СССР-2061. Том 9 - СССР 2061

— Спокойно, малышка, это поправимо. Помоги мне.

Патрик осторожно снял с нее верхнюю часть скафандра, освободил руку, приложил к локтевому суставу контактную пластину АСПП, зафиксировал, нажал кнопку включения.

— Проводится диагностика, — сообщил аппарат.

— Патрик, почему мы не на базе?

— Понимаешь, — он тяжело вздохнул, мысли путались. — Они решили тебя убить, чтобы не оплачивать лечение. Других вариантов я не вижу. Сначала скрыли информацию, пытались представить все как несчастный случай по твоей вине. Я не поверил, угнал марсоход, нашел тебя, все увидел, понял… пришлось бежать…

— Диагностика завершена, — перебила его АСПП. — Человеку требуется немедленная госпитализация. Первая помощь оказана согласно инструкции четыре два. Продолжаю следить за состоянием человека.

— А где мы сейчас?

— Не знаю, меня сюда привел компьютер скафандра, когда я просил помощи. Помнишь, Стив и Алекс спаслись от бури по маршруту, отмеченному компьютером?

— Помню. — Анжела пошевелилась, снова села. — Макса тоже к куполу вывела автоматика когда-то. Хотя он ничего не вводил… Моя нога… Я не хочу… Женщина закрыла лицо руками, зарыдала.

— Действую согласно инструкции три восемь, — сообщила АСПП, отреагировав на поведение «подопечной».

Патрик нежно обнял жену за плечи, спустя минуту помог ей лечь. Она получила укол и заснула. Джонсон вытащил из шлема «М-3» мягкую подкладку, положил ее под голову Анжеле.

— Лучше бы мы сюда не прилетали, — прошептал он. — Ты не заслужила такого. Но кто же знал…

Люди летели на Марс в поисках выхода из нищеты. Финансовые корпорации Техаса вели жесткую политику на Земле, им принадлежала большая часть территории бывших США и вся южная Америка. Магнаты владели всем: начиная от недр и заканчивая недвижимостью. У рядовых техасцев было всего два варианта – работать на корпорации либо бежать в Канаду, сохранившую былой государственный строй. Правда, официально пересечь границу могли лишь единицы, да и в Канаде найти работу гражданину другой страны непросто. Некогда могучий народ фактически разделился на две части: очень богатые и очень бедные люди.

Освоение Марса казалось глотком свежего воздуха. Появились новые компании, предлагающие людям выгодные контракты. Высокая зарплата, бесплатное медицинское обслуживание, возможность через три года получить участок в частную собственность – это создало невероятный бум. Уже на красной планете становилось понятным, что мечты надолго останутся мечтами. Создавать атмосферу никто не спешил, а частная собственность в безвоздушном пространстве никому не нужна даром. К тому же в контракте отсутствовал пункт о возвращении на Землю…

Раздался гул со стороны двери, Патрик встал, не зная, чего ожидать, сжал кулаки. Если это охрана «Марсгрупп», выжить не удастся.

В комнату друг за другом вошли три человека, одетые в «М-5О», самые современные скафандры, которые стоили очень дорого и покупались лишь для руководства Корпорации. На груди у каждого блестели буквы «АСС». Один человек держал большой контейнер черного цвета, двое других были с пустыми руками. Патрик заслонил собой жену, напрягся:

— Кто вы? Один сделал шаг вперед, откинул забрало шлема:

— Аварийно спасательная служба Советского Союза. Сохраняйте спокойствие. Вы в безопасности.

— Станция 112, пуск!

— Есть! — бодро ответил старший мастер Максименко, выполняя долгожданную команду. — Товарищ Сергеев, станция номер 112 запущена! Сбоев нет!

— Хорошо, продолжайте работать. Видеосвязь переключилась в дежурный режим, экран потемнел.

Там, на поверхности красной планеты, открывались люки станций терраформировния. Почти шесть лет СССР строил в недрах Марса громадный комплекс, предназначенный для создания атмосферы. В искусственных условиях вырастили сотни миллионов деревьев, теперь пришло время второго этапа. Триста станций открывались практически одновременно, наполняя безвоздушное пространство воздухом, поступающим из недр. Это будет продолжаться больше года, согласно расчетам, лишь тогда на Марсе появится подобие атмосферы. Огромные машины, установленные на полюсах, начали плавить лед, внося свой весомый вклад. Постепенная стабилизация температуры, создание условий, пригодных для жизни на поверхности – все это впереди, но первый шаг уже сделан!

