшие люди еще болеют. Болезнь протекает вяло, высокая температура, слабость.

— Температура? — поинтересовалась Ванесса Райт.

— Да, сильный жар, головная боль.

— У Огнена было что-то похожее в Саввиных пещерах, — припомнила Ванесса. — Тогда один хинк прокусил ему плечо. Температура у него точно была, это я помню, и голова болела. Но он вылечился в течение буквально нескольких часов.

Доктора оживились.

— Каким образом? Антибиотики? — Спросил Гольденберг.

Ванесса хмыкнула.

— Ну, не совсем. Анальгин я ему давала, а еще был здоровый секс и холодная вода. Ему некогда было болеть, мы тогда воевали день и ночь.

Профессор восхитился.

— Если у него в крови есть антитела этого вируса, то можно будет изготовить вакцину.

Зорич усомнился.

— Не поздновато ли? Даже если мы ее изготовим, то вряд ли успеем ее вколоть всем землянам. А тем более все хаски уже болеют.

Гольденберг отмахнулся.

— Нет, я думаю не о них и не о нас, а о тех хасках, к кому мы летим. Вряд ли какую крепость обрадует чумной обоз с беженцами. А так мы сразу сможем предоставить им вакцину. Это был бы показатель нашего уровня развития.

— Да это было бы здорово, — согласился Зорич. — Действуйте.

— Хорошо, мы попробуем.

Уже через час Огнен Вукич, один из сербских разведчиков, сидел в медицинском отсеке и смотрел, как из его вены в шприц медленно перетекает кровь.

— Не больно? — спросила его медсестра.

Серб засмеялся.

— Это не самая сильная боль, которую я испытал в своей жизни. Особенно если ее приносит женщина с такими красивыми глазами. Как вас зовут?

— Эльза.

— Красивое имя — Эльза. А я Огнен, Огнен Вукич. Огнен, значит — огонь.

— А Вукич?

— Вукич — значит волк.

Уже уходя за ширму, медсестра не удержалась, и оглянулась на своего пациента. Она то была девушкой более чем заурядной, разве что, глаза, действительно, были красивые. А вот серб был напротив, чертовски красив! Кудрявый, с орлиным носом, с глубокими, черными глазами, с хищными усами скобкой, он сразу привлекал к себе внимание любой женщины. Переждав, когда кровь остановится, Вукич опустил рукав своего камуфляжа. Он развернулся, чтобы уходить, но, потом раздумал, и мягко, неслышно ступая, зашел за пластиковую ширму. Эльза уже заложила пробирки с кровью в бокс экспресс-анализа, и стояла, дожидаясь пока он выдаст информацию. Огнен обнял медсестру, губами уткнувшись в ее шею. Та вздрогнула от неожиданности, но сопротивляться не стала.

Через десять минут крайне довольный Вукич покинул медпункт, и отправился на четвертый эсминец. Уже два дня его методично разгружали, переселяя жителей в линкор или другие эсминцы. Теперь треть его, в том числе и большой, более трехста метров в длину, длинный зал — ангар для тарелок, были пусты. Именно в этом зале сейчас было место работы серба. Около одной из стен стояли три десятка масаев, в своих забавных, крайне скромных одеждах. Перед ними вышагивал длинный, под два метра, рыжий парнишка лет семнадцати. Несмотря на свой юный возраст, Сашко Билич был одним из ветеранов краткосрочной войны с хинками. Что он умел лучше всех, так это исследовать пещеры и метать ножи. Именно этим он сейчас и занимался. В руках у него был обычный штурмовой нож армейского спецназа США, а в пяти метрах, прямо на пластиковой стене, была нарисована фигура хинка. Рисовал ее большой мастер, и всемирный агрессор был изображен как живой: в черном балахоне, с выпученными круглыми глазами, с костяным гребнем на затылке. В руках его было плазменное ружье.

— Итак, смотрите, — Сашко взял нож за рукоять, отвел руку назад, и бросил его. Лезвие вонзилось точно в горло нарисованного хинка. Масаи начали бурно приветствовать эту удачу, кричать, хлопать в ладоши, некоторые даже подпрыгивать, причем очень высоко. Сашко подошел к мишени, вытащил нож. Пластик тут же затянулся, поглотив рану.