Газета Завтра 44 (1196 2016) - Газета Завтра Газета

Но почему всё-таки ядерный реактор, а не, например, солнечная энергия, которую тоже можно использовать для получения электричества на борту и для питания таких ионных двигателей? Дело в том, что для быстрого и эффективного перевода с орбиты на орбиту спутников или космических кораблей весом в несколько тонн или даже десятков тонн, нужна мегаваттная мощность буксира. Именно такую мощность даёт компактный ядерный реактор, или, другими словами, "ядерная энергодвигательная установка мегаваттного класса", которая значится в тендере Роскосмоса. Для сравнения: самые мощные солнечные батареи, которые сегодня работают в космосе, — это батареи той самой Международной космической станции (МКС), где и будут испытывать элементы ядерного буксира. Сегодня они выдают всего лишь… 110 киловатт мощности, в десять раз меньше, чем будет давать ядерный реактор космического буксира.

Какие существуют при этом трудности и проблемы?

Во-первых, надо сразу сказать о вопросах безопасности. Буксир будет запущен с Земли в неактивном состоянии, с "холодным" и неработающим ядерным реактором. Только после вывода буксира на высокую околоземную орбиту реактор можно будет включить и "разогреть", запустив в нём управляемую ядерную реакцию. А вот дальше возникнет определённый компромисс между безопасностью и эффективностью работы: для целей безопасности буксир надо держать подальше от Земли — тогда даже в случае нештатной ситуации он не сможет упасть на Землю, а останется на такой высокой орбите на долгие тысячи лет. С другой стороны, чем с более низкой орбиты будет забирать грузы буксир, тем больше топлива будет экономиться при выводе полезной нагрузки "химическими" ракетами.

Второй вопрос, который возникнет при проектировании и эксплуатации ядерного буксира, — это вопрос, куда девать полученное тепло. Надо сказать, что от избыточного тепла в космосе очень трудно избавиться: космический вакуум представляет собой идеальный теплоизолятор, поэтому сбросить лишнее тепло можно только излучением, а вот охладиться, как на Земле, за счёт холодного воздуха или воды, не получится — их в космосе просто нет. В силу этого ядерный буксир будет напоминать громадную "космическую бабочку" — большую часть его конструкции должны составить огромные радиаторы, через которые и будет сбрасываться несколько мегаватт "лишнего" тепла. Именно эта часть конструкции будет основным "ноу-хау": сейчас самые мощные системы сброса тепла в космосе (на той же МКС) могут утилизировать лишь 70 киловатт тепловой мощности.

Наконец, массу задач нужно будет решить и по двигателям, и по реактору будущего буксира: его ионные двигатели должны тоже "подрасти" практически в десять раз по сравнению с имеющимися сегодня образцами, а атомное "сердце" будущего буксира должно иметь небывалый уровень автономности и надёжности — так как, скорее всего, ядерный буксир будет полностью беспилотным аппаратом, управляемым и обслуживаемым дистанционно, без участия людей.

Россия и Роскосмос сегодня сделали только первый шаг на долгом пути по созданию новой прорывной технологии в космосе. Но сделали его — раньше всех, значительно опередив другие страны мира.

Апология «незнаек»

Апология «незнаек»

Георгий Малинецкий

кто и как разрывает связь образования и науки в России

На преподавателей, профессоров, студентов, их родителей, предпринимателей, значительную часть российского общества, имеющую отношение к высшему образованию (а таких у нас более 50 миллионов), большое впечатление произвело недавнее заявление Ольги Голодец. По мнению вице-премьера, курирующего социальную сферу в целом и образование в частности, "у нас есть просчитанный баланс: 65% — это люди, для которых не требуется высшее образование, и 35% — специалисты. В дальнейшем эта пропорция будет меняться в сторону увеличения доли специалистов, для которых не требуется высшее образование".

Многие мои коллеги видят в этом начало конца высшей школы России, дальнейшее сокращение числа преподавателей, очередные слияния и поглощения вузов, признание властью ненужности специалистов, которых готовят вузы страны. Многие восприняли это знаковое заявление как гром среди ясного неба. Но так ли это?

Этапы большого пути

Вероятно, коллеги, близко к сердцу принявшие заявление О.Ю. Голодец, пропустили предыдущие серии образовательного триллера, который показывают нам руководители отечественного образования в последние 20 лет. Вероятно, они не приняли всерьёз уже произведённые реформы либо подумали, что лучше не обращать на них внимания, поскольку ничего сделать всё равно нельзя.

