Форпост - Болеслав Прус

- А один-то с ними соломенный, - прибавила Слимакова, - мужики так не ходят.

- И сапоги до колен, - вмешался Слимак.

- Гляньте-ка! - крикнул Ендрек. - В руках у них вроде колышки, и веревку за собой волокут!

- Землемеры, что ли? К чему бы это? - призадумался Слимак.

- Опять, верно, землю будут делить!.. - ответила Слимакова. - Вот и хорошо, что луг не купили у помещика.

Они снова принялись жать, но работа не спорилась: то и дело кто-нибудь украдкой поглядывал на опушку, где все отчетливей виднелись люди. Нет, не походили они на мужиков и одеты были не в рубахи, подпоясанные кушаком, а в белые или желтоватые куртки и шляпы с черными лентами. Шли они с запада на восток и, видимо, измеряли поле.

Их появление до того заинтересовало Слимака, что он не только не шел впереди, как ему полагалось, а плелся где-то сзади, рядом с Магдой. Наконец он крикнул:

- Ендрек, брось-ка серп да слетай к ним; чего они там в поле прохлаждаются? Пронюхай, что за люди и для чего они землю мерят: раздавать будут или другое что?

Мальчишка помчался во всю прыть.

- Да поосторожней там! - крикнула вдогонку мать. - А то как бы тебя не поколотили...

Ендрек мигом (не успеешь три раза "Отче наш" прочесть) догнал землемеров, пошел рядом с ними, с минуту о чем-то поговорил, но и не думал возвращаться. Мало того, он взялся за колышки и мерную ленту.

- Видали! - дивилась Слимакова. - Да он совсем к ним пристал. Глянь-ка, Юзек, как он управляется с веревкой!.. Те, верно, учились не одну зиму, а с ним никто не может сравняться. Наш паршивец только и видел букварь, что у еврея за стеклом, а так и скачет между ними, словно заяц. Ай да малый!.. Эх, жалость, не велела я ему сапоги обуть; еще подумают, что он сирота безродный, а не хозяйский сын.

Она подбоченилась и с гордостью смотрела на Ендрека, который действительно ловко переносил колышки и тянул мерную ленту от одной точки до другой.

Вскоре, однако, группа инженеров спустилась в низину и скрылась из виду.

- Что только из этого выйдет, - в раздумье говорил Слимак, - к добру это или к худу?

- Что ж худого, если земли прибавят? - сказала Слимакова. - А ты что думаешь, Мацек?

Батрак, видимо не ожидавший вопроса, оторопел, но, утерев со лба пот и подумав, ответил:

- Чего тут хорошего? Я помню, когда я служил у одного барина в Кжешове лет шесть тому назад, аккурат такие вот прошлись с колышками по полю, а к осени у старшины и окажись нехватка в кассе, так пришлось всей волостью за него денежки отдавать. Всякое новое дело неверное, - заключил он.

Солнце уже клонилось к западу, когда прибежал Ендрек; запыхавшись, он крикнул матери, чтобы та скорей несла из погреба молоко, потому что следом за ним идут два пана, а паны важные, дали ему два злотых - за то, что он помогал им тянуть мерную ленту.

- Сейчас отдай матери! - крикнул Слимак. - Они не за то, что ты веревку тянул, заплатили два злотых, а за молоко, которое у нас выпьют.

Ендрек чуть не расплакался.

- Чего я буду отдавать, раз деньги мои? - кричал он. - За то, что съедят, они еще заплатят, да и за все другое, что возьмут. Они спрашивали, есть ли у нас цыплята и масло...

- Стало быть, они торговцы, раз выспрашивают про масло да про цыплят, решил Слимак.

- Никакие не торговцы, а важные господа, ездят с палаткой и с поваром: он им в поле еду стряпает.

- Цыганы, что ли? - буркнул Слимак.

Не дожидаясь конца разговора, хозяйка побежала в хату, а вскоре подошли оба пана. Они вспотели, обожглись на солнце и покрылись пылью, но вид у них был настолько внушительный, что Слимак и Овчаж сразу, как по команде, сняли шапки.

Поздоровавшись с ними, старший из панов с длинной черной бородой, спросил:

- Кто у вас хозяин?

- Я, - сказал Слимак.

- Давно ты тут живешь?

- Сызмальства.

- Ты видал, как разливается эта река?

- Сколько раз!..

- А не помнишь, до какой высоты поднимается вода?

- Иной раз так разольется по лугам, что мужику впору утонуть.

- Это ты наверное знаешь?

- Все это знают, да и ямы эти в горе тоже водой размыло.

- Придется делать мост не ниже десяти саженей, - сказал младший пан.

- Очевидно, - ответил старший.

Он еще раз поглядел на луг и спросил Слимака:

- А молока мы у вас достанем?

- Моя уже полезла в подпол, милости просим.

