Желание и наслаждение. Эротические мемуары заключенного - Луис Мендес

Так в чем же тогда вопрос? Да ни в чем!

Всем чего-то хочется, все чего-то ищут. Желание превыше всего.

В начале моей тюремной жизни, в девятнадцать лет, мне представлялось, что у меня богатый сексуальный опыт. У меня было несколько женщин. Но по-настоящему бурный секс был только с Изабел. Это была хорошо сложенная мулатка, у которой между бронзовых бедер гнездился ураган. В наших сексуальных безумствах я экспериментировал как мог и как хотел. Любви особой не было. Секс в сочетании с любовью пришел через несколько лет. От наших безумств у меня голова шла кругом. Появлялись другие женщины – а вместе с ними усиливалась жажда наслаждений. Тогда мне казалось, что главное – это количество и разнообразие.

Душа была переполнена воспоминаниями. Телесной близости не было. Мне казалось, что из тюрьмы уже не выйти. В мои девятнадцать лет у меня не было возможности жить, заниматься сексом и быть счастливым. Половые отношения оставались только в воспоминаниях.

Единственным выходом была мастурбация. Хотя мне всегда нравилось мастурбировать, даже когда у меня были женщины. А были и женщины, которые давали мне, а потом мастурбировали под душем. Я их мысленно «имел». Безумие? Может быть. Но мне нравилось вспоминать своих партнерш, занимавшихся этим в ванной.

Меня арестовали в 1972 году. Я отбывал срок с тюрьме строгого режима, где условия были бесчеловечные. Свидания разрешали раз в неделю и всего на сорок минут. Не разрешалось даже здороваться за руку. Черт знает что! Нужно было очень изловчиться, чтобы украдкой поцеловаться. Если охрана заметит – тридцать суток карцера и отмена свиданий. Нам оставалась только мастурбация.

Наслаждение от мастурбации зависит от умственного возбуждения. Чем больше времени было потеряно на то, чтобы воображать сладострастные ситуации, тем сильнее было наслаждение. Воспоминания о том, как я сожительствовал с женщинами, очень мне помогали. Особенно с Изабел – хотя она меня бросила, когда меня посадили. Богатство сладострастных ощущений, к счастью, питало мое воображение, когда я онанировал. Я говорю «к счастью», потому что после двух лет заключения я встретил избранницу своего сердца, которую полюбил на всю жизнь.

Жизнь обрела смысл в чтении книг и во встрече с любимой женщиной. Любовь питала мои чувства, и я всё больше убеждался, что полноценный секс возможен только когда любишь. Поэтому я избегал каких бы то ни было изысков, к которым прибегали многие мои приятели.

Мастурбировать – значит воображать. Воображать – значит вовлекать другого человека. Другой – это, без сомнения, основа нашей сексуальности, нашего наслаждения. Мне известен случай, когда некто созерцал в зеркале собственную задницу, чтобы получить удовольствие. Безумие? Да нет. Что тут такого? Отчего не допустить, что созерцание собственной задницы вызывает из глубин памяти чей-то образ, на который может встать член.

Тюрьма подтачивает тело и изнуряет ум. Половое влечение не исчезает и даже не ослабевает из-за невозможности его удовлетворения. Член все время стоит, а рассудок терзается тщетным вожделением. Природа требует своего. Сексуальная ориентация теряет значение. Сохраняет значение только тело, остальное отходит на второй план. Это и побуждает мужчину волей-неволей заглядываться на младших товарищей. Безбородых, статных, без волос на теле, с приветливой улыбкой. На них пялятся, точно на баб.

Ни журналов, ни газет, ни телевизора в тюрьме нет. Ничто не доносит до нас женского образа. Те, кто лишали мужское естество его женского дополнения, плодили монстров.

Изнасилования были обычным явлением. Те, кто помоложе, нередко вынуждены были идти на убийство, чтобы защитить свое достоинство. Я и сам осужден за убийство в подобных обстоятельствах. До сих пор мне не по себе. Вероятно, от меня хотели, чтобы я уступил, стал подонком, превратился в безропотное существо, которым все помыкают и у которого постоянно пылает зад.

В голову лезло то, что роднит мужскую природу с женской. Ясно, что зачастую желания и поиски легко осуществлялись. В тюрьме, как и везде, обязательно попадались гомосексуалисты. И всегда существовало предубеждение. Такие вещи сурово осуждались. Сокамерники, уступавшие по какой бы то ни было причине – по своей ли охоте, или по принуждению, или просто чтобы выжить – были окружены всеобщим презрением. Они становились париями, неприкасаемыми. Их и за людей-то не считали. Презрение к ним было уничтожающим. Те, кто занимались такими делами, погружались в бездну порока. Их мастурбация сопровождалась теми образами, которые постоянно находились перед глазами. Бывает, что одна-единственная женщина не удовлетворяет мужчину – так же случается, если в роли женщины выступает другой мужчина. Тогда начиналась охота на новых партнеров. Причем открывалось два пути. Гомосексуалист – это не только тот, кто дает, но и тот, кто овладевает. Мастурбируя, он мечтает обладать нежным, субтильным, привлекательным юношей. Со временем эти безумные фантазии зароняют в душу любопытство. Тела тянутся друг к другу. Кто кончал в кулак, потом мог стать и активным, и пассивным гомосексуалистом. В самый неожиданный момент из-за активных гомосексуалистов разражались скандалы на всю тюрьму, когда его уличали в том, что он дал своему сокамернику, а то и сам сокамерник пробалтывался. Из уст в уста передается одна история, которая прекрасно это иллюстрирует. Речь идет об одном активном гомосексуалисте, осужденном за то, что изнасиловал парня. Попав в тюрьму и сам став жертвой подобного насилия, он обронил: «Папаша залетел». Так его и прозвали – «Папаша залетел». С тех пор всякий, кто попадался на этом постыдном деле, получал такую кликуху.

Мне известно множество случаев гомосексуализма среди заключенных. Это были настоящие супружеские пары. Их связь длилась годами и нередко продолжалась даже за тюремными стенами. Большинство испытывало страстную любовь. Иногда это приводило к убийству. История тюрьмы в Сан-Паулу знает немало примеров пылкой привязанности. В каких бы условиях человек ни оказался, он всегда способен на любовь и страсть. Человек не создан для одиночества. При невозможности отношений с женщиной мужчину может удовлетворить и мужчина.

Рику, как его звали в семье, попал за решетку, когда я сидел уже несколько лет. Видя мою любовь к книгам, он тоже приохотился к чтению. У нас появились общие интересы, завязались содержательные беседы, и мы подружились. Молодой, атлетически сложенный, он сразу начал привлекать сладострастные взгляды сокамерников. Он соблюдал осторожность, чтобы не стать жертвой насилия. Вместе с тем он признался мне, что не прочь найти себе избранника. Я тоже понимал, что фантазий при мастурбации ему явно недостаточно. Как ему выдержать пятнадцать лет, на которые он осужден? Действительно, ему тяжело одному, когда самые наглые к нему пристают.