Поэтому стоит напомнить краткое содержание предыдущих серий и основные достижения большой систематической работы по ликвидации высшей школы России.

Большой победой ликвидаторов стал переход к болонской системе. Навязывая её, руководители российского образования толковали, что "мы сделаем всё как в Европе" (есть в этом какая-то аналогия с киевским "майданом"), обеспечим признание российских дипломов в зарубежье, а также мобильность студентов, преподавателей, профессоров. Ради этого была разрушена отшлифованная десятилетиями советская система подготовки специалистов., которая позволила нашему народу резко повысить свой культурный и образовательный уровень, создать вторую экономику мира, добиться паритета в области стратегических вооружений с США, внести выдающийся вклад в мировую науку.

Появились у нас бакалавры и магистры. Думаю, сейчас уже всем понятно: бакалавриат не даёт высшего образования. Бакалавры не являются полноценными специалистами. Вы согласны пойти на приём к врачу-бакалавру, лететь на самолёте, который ведёт пилот-бакалавр или доверить детей учителям-бакалаврам? Думаю, что нет.

С магистратурой совсем беда. Сплошь и рядом в неё приходят люди с разных факультетов одного вуза или из разных вузов. Приведу наглядный пример из своей практики подготовки нанотехнологов в магистратуре. На первом занятии даю тест, чтобы выяснить, что знают, помнят и умеют поступившие в магистратуру. С грустью вижу, что почти никто не помнит и не может вывести сумму членов геометрической прогрессии, а это программа 9 класса. Когда пару лет назад парень из Танзании решил в ходе этого теста вчетверо больше задач, чем лучший российский магистр, сразу стало ясно: неладно что-то в нашем королевстве.

Но в целом ход с магистратурой сильный. Чтобы что-то ликвидировать, надо вначале это "что-то" хорошенько испортить. И будет не так жалко выбрасывать испорченное, и протестов будет меньше.

Разваливать высшую школу России — дело нелёгкое. Наш народ очень ценил и до сих пор ценит образование. Дать хорошее образование — и сейчас главный императив российских родителей, лучший способ позаботиться о будущем детей. Чтобы убедиться в этом, достаточно посмотреть на тысячи ребят из младших классов, которых родители приводят на олимпиады, определяют в различные секции и кружки. Но реформаторам удалось подобрать ключик и к решению этой проблемы. Этот ключик — единый государственный экзамен (ЕГЭ). О его разрушительном действии на среднюю и высшую школу сказано и написано немало — не будем повторять. Обратим внимание только на два аспекта. Первый связан с тем, что ЕГЭ уничтожил профориентацию. Сплошь и рядом поступающие приходят в вуз не потому, что мечтают стать инженерами, врачами или учителями, а потому что полученная в результате сдачи ЕГЭ бумажка позволяет провести несколько лет в данном вузе. А там видно будет. В ряде слаборазвитых стран "третьего мира" дело обстоит примерно так же.

На первый взгляд, мечта, интерес, призвание — абстрактные сущности, далёкие от инвестиций и государственных программ, которыми оперируют в наших министериях. Но это не так! Выдающийся специалист в области авиационной психологии, медицины и педагогики генерал В.А. Пономаренко приводит очень наглядный пример. Те, кто пришёл в лётное училище из общеобразовательных школ-интернатов с первоначальной лётной подготовкой, где у ребят была возможность "заболеть небом", учатся на 15-20% лучше остальных, а отчисления в этой категории по всем причинам (лётная неуспеваемость, нежелание, медицинское несоответствие, недисциплинированность) в 26 раз меньше, чем у других. Мечта дорогого стоит — и в прямом, и в переносном смысле.

Эксперты утверждают, что в подготовку, например, военных пилотов должна быть вложена сумма, составляющая примерно 10% от стоимости той машины, на которой он будет летать, т.е. десятки миллионов рублей. Поэтому нужен крайне жёсткий отбор по очень многим показателям, а тут ЕГЭ… И ведь таких профессий немало. Но если мы учим не тех, не так и не тому, чему надо, то это миллионы поломанных судеб, несбывшихся надежд и огромный экономический ущерб для общества.