В любви и боли. Прелюдия - Евгения Владон

Ещё бы несколько недель назад я бы решила, что просто схожу с ума. А сейчас… Нет. Это вовсе не сон. И не моё разыгравшееся воображение. Я просто стою на пороге твоего мира. И это не я заглядываю в него не в меру любопытной девочкой Алисой, а он пытается ворваться в меня, просочиться под мою кожу и сделать частью себя… Частью тебя…

Чёрный прозрачный лифчик, пояс для чулок, сами чулки и туфли на высоченном каблуке – это всё, что было сейчас на мне и что находилось всё это время под грёбаным плащом цвета топлёного молока (если мы опять сцепимся в обсуждении всех оттенков белого!..) А может мне всё это только привиделось? Может ничего этого и не было. Какая разница, что на мне надето, я всё равно была голой. Вопрос в другом. Какой ты меня видел, и какие цели-планы касательно моего ближайшего будущего крутились в твоём больном воображении?

- Подойди ближе. – до невыносимости спокойный, мягкий и одновременно властный голос подействовал на мои нейроны быстрее, чем я.

Почти не осознавая, что делаю, я сделала два далеко не изящных шага к дивану. Нет... к тебе.

- Ближе.

Видимо, так и умирают. Просто смотрят в глаза собственной смерти с демонически красивым ликом когда-то безумно любимого тобою человека и безвольно идут на его зов. Знают, что умрут, знают, что это последние мысли и судорожные вздохи, но всё равно идут. Прямо, как я сейчас. Загипнотизированная собственным убийцей жертва.

Я могла обманывать себя до этого сколько угодно, но обмануться в том, что передо мной сидел мой Дэнни, у меня никак бы не получилось. Ты бы сам этого не позволил. Ты сделал для этого всё возможное и невозможное. И глядя в твоё совершенное лицо с глазами-рентгенами, облучающими мою душу высоким концентратом ядерного урана, я в который раз для себя осознавала, что не знаю тебя. Совершенно не знаю.

Нет… Ты не Дэнни. Не мой когда-то единственный и воистину родной человек, который умел открыто улыбаться самой прекрасной в мире улыбкой: мягкой, нежной и искренней; смотреть на меня и в меня бездонными, по-настоящему живыми глазами; шептать на ухо откровенные признания и возбуждающие пошлости…

Я не знала, кто сейчас сидел передо мной и, откровенно говоря, не хотела узнавать этого «человека» вообще.

Монстр? Хищник? Зверь? Или же воплощение самой смерти?..

Какая разница в какой из этих масок ты скоро начнёшь меня убивать?

- Расставь ноги пошире.

Это было сильнее меня. Потому что ты являлся источником всего этого безумия. Оно исходило от тебя. От твоей невыносимой близости, твоего пробирающего до костей голоса и обволакивающего дыхания – и всё это только что прошлось по поверхности моего живота.

Не знаю, как, но я всё-таки сдержалась, так и не дёрнувшись всем телом, когда ты оттолкнулся от спинки дивана, одновременно приподнимая с колена правую руку и…

А вот подавить громких вздох, мне, увы, не удалось. Или это был всхлип, вырвавшийся из моего пережатого кратковременным удушьем горла, когда твои пальцы скользнули по припухшим долькам моих половых губ до самой впадинки вагинального входа. Мое женское естество отреагировало моментально, отчаянно запульсировав и мгновенно наливаясь горячими притоками крови. Коленки тут же предательски задрожали.

- Прекрасно! – заключил невозмутимый голос Дэниэла Мэндэлла-младшего, будто его владелец проводил обычный медосмотр в кабинете гинеколога, разве что без резиновых перчаток (но ведь ещё не вечер!). – Ты ведь сделала эпиляцию с полным удалением волос, как я и просил? Именно Эпиляцию, а не ДЕпиляцию?

И словно в подтверждение своему вопросу, ты принялся водить подушечками пальцев по всей промежности, особенно по налитым кровью складкам возле влагалища. Феерическое буйство в моей голове, похоже, резко сменило свой последний курс на нарастающее возбуждение эрогенного экстаза. Из-за усилившихся выделений моей предательской грешной влаги, скольжение твоих пальцев становилось просто нестерпимым, ты словно специально размазывал её, растягивая по всей поверхности моей гладкой и крайне чувствительной киске очень-очень лёгкими, массирующими движениями.

- Эл, не молчи, когда я тебя спрашиваю.

Так это был вопрос? О, боже!

Дрожь в коленках резко хлынула по всем направлениям сразу – вверх и вниз, выбивая из-под ног последние кирпичики устойчивой опоры в тот самый момент, когда твои пальцы проникли в моё влагалище. Зачем… зачем ты это делал прямо здесь и сейчас?..

И как, чёрт возьми, тебе удаётся сохранять всё такое же невозмутимое выражение лица, как и за минуту до этого? Это же просто невероятно!

- Да! – просипела я, задавив в себе дикое желание качнуться тазом навстречу к твоему лицу, а также сжать бёдра и воспалённые стенки влагалища вместе с твоими пальцами изнутри.

И, да, чёрт возьми, это было до ужаса больно! Я бы сама, с превеликой радостью прошлась по твоей мошонке щипчиками эпилятора на самой низкой скорости и без охладителя кожи!.. – Только это было последние более-менее разумные мысли, которые коснулись моего бунтующего рассудка.

Скольжение твоих пальцев внутри вагины было столь же спокойным и восхитительным, как и весь твой облик. Только я не хотела так кончать, да ещё и в таком положении. Уж если этим и заниматься, то по всем законам классики жанра (размечталась!) – с постельными сценами на кровати и большим возбуждённым членом внутри меня! В конце концов, я это заслужила, особенно сегодня!

Но мой взгляд, то упирающийся, то пытающийся пробиться сквозь глухие панели огромного монстра – деревянного шкафа за диваном, рикошетил по сознанию опустошающим поражением полного провала всем моим романтическим иллюзиям.

- Что «Да»?! – отрезвляющий голос моего персонального палача, вернул моё внимание и мысли к твоему невозмутимому лицу.

- Я сделала полную и глубокую эпиляцию, как ты меня и просил, с удалением всех волосяных мешочков из моей кожи! – столь душещипательных подробностей с тебя достаточно? Надеюсь, не стошнит?