Недремлющий глаз бога Ра - Константин Шаповалов

Однажды нас загребли в вытрезвитель, но выпустили необычайно быстро — можно сказать, до вытрезвления.

Мы тогда учились на третьем курсе, и если бы в школу поступила телега из такой уважаемой организации, то не видать нам дипломов! Независимо, что выпили всего по паре кружек, а загребли просто для плана — в то героическое время по плану работали даже патологоанатомы.

Но нас вытолкали без процедурных формальностей, почти не спросив фамилий и адресов. Послушали, как мы в предбаннике беседуем, и решили выпустить, а план добрать за счет психически нормальных пэтэушников.

Меня, разумеется, подмывало расспросить Веника кое о чем поподробнее, но делать это сейчас не следовало:

— Разумеется, я говорю о Бацилле! Уничтожителе животного мяса.

— Надеюсь, ты отдаешь себе отчет, что твои слова означают войну? — холодно поинтересовался маркиз. — Вынужден предупредить, что Рекс будет обладать повышенной кошкоустойчивостью.

Судя по тону, он был задет за живое.

— Видишь ли, кошки — не совсем домашние животные. Не как лошади, не говоря уже о псовых. Кошки, чтоб тебе было понятно, никогда не спят.

— Подумаешь! Собаки тоже никогда не спят.

— Ложь! Собаки ещё как дрыхнут, а кошки — никогда. Они только прикидываются спящими, но при этом контролируют окружающую среду — примерно как система противовоздушной обороны.

— И собаки тоже! Чуть злоумышленник — они лают.

— Правильно! Собаки реагируют на злоумышленника, а кошки на так называемых хозяев: следят за ними. Понял в чем разница?

Он кивнул и заключил:

— В таком случае, Бацилла не кошка! Я собственными глазами видел, как она двое суток беспробудно спала на столе. Икры поест — и на бок!

— Это она только видимость создавала, чтоб ты расслабился и вел себя естественно. А на самом деле — изучала! Сколько ты ешь, и так далее…

— Да? И зачем ей это надо?

— Не знаю. Зачем-то надо.

Он пожал плечами:

— Накопленные экспериментальные данные обязательно должны куда-то передаваться, иначе исследования лишены всякого смысла. Вывод — у неё должна быть антенна!

— Дык. Может и есть!

— Слушай, меня щас посетила одна блестящая научная мысль, но для проверки я должен посоветоваться с роботом. Ты, надеюсь, не против?

— С дорогой душой! Кстати, как мы его назовём?

— Мизантроп Кастратычем. Сущность у него антиобщественная, а половые признаки отсутствуют, — он подмигнул и направился к креслу.

А я приступил к детальному изучению лабораторного компьютера.

В отличие от ноутбука, здесь прослеживалась некая система хранения информации, но многие файлы были закрыты для чтения.

Доступной оказалась подборка статей из медицинских журналов, причем вирусология была представлена довольно скудно, а основной объем занимали работы в области психиатрии.

Многие фрагменты, касающиеся психических расстройств, были выделены маркером, что свидетельствовало о серьёзной проработке, — мой предшественник трудился на совесть.

Не зная с чего начать, я воспользовался методом тыка, и мне вдруг попались такие странные, необъяснимые вещи, что пришлось звать на помощь Липского.

Тот, как оказалось, вошел во вкус и покинул кресло с неудовольствием:

— Терпеть не могу, когда отрывают от работы! Тем более, что я его почти нашел.

— Кого? Покойника?

— Спирт! — он подошел к компьютеру и уставился на монитор. — Ну, кто тут хочет получить бамбуковой палкой по пяткам?

— А вот, глянь, — я отодвинулся.

Липский начал вчитываться:

— Не пойму! Змеи, лягушки какие-то… это что, французская кулинарная книга?

— Так я у тебя хотел спросить — ты же потомок четырнадцатого Людовика.

— Я потомок двенадцатого Карла! Но мой секретарь сейчас в отпуске по беременности — ты уж сам как-нибудь…

Отогнав его, я начал читать:

- “Если хочешь извести мужа, в лунную полночь нарви дурной травы с перекрестка двух дорог. Одна дорога должна вести на юг, а другая на запад. Зовется трава "Мак Бенак", что значит "Плоть, покинь кости", а растет на кладбищах, и в оврагах, и вдоль дорог. Месяц держи в риге, а станет сухой — истолки.

Нарисуй на железе знак судьбы и положи в сердце голову болотной змеи, а по — лучам шесть жаб-серафимов и двенадцать красных червей, которые есть апостолы.

Поставь алтарь на солнце, и жди пока сгниют, и покроются коркой.

Истолки всё в медной ступе и смешай с травяным порошком.

