Король и Шут. Бесконечная история - Александр Балунов

Ладно, надели всем наручники. Давай теперь людей в машины грузить. Людей-то, поди, много, а машин-то, поди, мало, во как! Набили воронки под завязку, и даже в два слоя, а на Горшке воронки уже кончились. Остался только «Жигуль», но там на заднем сиденье уже пятеро или шестеро в наручниках, и Горшок туда явно не влезал. Тогда мент с переднего сиденья говорит: «Садись ко мне на колени. Тут недалеко ехать (что правда)».

Горшок аж подпрыгнул от возмущения! Мол, «к тебе на колени, да ты че, пидор, что ли? Да ни за что!» И сразу всем видно, что не поедет он на коленях у мента. Очень он это выразительно сказал.

Тогда другой мент говорит: «Ну, раз так, то отдавай наручники!» И снимает с Горшка наручники, садится за руль, и мы все уезжаем. А Горшок в одиночестве остается.

Как мы потом его стебали по-дружески! Было очень смешно. Сначала я вывел тему, что Горшок настолько плохой панк, что его даже из ментовки выгнали, точнее, даже не взяли. А где-то через пару недель встречаю его у «Василеостровской» и говорю:

– Что ты за человек-то такой?

– А что такое? – отвечает он, не понимая, о чем речь.

– Довел человека до слез и «а что такое?».

– Кого? – пытается вспомнить Горшок.

– Как кого? – говорю. – Да парня того! Мы его потом утешали всей тусовкой!

– Да какого еще парня? Объясни, в чем дело! – Горшок видит, что я говорю серьезно, и начинает нервничать.

– Да что тут объяснять-то?! Думаешь, он после этого будет с тобой общаться? Нет, не будет! Так и просил передать: «В следующий раз даже не подойду к нему, пусть и не просится с нами».

– Да о чем вообще речь? – Горшок замечает смешинку в моих глазах, и я сдаюсь.

– Пацана, помнишь, обидел? «Не сяду к вам на колени, и все» – кричал. Думаешь, почему он уехал? Обиделся! И больше, сказал, тебя забирать не будет, даже и не просись!

Князь на стадионе «Петровский», рок-фестиваль «Наполним небо добротой». Санкт-Петербург, 23 июня 1996 года. Фото Е. Ковалевой

11. Немного солнца в холодной воде

Неважно, от чего бас-гитарист умер, гораздо важнее, для чего он жил.

Некоторые наши истории, может, и не стоят того, чтобы о них вспоминать, о некоторых, может, лучше и просто забыть. Но мне лично, чтобы что-то забыть, надо сначала это вспомнить во всех подробностях. А там уж и забывать не жалко.

Так что давай с тобой оставим ненадолго истории зимние да холодные. Давай лучше я тебе расскажу летнюю и теплую историю!

Дело было, как ты догадываешься, летом.

Сидел я как-то дома и никого не трогал. Ну, то есть совершенно. Исключение составлял мой друг Шурик Васильев. Его я трогал, точнее, пытался выпроводить из своей квартиры. Он пришел ко мне чуть не в семь часов утра и предложил приобрести «ключи от рая». В ответ на мой недоуменный взгляд он потупился и достал из кармана огромный кусок «пластилина», сантиметров пять в диаметре. Денег у меня не было, да и покупать я ничего не собирался. Но после непродолжительных переговоров было решено провести тестинг. Что мы и сделали от души.

В процессе выяснилось, что «пластилин» этот прислал Васе какой-то родственник из Джанкоя. И Вася уже устал его курить и просто носится по городу с изменой, что вот сейчас его кто-то наконец поймает. И поэтому теперь он ищет, кому бы этот огромный кусок сплавить. После продолжительной, но короткой дискуссии было решено предоставить Васе свободу, а мне преподнести в подарок причину его беспокойства. Если честно, видя состояние Васи, я не очень хотел получать на руки причину его волнений, но он подкупил меня тем, что рассказал, как ему срочно и непременно сегодня надо попасть на Петроградку к любимой девушке, которую он не видел уже почти полгода. Поэтому, угостив Васю теперь уже моим «пластилином», я помогал ему собраться и отправиться по своим делам. Ведь теперь он мог путешествовать без опасений, поскольку был чист. Ну, относительно, конечно.

И вот только я его сплавил, как заходят ко мне Горшок со своей будущей женой Анфисой. Просто в гости. Точнее будет сказать, что он зашел просто с подружкой, поскольку будущей женой, а тем более женой она стала значительно позже, ну да в нашей истории это не так уж и важно. Просто уточняю, чтобы тебе было более понятно. А чтобы не приходить с пустыми руками, Горшок мне принес четыре банки кислого чая, уж и не знаю, как к нему попавших.

Денек выдался солнечный и по-настоящему летний. Но наша юность и неопытность в жизненных вопросах не позволяла нам просто наслаждаться жизнью. Поэтому мы дунули. Не, в натуре, ну а что нам еще было делать?

Разомлев, подобрев и мгновенно обленившись, мы взяли у меня специальные покрывала и полезли ко мне же на крышу загорать, благо место было проверенное и насиженное. Напомню тебе, что утро еще только разгоралось.

