Путешествие «Космической Гончей» - Альфред Ван-Вогт

С другой стороны, он удивился бы, если обнаружилось сходство между нервной системой ребенка и его собственной, хотя втайне надеялся на это, поскольку не сомневался в своей исключительности. В течете всей жизни он был восприимчив, любознателен, стремился к расширению знаний; таких людей были единицы.

У Клэйна начали возникать подозрения, что признаки его мутации закрепились на нем и по наследству не передаются. Он должен понаблюдать за младенцем в поисках свидетельств, что оба они… разные. За исключением огорчившего его нормального физического строения, внешность ребенка доставила ему удовлетворение: он был почти так же уродлив, как и любой новорожденный, на которого он когда-либо имел несчастье смотреть. И его испугало, когда старшая няня восторженно промурлыкала:

— Какое красивое дитя!

Клэйн предполагал, что, возможно, сын когда-нибудь и станет таким, поскольку Маделина была очень красива. Он допускал, что кровь ее семьи могла доминировать в организме сына, и его физическая нормальность подтверждала это. Наблюдая, как ребенка укутывают после купания, он становился все печальнее. Его беспокоило, что мутационные изменения еще могут проявиться, и в то же время он был счастлив, что пока их не было заметно. Однако он уже сейчас мог себе представить, как мальчик будет стыдиться своего отца. Мысли об этом прервало появление няни, сообщившей, что Маделина проснулась и спрашивает о нем. Клэйн нашел ее жизнерадостной и полной планов.

— Ты знаешь, — промолвила она, — я раньше никогда не сознавала, какие удивительно внимательные люди живут рядом с нами. Эти женщины так чудесно отнеслись ко мне.

Клэйн задумчиво смотрел на нее. На протяжении всего долгого путешествия Маделина испытывала глубокие психологические изменения, приспосабливаясь к обстоятельствам. В самом начале полета обнаружилось, что на корабль каким-то о разом пробрался наемный убийца, нанятый Лилидель. Скрывшись под личиной одного из солдат, он, видимо, и не предполагал, насколько бесполезной и бессмысленной была его цель: при подходе к их апартаментам он пересек контрольную линию, и сразу же включился автоматический сигнал тревоги.

Клэйн намеренно пригласил Маделину присутствовать при казни. Отчаянное желание этого человека жить, ужасно подействовало на нее. С того момента она прекратила разговоры о смерти как о чем-то ее не касающемся. Сейчас, счастливый от произошедших с ней перемен, он слушал, как она расхваливает всех слуг вместе и каждого в отдельности. Неожиданно Маделина сменила тему.

— О, чуть не забыла. Ты помнишь, мы никак не могли подобрать ему имя… ну, мне оно и пригрезилось — Браден. Ты только послушай: Браден Линн!

Клэйн согласился с именем после небольшого колебания. Первое имя ребенка должно быть сугубо индивидуальным, чтобы отличить его от других, принадлежащих к одной семейной ветви. Конечно, у сына должна быть делая вереница имен, которых удостаивались знаменитые люди обеих фамилий. Это был один из немногочисленных старинных обычаев, которые Клэйн одобряв использование многих имен семьи. Это напоминало о родословной, порождало ощущение продолжения жизни, вызывало у гордого обладателя звучного имени чувство причастности к деяниям предков, желание поступать так же или даже лучше, чем его благородные родичи. Даже Клэйн, у которого было столько причин не испытывать такого ощущения, чувствовал пресс многочисленных имен, полученных в час крещения.

Полное имя, которое в конце концов было дано новорожденному, звучало так: Браден Деррин Харлан Джоквин Долд Коргэй Линн.

Минуло две недели после рождения мальчика, когда «Солнечная Звезда» добралась до второй цели своего полета в космическом пространстве.

Клэйн бодро вошел в конференц-зал. Теперь наконец-то не осталось причин для внутренних конфликтов. Вражеская планета стала уже достаточно яркой в сине-черном мраке, раскинувшем свои унылые всеохватывающие крылья впереди по курсу звездолета. Настало время подготовиться к действиям.

Клэйн выступил с подготовленной заранее речью, особо подчеркнув непреходяще ценные качества человеческой личности — храбрость и мужество. Его глаза внимательно изучали лица слушателей. На них не было признаков цинизма и скепсиса. Впрочем, он и не ожидал их найти. Перед ним сидели серьезные люди, знающие о суровой непредсказуемой реальности их миссии. Некоторые из сидящих в зале казались озадаченными эмоциональностью его выступления. Было время, когда он мог бы уступить нарастающему нетерпению, но сейчас этого не случилось. Приступая к осуществлению великой цели, руководитель должен прежде всего пробудить в людях эмоции, необходимые для достижения успеха. В прошлом он полагал, что солдаты воспринимают смелость как должное. Да, они именно так и поступали, но только если им напомнить. Но даже тогда на уровне генеральского состава существовало молчаливое сопротивление со стороны отдельных личностей.

Завершив резкую речь критикой неоправданной храбрости, Клэйн принялся разъяснять Свою цель. Он не успел зайти слишком далеко, как заметил реакцию слушателей. Офицеры — как варвары, так и линнцы, — выглядели одинаково вялыми и скучающими. Лишь Чиннар хмурился с неожиданно задумчивым видом.

— Однако, ваша честь, — подал голос один из линнцев, — перед нами планета Риссов. У них будут сотни кораблей против одного нашего.

Клэйн держался холодно. Опыт подсказывал ему, что никто, кроме него, не владеет ситуацией в целом. Он мягко произнес:

— Джентльмены, надеюсь, что все согласны с тем, что мы подвергаемся риску, конечно, в разумных пределах.

— Да, но это безумие. — Эти слова принадлежали генералу Мараку, нынешнему секретарю Клэйна. — Как только они нас обнаружат… — Он сделал паузу, как будто его осенила новая мысль, и продолжил: — Или вы ожидаете, что нас не обнаружат?

Клэйн улыбнулся.

— Будьте уверены, что нас обнаружат. Мой план заключается в том, чтобы высадить большую часть… — Он осекся и закусил губу: он чуть было не сказал «варварской»; затем продолжил: — армии с Европы и захватить плацдарм.

Лица офицеров армии варваров исказил страх, почти все были не в силах скрыть испуг, за исключением Чиннара. Клэйн заметил, что лидер варваров наблюдает за ним сверкающими глазами, в которых зарождается понимание. Клэйн поднялся.

— Джентльмены, успокойтесь, — недовольно сказал он, — не то вы запугаете солдат вашим слишком очевидным страхом. Наше решение основано на твердом расчете. Космические корабли не уничтожаются в пространстве. Они не могут поддерживать друг с другом контакты, даже если люди на борту одного космолета настроены дружески по отношению к экипажу другого и предпринимают всяческие усилия держаться вместе. Так что вы можете быть уверены, что Риссы не станут контактировать с налги, пока мы находимся в полете. Что касается высадки десанта, то создание плацдарма, который всегда может быть захвачен, и удерживание его в течение какого-то времени с древности практикуются в истории войн. И никто не представляет себе способа, как предотвратить высадку противника в каком-либо месте на планете. — Решив, что эта тема исчерпана, Клэйн резко заявил: — Но хватит аргументов. У нас есть цель. Теперь мы подходим к тому, что гораздо важнее, — к сложным деталям достижения этой цели.