Гибель дракона - Игорь Луковский

Имасима. Я говорю с вами по радио. Я слышу вас!

Тушмалова. Я тоже слышу...

Имасима. Где вы находитесь сейчас?

Тушмалова. Недавно меня провозили через Кашмир... Индия... Где я сейчас не знаю...

Имасима. Что делают с вами?

Тушмалова. Они держат меня в состоянии какого-то странного полусна... Это, кажется, новое изобретение Эйвери... Они стараются разбить мою волю... Я еще сопротивляюсь... но мне очень трудно... тяжело...

Имасима. Держитесь и ждите помощи... вас скоро освободят... (Обменивается .взглядом с восхищенным Лестером.)

Лестер что-то быстро шепчет на ухо Имасиме. Эйвери, поднявшись, с огромным волнением следит за ними.

Имасима. Тушмалова! Вы еще слышите меня?

Тушмалова. Слышу... Я буду ждать... Вадим Ильич, где Берлога? Где моя карта? Верите ли вы, что мы нашли джи-тшау? Удалось ли вам обнаружить экаиод?

Имасима. Да, да! Все ваши наблюдения правильны. Но нам необходимо достать еще несколько экземпляров этого растения. Берлога погиб во время обвала. Ваша карта исчезла. Пока не кончилась наша связь, скорей говорите, как достигнуть Хрустальных пещер? Какой путь из ущелья Бохдо? Скорее!

Тушмалова. Хорошо... Слушайте... Козья тропа доведет вас до водопада... дальше...

Лестер хватает карту. Неожиданно Эйвери бросается к нему.

Эйвери. Довольно! Прекратите! Это...

Лестер. Тш-ш-ш! (Шопотом.) Назад! Ну! Помните - ваши дети...

Эйвери медленно отступает.

Имасима (делает яростный жест в сторону Эйвери). Нас опять прерывают... Торопитесь. От водопада - дальше?..

Тушмалова Налево... и - вверх...

Имасима. Но там по карте - отвесные скалы...

Тушмалова. Да... трудный подъем... но выше - стена красного мрамора... там растет большая тяньшанская ель... мимо нее... пройти по гребню стены... по гребню - около ста метров...

Имасима. И дальше? Куда - вы помните?

Тушмалова. Направление северо-восток... Спуск в пещеру скрыт... там нависла скала... Мы оставили ориентиры... (Слабым голосом.) Ищите...

Имасима. Какие ориентиры? Говорите!

Тушмалова. Не помню... не помню...

Молчание.

Имасима (берет ее руку, ищет пульс, бежит к доске и сбрасывает рубильники). Сердце! (Бежит обратно к Тушмаловой.)

Лестер. Да, да, мы слишком увлеклись...

Эйвери. Убили?!

Лестер. Идите к черту! Имасима, скорее грелки, инъекции, все средства! Она еще должна жить!

Имасима. Сейчас... сейчас... Та-ак... У нее сильный организм, и я уверен... (Хлопочет над Тушмаловой.)

Лестер. Уже лучше... Ничего... Но вы блестящую штуку придумали, Имасима! Это чисто азиатский трюк!

Имасима. Да? Мне очень лестна ваша похвала. Она прекрасно отвечала!

Лестер. Прекрасно! И очень важные данные. Я все отметил. Но вот, Какие ориентиры? Вход в пещеру все же остался неизвестным! Ну, что?

Имасима. Почти нормально. Она скоро должна проснуться. Мое скромное мнение - больше рисковать нельзя.

Лестер делает знак Хиггинсу. Хиггинс поднимает с выступа Тушмалову и уносит ее за занавес, отделяющий часть кумирни позади идола.

Лестер. Если бы мы имели русские карты! А то приходится пользоваться этой устаревшей дрянью!

Имасима. Достать советские карты пограничного района, вы знаете, нам не удалось. Но скоро вернется лама Хэн-Лай. А это живая карта.

