Дети капитана Гранта - Жюль Верн

Вильсон и Мюльреди взялись за дело. Они срубили сначала весь такелаж, а затем принялись и за грот-мачту. После нескольких ударов топора она зашаталась, наклонилась набок и, повисев секунду неподвижно, с грохотом полетела за борт. Палуба «Макари» теперь была гладкой, как плашкот. Основные части плота уже плавали на поверхности воды. Матросы соединили реи и мачты между собой и подвели под них полдюжины пустых бочек, которые должны были сообщить этому сооружению большую пловучесть.

На этот остов Вильсон и Мюльреди настлали вместо палубы решётчатые крышки от люков для того, чтобы вода стекала через отверстия в решётке, если волна зальёт плот. Кроме того, вокруг всего плота были привязаны пустые бочки, создававшие нечто вроде борта; этот борт должен был защищать плот от невысоких волн.

Джон Мангльс велел установить на плоту вместо мачты брам-стеньгу. Её укрепили оттяжками и снабдили неким подобием паруса. Длинное весло с широкой лопатой было установлено на корме. Если ветер сообщит плоту достаточную скорость, это весло с успехом может заменить руль.

В таком виде плот способен был держаться на воде, невзирая даже на довольно сильное волнение. Но будет ли он управляться и достигнет ли берега, если ветер переменит направление? В этом был весь вопрос.

В девять часов утра началась погрузка. Прежде всего на плот погрузили продовольствие в количестве, достаточном для того, чтобы добраться до Окленда. Нечего было и думать пробавляться продуктами этой бесплодной земли.

Из запасов мистера Ольбинета сохранилось только небольшое количество сушёного мяса; вся остальная провизия была съедена во время затянувшегося плавания. Поэтому пришлось позаимствовать в камбузе «Макари». Там нашлись только плохие сухари да два бочонка солёной рыбы. Мистер Ольбинет был очень огорчён этим.

Запасы провизии были сложены в герметически закрывающиеся, непроницаемые для воды ящики и привязаны к подножью мачты. С такой же заботливостью было погружено оружие и боевые припасы, которых, по счастью, у путешественников было вполне достаточно.

На случай, если плоту не удастся в продолжение первого прилива достигнуть берега, Джон Мангльс велел уложить маленький якорь. Это давало ему возможность отстояться на месте в ожидании следующего прилива.

В десять часов прилив стал заметным. Дул слабый северо-западный ветер. Небольшие волны рябили поверхность моря.

— Всё готово? — спросил Джон Мангльс.

— Всё готово, капитан, — ответил Вильсон.

— Садитесь! — скомандовал Джон.

Элен и Мэри Грант спустились на плот по верёвочной лестнице и сели на ящики с продовольствием. Мужчины заняли места вокруг. Вильсон стал у рулевого весла. Джон взялся за снасти паруса, а Мюльреди обрубил канат, привязывавшим плот к «Макари».

Джон поднял парус, и плот поплыл к берегу.

Земля находилась в девяти милях. Это расстояние любая шлюпка прошла бы на вёслах часа за три. Но плот не мог подвигаться с такой скоростью. Если ветер не переменится Джон Мангльс надеялся добраться до берега прежде, чем начнётся отлив. Но в случае, если бриз спадёт или переменит направление, плоту придётся отстаиваться на якоре в ожидании следующего прилива. Эта перспектива была не по душе осторожному Джону Мангльсу.

Однако пока он не терял ещё надежды на успех. Ветер свежел. Прилив начался в десять часов утра, и можно было надеяться, что плот достигнет берега до трёх часов пополудни, то есть до его окончания.

Начало переезда было удачным. Чёрные верхушки рифов постепенно скрылись под водой, так же как и жёлтый песок отмели. Вильсону приходилось всё время быть начеку, чтобы избежать столкновения со скрытыми под водой рифами; да и вообще управление малоподвижным плотом требовало большого искусства и неустанного внимания.

В полдень плот был в пяти милях от берега. Ясное небо позволяло с этого расстояния отчётливо видеть все изгибы побережья. На северо-востоке подымалась к небу гора в две с половиной тысячи футов высотой. Контур её резко вырисовывался на горизонте и походил на запрокинутую голову гримасничающей обезьяны.

Это была гора Пиронгия, расположенная как раз на тридцать восьмой параллели.

В четверть первого Паганель обратил внимание своих спутников на то, что верхушки всех рифов исчезли под высокой водой.

— Кроме одной, — заметила Элен.

— Какой? — спросил учёный.

— Вот той, — оказала Элен, указывая пальцем на чёрную точку, видневшуюся в миле расстояния.

— В самом деле, — сказал Паганель. — Надо запомнить, где этот риф находится, чтобы не наткнуться, — вода, вероятно, сейчас покроет и его.

— Он находится как раз на линии между вершиной горы и этим мысом, — заметил Джон Мангльс. — Вильсон, лево руля!

— Есть, капитан! — ответил матрос, налегая всей своей тяжестью на рулевое весло.

За полчаса плот прошёл ещё полмили. Но, к общему удивлению, чёрная верхушка рифа всё ещё торчала над водой.

Джон Мангльс попросил Паганеля дать подзорную трубу.

— Это не риф, — сказал он после минутного наблюдения. — Эта штука плавает по воде: она поднимается и опускается вместе с волнами.

— Может быть, это обломок мачты «Макари»? — спросила Элен.

— Не думаю, — ответил Гленарван, — вряд ли его отнесло бы за такой короткий срок так далеко от судна.

— Постойте! — воскликнул Джон Мангльс. — Я вижу теперь, что это. Это ялик с «Макари»!

— Ялик с брига? — повторил Гленарван.

— Да, сэр. Он плывёт килем вверх…

— Несчастные! — воскликнула Элен. — Они погибли!

— Иначе и быть не могло, — ответил Джон Мангльс. — Было совершеннейшим безумием тёмной ночью пускаться в плавание по бурному морю среди этих подводных рифов.

В течение нескольких минут путешественники молчали глядя на быстро приближающуюся хрупкую лодчонку. По-видимому, она опрокинулась милях в четырёх от берега, и естественно, что никто из ее пассажиров не спасся.

— Этот ялик может нам пригодиться, — сказал Гленарван.

— В самом деле, — подтвердил Джон Мангльс. — Правь к ялику, Вильсон.

Но ветер вскоре стих, и плот доплыл до ялика только через два часа. Мюльреди зацепил его багром и подтянул к плоту.

— Пуст? — коротко спросил молодой капитан.

— Да, капитан, — ответил Мюльреди. — Ялик никуда не годится — в нем большая пробоина.

— Значит, им нельзя воспользоваться? — спросил Мак- Набс.

— Ни в коем случае, — ответил Джон Мангльс. — Он годен только на дрова.

— Очень жаль, — заметил Паганель. — Я надеялся, что мы доберёмся в этом ялике до самого Окленда.