И вот тут Анфиса предложила: «А давайте поедем за город на нудистский пляж в Сестрорецк!» Идея была интересная, но почему-то совершенно меня не вдохновила. Где Ржевка и где Сестрорецк? И я предложил продолжить загорать на крыше, поскольку тут и так уже хорошо, и ходить далеко не надо, ибо мы уже здесь. Горшок меня в этом сначала поддержал, а потом стал уговаривать Анфису пригласить кого-то из своих подружек для меня. Или «девушку для Шуры», как он выразился. Мне такое движение мысли еще больше не понравилось, поскольку, как я уже говорил, и так хорошо сидели, да и девушек себе я привык подбирать сам. И уж точно не хотел, чтобы мне их искала девушка моего друга! А может, просто стеснительный я был всегда или, что еще проще, накурился уже неплохо.

Но для чего на свете друзья? Друзья на свете для того, чтобы быть рядом и принимать тебя таким, какой ты есть, со всеми твоими заморочками и, наоборот, положительными сторонами. И ни в коем случае друг не будет пытаться тебя изменить по своему лекалу.

Но у нас в музыке все наоборот. Мы должны все время менять что-то друг в друге, поскольку делаем общее дело. И вот, поскольку я был против идеи куда-то ехать, а тем более сейчас, причем категорически, Горшок этой идеей загорелся. Он был уверен, что я просто стесняюсь, и он делает доброе дело. А Горшок, делающий доброе дело, скажу я тебе, это всегда было что-то!

И вот, короче, как я ни отбивался, мол, не могу я так, должны же быть сначала какие-то чувства и все такое, ничего мне не помогло. И уже через 40 минут у нас на пороге стояла Анфисина подружка. Точнее даже, коллега. А по профессии Анфиса была танцовщицей и работала исполнительницей экзотических танцев. Ну и подружки у нее на работе были соответствующие. Эта же была… я нарочно не пишу ее настоящее имя, поскольку теперь она замужем и занимает какой-то важный пост. Поэтому назову ее просто Аня. Скажу лишь только, что формами она была приятна не только для взгляда, волосы имела черные и родом была из-под Полтавы. «Ох уж эти черноволосые девочки с Полтавских хуторов», – как говорили классики.

Горшок и Балу в студии 36 канала. Санкт-Петербург, 1998 год. Фото М. Лаписа

Меня же в ней поразила смесь какой-то просто чудовищно неземной простоты с простецким же и ненавязчивым женским коварством. А особенно въелись в мозг ее духи! До сих пор помню. О, как она пахла! Впрочем, все это суета, и поскольку она персонаж в нашей книге случайный, то и не будем о ней больше. Короче, быстренько познакомились, взяли палатку, «чтобы было, где переодеться и кремом намазаться», и поехали на нудистский пляж.

Сразу в дверях возникла проблема, как упаковать «пластилин» с собой. Категорически не хотелось палиться. Да и вообще носить с собой – плохая примета. А поскольку компания у нас была шумная и издалека заметная, то палиться не хотелось вдвойне. Идею того, что кое-что будут нести наши девушки, мы отмели сразу, как не соответствующую нашим рыцарским идеалам, и придумали следующее. Решили выпить по кислому чаю, благо его четыре – и нас четверо (какое совпадение!), и, взяв с собой кропалик в носок, чтобы догнаться по дороге, поехать уже на этот пляж, ибо сколько-можно-уже-собираться.

Так и сделали, только не совсем. Догнаться по дороге нам не понадобилось. Дело в том, что наши девушки заявили, что они с утра кислый чай не пьют. И чтобы не оставлять грязную посуду, мы с Горшком выпили по две дозы. Решили теперь уже реально быстро ехать, пока не началось. А оно началось.

И началось как-то неожиданно быстро. И ходить, и говорить вдруг стало невозможно. В нашем понимании этого слова. Все-таки не зря индусы говорят, что есть очень тонкая грань между одной и тремя дозами чая. Горшок посмотрел на меня, я посмотрел на него, мы все поняли. И, по-моему, он захотел что-то мне сказать или даже сразу, без заморочек, изменить мир. Но я ему не дал. Потому что мы были не то в трамвае, не то в электричке, а тамошние гуру этого не любят. Но делать что-то определенно было надо! Тогда меня осенила гениальная идея. Точнее, это впоследствии она стала гениальной и неоднократно использовалась мной и моими друзьями-толтеками, а на тот момент это была просто мысль. Придя к выводу, что все наши проблемы с перемещением и коммуникацией с окружающей средой: а) происходят только у нас с Горшком в голове, и б) происходят именно из-за наличия коммуникации, я предложил Горшку закрыть глаза и в таком виде следовать на пляж. А девчонки будут нас вести под руки. И это получилось! Оказалось, что если не смотреть, куда идешь, то двигаться можно значительно быстрее и увереннее. Да и мыслями своими отвлекать окружающих не будешь. Все мысли оставались в тебе, и не знаю как, но мы доехали до пляжа.