Лестер. Придется все же взять ее с собой на ту сторону. Там в ущелье Бохдо мы пройдем весь путь, как она указала, а затем... что ж, опять применим механику нашего доброго Эйвери, мой хормолофил и ваш азиатский трюк... может быть, тогда она вспомнит ориентиры, а - нет, будем искать сами. Как бы там ни было, а я считаю, что девяносто шансов из ста уже в наших руках!

Имасима. Да, да. О, кажется наша машина! (Уходит.)

Лестер (подходит к Эйвери, который сидит в каком-то оцепенении). Но что вы киснете, старик? Скоро все приключения закончатся, и вы вернетесь к своей Генриетте и к малышам, в свою пенсильванскую лабораторию!

Эйвери. Оставьте меня, Лестер. Я прекрасно понимаю, что превратился в раба...

Лестер. Если вы добьетесь, что ваш аппарат сможет контролировать человеческий мозг, узнавать тайные мысли и внушать все, что угодно, то вы станете таким же компаньоном Дюпонов, как и я. А опыты с этой женщиной говорят, что вы уже недалеко от цели.

Эйвери. Я стремился к другой цели. И я скорее уничтожу свой труд и себя, чем останусь в вашей корпорации убийц!

Лестер. А вы давно уже наш, старик. Наш с головы до пят. И брыкаетесь только по привычке.

Хиггинс. Мистер Лестер, вернулся Хэн-Лай.

Входят Имасима и Хэн-Лай - старый лама-монах, худой, с редкой .клочковатой бородой, в темном подпоясанном халате и тростниковой шляпе.

Хэн-Лай (кланяясь Лестеру). Чистое утро и живая роса, господин начальник. (Произносит это буддийское приветствие очень просто и буднично.)

Лестер. Здравствуй, старый плут. Был везде?

Хэн-Лай. Везде.

Имасима. Плохие новости.

Хэн-Лай. Много перемен на русской границе. Очень много. С тех пор, как месяц назад вы ходили на ту сторону, все стало еще труднее. Русские закрыли свою границу на крепкий замок.

Лестер. Не набивай цену, монах. Здесь, в малоисследованных районах Тянь-Шаня, граница не может быть непроходимой.

Хэн-Лай. Там, где был один русский пост, - теперь стоят два и три. На заставу Фунчан приехал новый капитан и много новых солдат.

Имасима. Можно подумать, что русские ждут нашего перехода.

Лестер. Но ты, Хэн-Лай, знаешь разные лазейки. Ты хвастал, что горный баран там

не пройдет, где проходишь ты.

Хэн-Лай. Зачем опять привезли эту бабу? Хотите вернуть ее? А?

Лестер. Да. Положить ее на прежнее место. Слушай. Если ты незаметно проведешь нас в ущелье Бохдо - получишь тысячу американских долларов.

Хэн-Лай. Тысячу? Зачем бедному ламе деньги? Будда кормит и одевает меня. Но мне нужно то, что не купишь за деньги. Я стар, и каждый день - это шаг к могиле. Я слышал, как бредила ваша женщина. Вы идете искать джи-тшау?

Лестер. Тебе нет дела, зачем мы идем.

Хэн-Лай. Тогда ищите дорогу сами.

Имасима. Не серди начальника, лама. Он может повесить тебя, а твою кумирню сравнять с землей.

Хэн-Лай. Я святой, а святого нельзя убивать. За меня отомстит дракон.

Эйвери. Бедный старик, они ведь сами слуги дракона, самого свирепого на земле!

Хэн-Лай. Я могу провести вас такой тропой, что знают только ветер и я.

Лестер. И что ты хочешь за это?

Хэн-Лай. Джи-тшау. Я съем его и тогда проживу еще много лун.

Эйвери. Китайский дикарь - монах и миллиардер Дюфеллер - какое странное сходство!

Лестер. Уходите в свою палатку и философствуйте там, господин гуманист!

Эйвери уходит.

Хорошо, мы дадим тебе немного джи-тшау. Он растет в ущелье Бохдо. Когда ты нас поведешь туда?

Хэн-Лай. Завтра ночью.

Доносится рокот мотора.