Второй президент Чехословакии Эдвард Бенеш: политик и человек. 1884–1948 - Валентина Владимировна Марьина
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Сразу после выборов, 2 июня Бенеш сформулировал окончательный текст заявления о своей отставке, мотивируя это состоянием здоровья. 7 июня заявление было получено Готвальдом и сообщено правительству, которое собралось на чрезвычайнее заседание. Готвальд зачитал письмо Бенеша и сделал заявление для печати, опубликованное на следующий день. Премьер подчеркнул свое стремление отговорить Бенеша от ухода с президентского поста и его «огромные заслуги перед народом и республикой». Готвальд пообещал содействовать выполнению завета, о котором говорилось в последнем письме Бенеша: «чтобы все жили и трудились в ладу, любви и взаимопрощении, добивались свободы и свободой сознательно пользовались»[985]. В этот же день правительство одобрило проект закона о выборах президента, который был принят 12 июня. Одновременно в знак признания заслуг Бенеша «перед народом и государством» ему была назначена почетная пенсия в размере жалованья президента республики, а также оставлен в пожизненное пользование замок Ланы со всеми пристройками и обслуживающим персоналом. По словам Готвальда: «Мы чтим его (Бенеша. – В. М.) как достойного продолжателя дела Президента-Освободителя, как главу нашей освободительной борьбы и как одного из созидателей нашего нового строя»[986]. 10 июня Национальное собрание единогласно одобрило благодарственный адрес Бенешу, а 14 июня тоже единогласно избрало новым президентом Готвальда. Чтобы не ссориться с католической церковью и Ватиканом, коммунисты даже пошли на то, чтобы архиепископ И. Беран в честь этого события отслужил в соборе св. Вита торжественный молебен, что ранее происходило только при коронации чешских королей. 15 июня Готвальд назначил новое правительство во главе с А. Запотоцким. Следует отметить, что многие словацкие коммунисты, и прежде всего Гусак, Новомеский, отчасти Клементис, считали справедливым, чтобы премьером был назначен словак В. Широкий, поскольку президентом является чех[987].
После отставки Бенеш, ставший частным лицом, жил в Сезимове Усти под пристальным наблюдением органов государственной безопасности и информаторов. Уход от дел, из политики, которой он посвятил всю свою жизнь, не улучшили, а скорее ухудшили состояние здоровья Бенеша. Он впал в уныние и день ото дня слабел физически и духовно. Ежедневная забота о состоянии здоровья президента (экс-президента) была возложена на главного врача больницы в Таборе д-ра Йелинека. Он заменил Клингера, который, обещав вернуться, отправился для лечения в Лондон и остался там. Единственным развлечением Бенеша являлись частые автомобильные прогулки вместе с женой по окрестностям; посетителей он принимал редко. В случае необходимости это делала пани Гана. С дипломатами и журналистами, если они появлялись, общались бывшие служащие президентской канцелярии. Бенеш встречался со Смутным, Йиной, Гасалом, с некоторыми политически близкими ему лицами, например, с бывшим послом в Москве Й. Гораком. Коммунистов среди посетителей не было. Исключением являлся Готвальд, который приезжал к Бенешу 8 июня (премьер сообщил ему о решении правительства от 7 июня и выдвижении своей кандидатуры на пост президента, поблагодарил за службу государству) и 16 июня[988].
Общественность по-разному восприняла отставку Бенеша, популярность и авторитет которого, прежде всего в Чешских землях, были по-прежнему высоки. Некоторые верили официальным сообщениям о причине ухода президента со своего поста (по состоянию здоровья), другие видели ее в несогласии с событиями 25 февраля и установленным вслед за этим режимом, третьи усматривали в случившемся давление коммунистов. Согласно ежедневным сообщениям органов государственной безопасности, Сезимово Усти в июне-июле 1948 г. посетили тысячи граждан со всех концов страны. Делегации от учебных заведений, общественных организаций, городов, районов появлялись у виллы экс-президента каждый день. В устной и письменной форме высказывались симпатии и уважение, передавались приветствия, пожелания здоровья, цветы. С автокурьерами 21 и 22 июня прислали письма посольства США и Великобритании в ЧСР. О реакции советского посольства на отставку президента сведений нет.
Власти, по всей видимости, напуганные стихийным выражением симпатий к экс-президенту, в июле усилили меры, направленные на ограничение демонстраций, массовых посещений виллы и импровизированных митингов. Распоряжение предписывало выявлять всех руководителей массовых делегаций и список этих лиц еженедельно направлять в Главное управление Государственной безопасности[989]. Но многолюдные собрания у ограды виллы не прекращались. Подготовка к XI слету спортивного общества «Сокол» и сам слет прошли под знаком уважения и поддержки ушедшего в отставку Бенеша, верности ему и его идеалам. Политически важнейшими были шествия «соколов» через Прагу: 27 июня в нем приняли участие 80 000 подростков, а 6 июля 83-100 000 мужчин и женщин, которых приветствовало около полумиллиона зрителей. Провозглашались лозунги «Да здравствует президент Бенеш!», «Останемся верными Бенешу!», «Да здравствует республика Бенеша и Масарика!», «Мы любим Бенеша, никто нам его не заменит!», «Бенеш – наше завтра», «Не позволим большевикам разбить республику», «Выметем коммуну из республики вместе с Готвальдом», «Бенеш, Бенеш, Бенеш… Да здравствует!» и др.[990].Во время слета органы безопасности задержали 237 человек, на 31 из них было заведено уголовное дело. Последовала радикальная политическая чистка «Сокола», которая охватила около 15 тысяч функционеров; некоторые из них были арестованы и стали жертвами репрессий[991].
Знал ли обо всем этом Бенеш? Неизвестно. Во всяком случае, жена и близкие всемерно старались оберегать экс-президента от сообщений и посещений, которые могли взволновать его и ухудшить состояние здоровья. Но не всегда эту «стерильность» можно было соблюсти и оградить Бенеша от волновавших его разговоров. Так, думается, случилось и с визитом в Сезимове Усти шведской журналистки Амелии Поссе-Браздовой, ровесницы Бенеша и давнишней его знакомой. В «Тайных письмах из Праги 1948 г.», опубликованных в 1994 г., она описала и суть своей беседы с Бенешем[992]. В частности, он якобы жаловался на Готвальда, которому, мол, верил и полагал, что тот ему не лжет. Однако, он, дескать, ошибался, потому что все коммунисты – лгуны, как и Советы. Он признался, что не хотел долго верить тому, что Сталин постоянно и систематически лжет. Бенеша раздражали обвинения в его адрес, распространяемые теми политиками, которые эмигрировали на Запад. Важной составной беседы была тема новой чехословацкой политической эмиграции и отношение к ней Бенеша, возможность его сотрудничества с ней. Близким приятелем журналистки был чехословацкий посол в Стокгольме Э. Таборский, личный секретарь Бенеша в военные годы и одна из фигур «нового» чехословацкого сопротивления. Упомянув о раздорах в рядах третьей эмиграции, Поссе-Браздова сказала, что верх одержит та группировка, которая получит «благословение» Бенеша. Журналистка передала ему пожелание эмигрантов, чтобы он выступил с обращением, которое придало бы им «отвагу и