Инженеры направились к хате, а следом за ними Слимак, Овчаж и даже Магда. Питье молока столь важными гостями было таким событием в доме Слимака, что ради этого стоило оторваться от работы.

Не меньший сюрприз ждал их во дворе. Слимакова с Ендреком вынесли из хаты стулья со спинками и вишневый стол, накрыли его скатертью, разложили жестяные ложки, поставили тарелки, кусок масла, каравай ситного хлеба и непочатый сыр с тмином. На пороге хаты стояла наготове кринка простокваши, а в стороне, в нескольких шагах от стола, три куры с целым выводком цыплят, кудахча и толкаясь, клевали крупу.

Гости в изумлении переглянулись.

- Ну-ну, - шепнул старший, - такого приема нам не оказал бы и шляхтич.

Они сели за стол, съели полкринки простокваши, похвалили масло и сыр; наконец старший спросил Слимакову, сколько с них следует.

- Кушайте на здоровье, - ответила хозяйка.

Они еще больше удивились.

- Не можем же мы бесплатно вас объедать, - сказал старший.

- Мы за угощение денег не берем. Да и малец мой у вас заработал, как за целый день жатвы.

- Ну что? - обернувшись к старшему, шепнул младший. - Вот они, польские крестьяне!..

Оба они казались очень довольными, а старший снова заговорил со Слимаком:

- За такой прием мы вам тут поблизости выстроим станцию.

Слимак поклонился.

- Да мне невдомек, ваша милость, к чему это все и что вы у нас хотите делать?

- Проведем вам железнодорожную линию.

- Железную дорогу, - пояснил младший.

Слимак покачал головой.

- Кто же у нас поедет по такой?.. Самая здоровая лошадь, пожалуй, обдерет на ней копыта.

- Но везти будут не лошади, а локомотив.

Мужик почесал затылок.

- О чем ты раздумываешь? - спросил его старший.

- Ох, не к добру такая дорога, - сказал мужик, - теперь, видно, с телегой-то ничего не заработаешь.

Гости засмеялись, а старший снова заговорил:

- Не беспокойся, голубчик, эта дорога - счастье для вас и особенно для тебя, поскольку ты живешь ближе других к станции. Будешь возить товары и приезжих, сможешь продавать масло, яйца, кур, капусту - словом, все, что у тебя уродится. А мы хорошо платим... Вот не продашь ли нам на пробу этих цыплят? Сколько их здесь?

- Двадцать два, - откликнулась Слимакова.

- Почем вы хотите?

- Сколько пану не жалко.

- Отдадите по два злотых?

Слимакова незаметно переглянулась с мужем. До сих пор им платили не больше злотого за цыпленка.

- Берите, - сказала она.

- А мошенник-еврей продает нам по полтиннику, - заметил младший.

- Ну, а свежего масла у вас много? - спросил Слимакову старший.

- Кварта-другая найдется.

- Почем?

- Сколько дадите.

- По пять злотых за кварту отдашь?

Хозяйка только поклонилась. Еврей платил ей по полтиннику.

Затем гости заказали несколько сыров, сотни полторы раков, полсотни огурцов, несколько караваев ситного хлеба и велели все это доставить на опушку леса, где стояли две палатки. Младший все удивлялся дешевизне, а старший хвалился, что всегда удачно покупает. Перед уходом, отдавая хозяйке шестнадцать рублей бумажками и полтинник серебром, он спросил:

- Что, не обидно вам будет?

- Какая там обида! - ответила Слимакова. - Каждый день бы так продавать...

- И будете продавать, как только построим дорогу.

- Помоги вам господь и пресвятая богородица! - благословила их женщина.

Овчаж молча кланялся до земли, а Слимак с шапкой в руке проводил их до самых оврагов.

Вернувшись домой, он с лихорадочной поспешностью стал отдавать приказания:

- Ягна, собирай-ка масло, а ты, Магда, нарви огурцов - полсотни и еще десяток, да выбирай какие получше; Мацек, возьми мешок и сбегай с Ендреком на реку за раками... Господи Иисусе Христе, сроду не приходилось враз столько наторговать... В воскресенье надо бы купить тебе фуляру да по такому случаю и Ендреку новую жилетку!

- Ну, пришло теперь счастье и в наш дом, - говорила не менее его взволнованная жена. - А фуляр непременно надо купить, а то в деревне никто не поверит, что мы заработали этакую кучу денег.

- Вот только не нравится мне, что по новой дороге телеги будут ездить без лошадей, - прибавил Слимак. - Ну, да чего там!.. Не моя печаль.

К вечеру он отвез инженерам закупленную ими провизию и получил новые заказы от остальных панов, которые вместе с теми прокладывали путь и прозвали Слимака главным поставщиком. Он скупал в окрестных деревнях домашнюю птицу, молочные продукты, хлеб и овощи, а затем продавал инженерам по цене, которую они сами назначили, и зарабатывал грош на грош. Мужик не мог надивиться щедрости новых знакомых, а они - дешевизне продуктов.