Человек ниоткуда - В. Бриджс

Джек Бертон».

Я вложил листок в конверт и старательно заклеил его. Потом вынул из кармана целую пригоршню монет, из которых тихонько отсчитал пять шиллингов.

— Позвольте предложить это вам за причиненное беспокойство.

— Наоборот, это для меня удовольствие, — пробормотала она, жадно принимая деньги.

— В таком случае, вас не затруднит передать это письмо мистеру Логану, как только он придет? — прибавил я, вкладывая письмо за зеркало, рядом с телеграммой.

— Я обращу его внимание на это, можете на меня положиться, сэр. Мне только жаль, что его нет дома, сэр.

Она открыла дверь с жалким подобострастием и стояла на ступеньках лестницы, глядя на меня и раскланиваясь все время, пока я не сел в экипаж.

Мне не хотелось возвращаться на Парк-Лэйн, и я отправился в «Кафе Рояль», где просидел весь остаток дня.

Когда я поднимался по лестнице домой, собираясь открыть ключом дверь, мальчик-телеграфист подъехал на велосипеде и остановился у моего дома.

Он поднялся по ступенькам и вынул телеграмму из сумки.

— Это для меня? — спросил я. — Для Стюарта Норскотта?

— Да, сэр.

Я взял телеграмму, распечатал и поднес ее к свету фонаря. Она состояла из шести слов:

»Немедленно избавьтесь от вашего нового лакея».

В первую минуту я удивился, а потом засмеялся.

— Спасибо, — сказал я. — Ответа не будет.

ГЛАВА VIII

Я люблю неожиданности, но, как говорил мой старый приятель Джек Костелло, иной раз проклинаешь обилие хороших вещей.

Я вошел в дом с телеграммой в руках и закрыл за собой дверь. Вестибюль был освещен, и я снова прочел телеграмму:

»Немедленно избавьтесь от вашего нового лакея». Она была послана из Чэринг-Кросса в 9.58. Эта телеграмма вызвала во мне сомнение, чувство досады и вместе с тем забавляла меня. Если это предупреждение было обоснованно и мой новый лакей действительно прятался за угольной корзиной с кинжалом в фалдах своего фрака, то кто же, черт возьми, мог так обо мне заботиться? Это, по всей вероятности, кто-нибудь, кто знал о моих утренних передвижениях и, насколько я соображал, Мориц был единственным человеком, удовлетворяющим этому требованию. Но я не мог себе представить, чтобы Мориц так любезно вмешался в мою жизнь. И, наконец, если он хотел предупредить меня, то почему же он этого не сделал, когда мы были вместе?

Я скорее склонялся к тому, что телеграмма была «уткой». Возможно, что поступление ко мне на службу на место Мильфорда другого, столь же честного, лакея мешало некоторым планам моих друзей и они решили меня попугать с той целью, чтобы я ему отказал.

Как бы то ни было, у меня оставался только один выход: немедленно поговорить с этим человеком и разузнать, кто он… Подойдя к камину, я позвонил и встал на коврик с чувством достоинства и бодрости. Что касается быстроты исполнения, Френсис был безукоризнен. Не прошло и тридцати секунд, как он вошел в вестибюль, почтительно приветствуя меня.

Я посмотрел на него в упор. Это был высокий тонкий мужчина лет тридцати пяти с густыми черными волосами и смуглым лицом.

— Итак, Френсис, вы благополучно прибыли сюда, — заметил я.

Он снова поклонился.

— Так точно, сэр. Меня привел мистер Сигрэв около трех часов. Он отдал вашу карточку кухарке.

— Вы видели Мильфорда?

— Да, сэр, я имел с ним краткий разговор.

— Как он себя чувствует?

— Ему, кажется, лучше, сэр. Он хотел познакомить меня с моими обязанностями, но я подумал, что лучше не давать ему много говорить. Мне кажется, я могу вполне с ними справиться, если кухарка даст мне указания.

— Хорошо, — сказал я. — А теперь я иду спать и, кроме горячей воды, мне ничего не нужно. Вы придете ко мне по обыкновению в восемь часов.

Я отдал ему шляпу и палку, взял письма со стола и лениво поднялся по большой лестнице во второй этаж. На первой же площадке я нарочно уронил письмо, а затем, словно невзначай, повернулся, чтобы его поднять. Этот ловкий маневр оказался совершенно неуместным. Френсис находился в другом конце вестибюля и стоял спиной ко мне у вешалки, по-видимому, убирая мою палку.

Войдя в свою комнату и вспомнив все, что было накануне вечером, я первым делом подошел к нише и отдернул портьеру. Конечно, я был уверен, что ничего не найду, но все же в глубине души лелеял смутную надежду, что увижу там Мерчию с пистолетом в руке, с грустной и несколько презрительной улыбкой. Ради этого я, кажется, согласился бы получить еще одну пулю.

Но ниша была пуста, нелепо пуста. Разочарованный, я уселся в кресло и стал читать письма для Норскотта. Их содержание не представляло интереса. Это были большей частью записки и объявления да два деловых письма, которые я пробежал глазами. У меня сегодня было достаточно дел.

Просматривая последнее письмо, я слышал, как Френсис вошел в спальню. Он повертелся там несколько минут, приготовляя все необходимое на ночь, затем тихонько постучал в дверь гостиной и открыл ее.

— Ваша комната готова, сэр.

— Спасибо, Френсис, — сказал я, — спокойной ночи.

— Спокойной ночи, сэр.

Он бесшумно удалился, прошел через спальню и закрыл за собой дверь. Я подождал, пока он спустится в подвальный этаж, и затем решил предпринять кое-какие шаги, чтобы обезопасить себя. Хотя, по моему мнению, телеграмма била ложную тревогу, все же не мешало принять некоторые меры предосторожности.

Итак, закурив трубку, я начал тщательный осмотр обеих комнат: спальни и гостиной. Они были в полном порядке. И, насколько я мог видеть, никто, кроме пороха и поддельного ключа, не мог проникнуть в мою комнату без моего содействия. Все же, для большей уверенности, я собрал все железные предметы от обоих каминов (оставляя для себя на всякий случай только кочергу) и сложил их двумя грудами у дверей. Все это я устроил для того, чтобы, при входе в мою комнату, раздался музыкальный аккомпанемент, от которого я немедленно мог бы проснуться, тем более что я сплю очень чутко. Успокоив таким образом свою душу, я медленно разделся и лег в кровать.

На столе около меня стояла электрическая лампа, но я сунул на всякий случай коробку спичек под подушку.

Свою верную кочергу я поставил у изголовья.

Оглядев все вокруг в последний раз, я погасил свет, положил голову на подушку и, вероятно, моментально заснул.

Во всяком случае я уж не помню, что случилось после того, как я с чувством удовлетворения ощупал ручку моей кочерги. Но вдруг я вскочил и сел в кровати, услыхав слабое звяканье железных предметов.

Сон с меня слетел, как только в комнате стало тревожно. Вокруг была абсолютная тьма, но моя рука инстинктивно схватила электрический выключатель. В таком положении я оставался несколько секунд. Сердце билось сильно, но, мне кажется, я не чувствовал никакого страха.