Вопрос статуса - Алла Щедрина

— Надеюсь, за стол с собой ты меня не посадишь?

— Зря надеешься, — невозмутимо ответила она, мысленно застонав. — И, пожалуйста, прекращай, а?

Жорот замолчал. Но лишь до момента, когда они оказались в столовой. Серж с интересом и изумлением на уставился на колдуна.

— Н-да. Преображение полное, — мягко заметил мужчина. — Садитесь, пожалуйста.

— Мне позволено будет заметить, что я не имею права находиться за вашим столом?

Серж взглянул на Арику, невольно дернув бровью, жена, ухмыльнувшись, пожала плечами. И перевела взгляд на колдуна:

— Если на трапезах присутствуют посторонние — будешь есть у себя. Если нет, как тебе ни противно, придется составлять нам компанию.

— Действительно, Жорот, — неожиданно подключился Серж с напускной серьезностью. — Я прекрасно понимаю, что, не будь вы в затруднительном положении, вы бы нас с женой и на порог своего дома не пустили бы, не то что за стол. Но придется поумерить свою гордость и удовольствоваться тем, что есть, то есть нашей, абсолютно неподходящей для вас, истинного аристократа, компанией.

Арика в упор смотрела на колдуна, наблюдая, как каменеет его лицо. Но вот он расслабился и негромко, безэмоционально сказал:

— Прошу прощения, — и сел за стол.

— Ну что вы, — продолжал измываться Серж. — Это мы…

— Хватит, а? — перебила Арика.

— Как скажешь, — хмыкнул муж. И добавил. — Давайте вы не будете демонстрировать ваш характер, Жорот. Тогда я не стану показывать свой.

Ужин прошел в негромких разговорах — естественно, Арики с Сержем. Колдун молчал, ковыряясь в тарелке. Впрочем, что-то он съел, а Арика не стала настаивать — она помнила замечание Ларсена о «понемногу». И заодно сообразила, что, наверное, раз уж «понемногу», то чаще, чем обычно. О чем она тут же сделала распоряжение горничной. Девушка присела в реверансе и вышла, покачивая бедрами. Серж проводил служанку взглядом. Арика, которая отнюдь не отличалась ревностью, сделала вид, что ничего не заметила. Вдруг ей пришла в голову мысль, и женщина вздрогнула, звякнув вилкой.

— Серж… Извини, моя просьба будет выходить за грани приличия.

— Да? — с любопытством уставился на нее муж.

— Вызови проститутку, пожалуйста, — Арика кивком указала на колдуна.

— Это лишнее, — глухо сказал Жорот.

— Особенно после того, как Ларсен тебе лечение запустил, — ехидно отозвалась Арика. — У меня с памятью все в порядке, сейчас это необходимость!

— В смысле? — заинтересовался муж.

— После магического лечения откат в виде сильного сексуального возбуждения идет, — отозвалась Арика.

Серж хмыкнул:

— Ну, я напрягусь, позвоню своим неженатым друзьям и попрошу их об этой услуге. Я ж как женатый мужчина не могу знать телефоны проституток, верно?

— Да кто б сомневался, — хмыкнула в свою очередь Арика.

— Это действительно лишнее, — колдун поднял голову. — Меня кастрировали. Прошу прощения за столь неприличные подробности.

Даже Сержа, похоже, проняло — он, побледнев, уставился на колдуна. Арика же вообще только несколько секунд спустя сообразила, что сжимает в руке уже не стакан, а осколки, и кровь из изрезанных пальцев пятнает скатерть.

— Ч-черт! — Серж подскочил, но женщина здоровой рукой сделала жест, удержав его на месте. И стряхнула осколки с ладони.

— Не страшно… Сейчас…

— Прости, — все так же безэмоционально сказал колдун. — Давай залечу.

— Сама справлюсь. Это что, индивидуально для тебя такое издевательство придумали?

— Отнюдь. Закон такой. Если мага отправляют на каторгу, в тюрьму, больше, чем на год, его подвергают обязательной кастрации плюс специальное заклинание. В результате магическая сила как бы… консервируется.

— А зачем? — недоуменно спросила Арика.

— Наручники не дают магу возможность даже тело в нормальном состоянии поддерживать… А при консервации — получается чуть ли не замкнутая система, и хотя бы на то, чтобы не умереть от старости — хватает.

— И сколько тебе лет? — не удержался Серж.

— Чуть меньше тысячи, — равнодушно отозвался колдун.

— Секунду, — приподнял бровь мужчина, — насколько я знаю, кастраты вполне в состоянии получать разрядку, единственное, они стерильны…

Колдун пожал плечами:

— Все, кого я знаю, импотенты. Возможно, побочный эффект заклинания.

— Но ты уже без наручников, значит, необходимости нет! — прошипела женщина. — Так какого черта Ларсен…

— Он не сможет, — перебил ее Жорот

— А кто сможет? — Арика требовательно уставилась на колдуна. — Стоп… Регенерация. Только ты сам? Так какого?.. Тебе что-то для этого надо?

— Твой приказ, — отрывисто отозвался Жорот.

— Ты… издеваешься?

— Подожди-ка, Арика… Какая-нибудь магическая зависимость? — уточнил Серж.

— Именно, — спокойным тоном подтвердил Жорот.

— Так, — Арика не торопилась отдавать приказ. — Пожалуйста, объясни все об этой зависимости. Я вообще не знала, что она есть!

— После того, как я перешел в твою собственность, я не могу причинить тебе вред, если не буду выполнять твои приказы, то буду ощущать боль. И ни одно заклинание без твоего разрешения не сработает.

— Все?

— Да.

— А когда пытаешься грубить? — подозрительно спросила Арика.

— Боль, — неохотно ответил колдун.

— Можно моим приказом отменить все ограничения?

Серж встрепенулся.

— Не знаю, — покачал головой Жорот.

— Пробуем… Я снимаю с тебя все ограничения, налагаемые рабской зависимостью. Полностью и без отката назад. Как ты можешь проверить?

Колдун положил ладонь на стол, на кисти затанцевал огонек.

— Сработало, — голос неожиданно сорвался.

— И запусти эту чертову регенерацию! — рявкнула Арика, делая вид, что ничего не произошло. — Думаю, тебе будет не очень приятно, но потерпишь уж как-нибудь!

— Потерплю, — впервые за все время на губах колдуна появилась хоть какая-то улыбка.

— Когда ты вылечишься? — требовательно спросила женщина.

Жорот пожал плечами:

— Месяц, два…

— Скажешь Сержу. Не я же тебе девочек вызывать буду, в конце концов, — проворчала женщина. — Спокойной ночи. Сам найдешь дорогу или тебя проводить?

— Найду.

Прошло больше полутора часов, а Арика все никак не могла заснуть. Наконец она осторожно выскользнула из постели, стараясь не разбудить мужа, подошла к окну.

— Да иди ты к своему другу, — раздался немного сонный голос Сержа. — А то ни сама не заснешь, ни мне ни дашь.

— Извини, — вздохнула женщина. — Я, наверное, к себе в спальню.