Изгнанники - Михаил Михеев

Позже, уже в эпоху развитых космических полетов и некоторого смягчения нравов, турки правдами и неправдами выпросили несколько старых транспортных кораблей и все ушли в космос, в неизвестном направлении. Им не препятствовали – русские потому, что им не было дела до вымирающего народа, остальные – потому, что избавились от лишней головной боли. Улетели – ну и хрен бы с ними, очень скоро о турках попросту забыли.

А турки выжили, хотя этого никто и не ожидал уже, и не только выжили, но и основали жизнеспособную колонию. Дальнейшее – история долгая и путаная, полная многих неточностей и темных пятен. Как выживали турки, как они развивались, не скажет уже никто и ни под какими пытками – архивы хорошо горят. Но к тому моменту, когда случилась история с Критом Теплым, Новая Турция была вполне процветающим государством, объединяющим четыре планеты и имеющим флот достаточный, чтобы подумать о расширении границ.

Угу, так вам и дали эти границы расширить. Нет, планету, не имеющую никакой серьезной орбитальной обороны, они захватить могли вполне, вот только кто ж им даст-то? Непонятно было, с чего это турки пошли на такой риск – возможно, им кто-то негласно пообещал поддержку, возможно, были еще какие-то причины, но результат оказался закономерен. Слишком многие страны были заинтересованы в том, чтобы Крит Теплый с его дешевыми сырьевыми производствами оставался независимым, и случившееся позднее было довольно редким случаем единения военных и политиков разных стран. С налету захватить планету турки не смогли, потому что население в лучших традициях прошлого смогло организовать оборону и, хотя болгары тоже не были слишком уж хороши в качестве солдат, отдельные очаги обороны продержались шесть дней. Они продержались ровно до того момента, как в систему вошла объединенная финско-англо-шведская эскадра и задала туркам такую трепку, что все аналитики были уверены: всё, никто в течение ближайшей сотни лет больше о турках даже не услышит. Увы, аналитики, как обычно, ошибались, и идущая сейчас к Новому Амстердаму эскадра была наглядным подтверждением их некомпетентности. Выходит, турки оправились быстрее, чем ожидалось, и нашелся кто-то, кто снабдил их деньгами, нашелся и тот, кто помог приобрести новые корабли. Впрочем, какая разница, турки – значит, турки. И не таких грабили.

Пока "Идзумо" совершал маневр и неспешно разгонялся, Соломин пытался вспомнить, что же он, собственно, знает о турках. По всему выходило, что очень немногое – в его образовании явно обнаруживался пробел. Хотя как сказать пробел – маловажному и внимания уделяется мало, это нормально, а Турция и турки были как раз маловажным. Тем, что при нужде сметается с шахматной доски просто для того, чтобы улучшить позицию.

Однако все же капитан добросовестно вспоминал, и вскоре его упорство было вознаграждено. Тренированная память выдала несколько фактов, главным из которых было: турки – враги! Во все времена Россия враждовала с Турцией, и за всю историю отношений было лишь два случая, когда эти страны выступали в союзе. В первый раз это было во времена великого адмирала Ушакова, когда турки в союзе с Россией, Англией и еще какой-то мелюзгой на подхвате приняли участие в пинании французов. Вторая ситуация сложилась в начале двадцатого века, когда только-только образовавшийся Советский Союз оказал серьезную помощь Турции в борьбе с английскими, греческими и прочими оккупантами. Увы, каждый раз это приносило лишь краткосрочные выгоды, союзы оказывались непрочными, и в обоих случаев после этого Турция очень быстро забывала, кто ее спас.

Еще в голову почему-то лезла читанная когда-то книга старинного писателя, Соломин не помнил его фамилии. То ли Нерлин, то ли Херлин – то и другое звучит одинаково неприлично. Капитан читал эту книгу в молодости как юмореску – подумать только, автор той книжонки, историк по образованию, что само по себе не позволяло принимать его всерьез, утверждал, что русские почему-то не имеют права отрывать головы тем, кто рискнул открыть на них свою поганую епасть. И вправду, смешно. Официальная позиция Российской империи, с которой Соломин был полностью согласен, была прямо противоположной и кратко звучала так: "Если вам показалось, что кто-то вам хамит или угрожает – стреляйте, а потом смотрите, кого вы, собственно, пристрелили". На этом фоне бумагомаратель выглядел, мягко говоря, нелепо. Причина была, однако, простой, как раз ее Соломин помнил. Писаку еще при жизни признали редчайшим экземпляром, сочетающим, казалось, несовместимое – умственную отсталость и манию величия. Жизнь он закончил в дурке, а его нетленка, попавшая в руки Соломина, сохранилась только потому, что оказалась в коллекции дяди будущего пирата, немного чокнутого собирателя отпечатанных на бумаге раритетов любой направленности. А сейчас вот всплыла в памяти, прилипчивый бред оказался…

Да и вообще, как это можно – считать, что кто-то имеет право хамить русскому? За такие шутки бьют, и бьют жестоко и сразу. Хотя, увы, желающие периодически находятся – скорее всего, от зависти. И то сказать – было, чему завидовать, не только всесторонняя защищенность, но и уровень жизни русских были на недосягаемой для соседей высоте. Взять хотя бы простейший факт – налогов в России не было. Точнее, они были для производств, а вот для людей, граждан империи, их просто не было – русские считали, что их государство не настолько нищее, чтобы обирать собственных граждан, и это тоже было поводом для зависти…

Мотнув головой, Соломин отогнал от себя ненужные мысли. Главное он и так понимал – перед ним были враги, которых надо выпотрошить, и неважно, что он сам их спровоцировал. В конце концов, почему его должны волновать чужие проблемы, когда своих достаточно? Решил кто-то попробовать свои силы на русском оселке – что же, пусть пеняет на себя, и незнание того, что перед ними русские, турок от ответственности не спасет. Когда-то предки Соломина еще с петровских времен били предков этих самых турок на суше и на море с завидной регулярностью, и капитан намерен был полностью соответствовать славным семейным традициям. Тем более что ситуация с тех времен ничуть не изменилась – точно так же малочисленные, но отлично обученные и вооруженные русские выходили против толпы отсталых вояк, единственным достоинством которых, на взгляд капитана, было то, что их потом не жалко будет направить, к примеру, на рудники. А что? На уране тоже кому-то работать надо, не своих же подданных туда посылать, а вот проучить незадачливых агрессоров – это, как ни крути, прямо судьбой предписано. Для подобных ситуаций и создают русские конструкторы свои самые лучшие в мире орудия.