Этого момента ожидали долго, не надеясь на помощь со стороны. Корпорации Техаса, Европы и Японии не захотели принимать участия в грандиозном проекте, их больше интересовала сиюминутная выгода. Правда, теперь им придется поделиться с СССР, после начала терраформирования почти 80 процентов марсианской территории отошло Союзу, ведь там располагались все станции, создающие атмосферу.

… Люди, находящиеся в помещении, радостно хлопали друг друга по плечам, улыбались. Перед пуском все системы проверялись, но нервное напряжение от этого не уменьшалось, не дай Бог произойдет сбой в такой ответственный момент! Теперь же можно слегка расслабиться.

Старший мастер подошел к двум подчиненным, которые крепко обнимались, строго спросил:

— Целуемся в рабочее время? — и тут же усмехнулся. — Ладно, ладно, не дергайтесь, шучу.

Патрик и Анжела Джонсоны разомкнули объятия, мужчина пожал протянутую руку.

— Товарищ Максименко, мы искренне рады присутствовать здесь! Мы рады оказанному нам доверию. И больше всего мы рады быть гражданами Советского Союза.

— Патрик, ты меня прям в краску вгоняешь, — отмахнулся старший мастер.

— Тем не менее. Вы спасли нас от верной смерти. Провели безумно дорогую операцию по регенерации ноги моей жены – совершенно бесплатно. Дали нам хорошую работу и жилье. За два года здесь мы поняли, что у вас человеческая жизнь ценится дороже всего, в чем не раз убеждались. Чего только стоят подсказки наблюдателей, когда кто-то на поверхности попадает в беду. Кстати, мы сами живы лишь благодаря тому, что наблюдатель не остался равнодушен, направил нас к аварийному входу. Там, где мы выросли, это невозможно. Корпорации интересует только финансовая выгода. А создание атмосферы на Марсе – это вообще из разряда фантастики, лишь полная самоотдача и сплоченность вашего народа позволили сделать такой шаг. Техас на такое не способен.

— Капитализм, — задумчиво произнес Максименко. — Он понемногу себя уничтожает изнутри. Тупиковая ветвь развития. Как неандертальцы…

Патрик с Анжелой посмотрели друг другу в глаза. Попав на станцию СССР, они словно оказались в другом мире. Мире, где на первом месте находится человек. Мире, где государство заботится о гражданах. Мире, в котором родятся и будут счастливо жить их дети. В Советском Союзе.

Гашников Михаил

440: Старик и космос

«…ты проснешься и все будет хорошо… В разбитой керамической броне, обожженные ледяным дыханием бесконечной пустоты лежат они на стылых камнях… летящих все в той же бесконечной пустоте… далеко… давно… Им не подняться, ты уже убил их… ты уже убил их всех… спи… ты заслужил это… спи спокойно… А когда ты проснешься, солнце будет светить сквозь купол на зеленую земную траву, и будут смеяться дети, которые никогда не видели этих ледяных камней, никогда не видели керамическую броню, никогда не видели звезды сквозь подсвеченную сетку прицела… И не увидят… дай бог, не увидят. А ты видел, ты до сих пор видишь, каждый раз, когда закрываешь глаза, хотя давно уже пора перестать, поэтому спи, спи… Когда ты проснешься… Нет!»

«Нет!», тихонько стонал старик, то есть это ему казалось, что стонал, а на самом деле едва заметно вздрагивал под одеялом. «Нет!» беззвучно шевелились спекшиеся губы, «Нет, нет, нельзя, нельзя спать, мне никак нельзя спать сейчас, иначе будет поздно, иначе уже не проснуться, иначе никто уже не проснется, и только ветер и пыль, пыль и ветер над руинами, и красный губчатый мох до горизонта… Нет…»

***

Задрав голову вверх и опираясь на трость, Старик медленно шел вдоль внутренней стены купола по 22-му ярусу. Он осматривал купол. Он честно делал это с понедельника по пятницу, видимо потому, что когда он был молод, то именно эти дни составляли официальную рабочую неделю в Советских Республиках. Но даже с учетом этого факта его рабочее расписание все равно было странным, потому что раньше, ни в молодые, ни в зрелые годы он никогда не работал с понедельника по пятницу.

Дело в том, что в прошлом Старик был солдатом. Он проливал свою, сначала красную, гемоглобиновую, а потом (когда она сгинула в радиоактивном угаре очередной общевойсковой операции) синевато-зеленую, тетрафлобустиновую кровь за свою Родину, а потом, когда Родина исчерпала список задач, которые должно было решать с помощью оружия, Старик остался здесь, в 17-м советском марсианском куполе.