Когда будет готов, запеки в хлебе или подсыпь в еду и дай ему, а сама читай молитву Бааль Зебубу.

Прочтешь девять раз, и у мужа твоего пересохнет в горле и станет темно в глазах.

Он позовет тебя, но ты читай ещё девять раз и придет Бааль Зебуб и станет говорить с ним.

Ты Его не увидишь, но муж твой увидит, и будет прятаться от Него под стол, или залезет под кровать, или станет просить, чтобы не забирал.

Читай еще девять раз, а после дай мужу воды, настоянной на зелье, и Бааль Зебуб заберет его.

Если не ищешь смерти мужа, а хочешь завладеть деньгами его, или имуществом его, или землёй его, возьми мозги пускающего слюни урода и брось их в глиняный горшок с обжигающей змеиной водой, которой обливают вещи чумных и прокаженных.

Ты лей её, пока мозги не умрут, а после поставь в погреб и жди.

Когда змеиная вода уйдет и горшок обсохнет, нацеди туда крепкой водки, размешай и давай мужу пить, и добавляй в другое питье, и во всякую пищу по каплям, пока разум его не помрачится и не станет он бредить и заговариваться.

Тогда веди в дом лекарей и священников, и родных его и говори всем на улицах о постигшем тебя…”

Веник слушал с пасмурным выражением, на которое его провоцировала редкая как туча в засуху мыслительная деятельность, но ответил в обычной солнечной манере:

— Хочешь привлечь Бааль Зебуба? Я давно понял, что ты не так прост, как кажешься.

— Нет, серьезно. У тебя это описание с чем ассоциируется?

Липский почесал заросший щетиной кадык:

— Симптоматика отравления атропином. Следовательно, "Мак Бенак" — это дурман или белена, а земноводных жаль. Их втянули по глупости, как и Бааль Зебуба.

Уставился на меня так, будто я тоже причастен, и замолчал.

— Ну, давай дальше!

— А что дальше? Змеиная вода — это карболка. Фенол, иначе говоря. Всё.

— А мозги урода?

— Пускающего слюни?! — оживился Веник. — Мне кажется, это из гомеопатии: подобное лечи подобным. Но средство малоэффективное, поскольку карболка сжирает органику.

— А отчего тогда разум мутится?

— От крепкой водки, от чего же ещё. Эх, кто бы нас так травил!

— Ну, а если урод был инфицирован? Допустим, слюни он пускал по определению, а вирус имел в качестве сувенира.

— Опять ты со своей шизой?! Фенол всё равно разрушил бы белковые компоненты, и осталась бы голая РНК. А она, хотя и сохраняет инфекционные свойства, заразить… — он запнулся, призадумался и вдруг хлопнул себя по голове, — слушай, её же вводили прямо в организм! В принципе возможно и заражение. Фенол и спирт эрэнкашкам нипочем, а если с током крови они попадут в мозг… да, если вирусная РНК попадет в нужную клетку — заражение обеспечено. Ты откуда рецепт списал?

Я поведал про "Чадру Айши" и библиотеку епископа Малеструа.

Выслушав, он о чём-то поразмыслил и изрек:

— Таки я тоже имею чем тебя обрадовать. Угадай, что я видел в шкафу с первой группой патогенности?

— Ливерную колбасу?!

— Не поверишь! Оспу.

Вот ведь — слово, а эффект как от удара по голове:

— Быть не может! На весь мир остались две референс-лаборатории…

— Сам знаю, — перебил Веник. — В Москве и в Лондоне. А третья

здесь, на «Мицаре», не сойти мне с этого места!

— А ты, часом, не обознался?

Он наградил меня высокомерным взглядом:

— Мне ли оспы не знать!

В случае распространения последствия были бы ужасающими. У меня воображения не хватило, чтобы представить размеры бедствия:

— Сколько же сейчас людей без иммунитета? Вакцинацию прекратили в конце семидесятых?

— Везде по-разному, но не это важно, — рассудительно ответил Липский. — Когда принималось решение о ликвидации оспенных вирусов, никто и не подумал о частных коллекционерах. А те взяли и сами за себя подумали!

— А почему ты решил, что коллекция частная? Может, это стратегическая программа какой-нибудь захудалой страны — чтобы не тратиться на ядерное оружие…

— Нет, такую страну, безусловно, можно найти! А коллекция — частная.

— Почему?

— Всё водоплавающее имеет свойство тонуть. Риск неоправданно велик, если речь идёт об оружии и если есть альтернатива хранения на суше…

Веник, кажется, был не далек от истины. Просто поразительно, что Всемирная Организация Здравоохранения просчиталась, не предвидела такую возможность! Боролись не меньше как за уничтожение оспы на всей планете, а ерунды не предусмотрели.