Миссия Шута - Робин Хобб

– Но ты будешь относиться ко мне как к мужчине, а не как к принцу. Как если бы ты рассчитывал получить от мужчины больше, чем от принца.

Я ничего не ответил. Он неуверенно продолжал, словно его что-то смущало.

– Для моей матери я – сын. Но еще я принц и Жертвенный для моего народа. И для всех остальных я всегда лишь принц. Всегда. Я никому не прихожусь братом. И у меня нет отца. И никто не назовет меня лучшим другом. – Он горько рассмеялся. – Люди говорят мне «мой принц», но между нами стена. Никто не обращается со мной как с обычным человеком. – Он приподнял одно плечо и криво улыбнулся. – Никто, кроме тебя, не называл меня глупцом, даже в тех случаях, когда я вел себя как последний болван.

И я вдруг понял, почему он так легко поверил Полукровкам. Дьютифул хотел, чтобы его любили не за то, что он принц, а просто как человека. Он хотел стать для кого-нибудь лучшим другом, пусть даже для кошки. Я еще не забыл времени, когда Чейд был единственным, кто относился ко мне по-человечески. И как я боялся потерять его расположение. Я понимал, что любой мальчишка, будь то принц или последний бедняк, нуждается в друге. Но не был уверен, что подхожу на такую роль. Чейд. Почему Дьютифул не захотел выбрать Чейда? Я все еще размышлял над ответом, когда в дверь постучали.

Я открыл дверь. Оказалось, что пришла Лорел. Я автоматически заглянул ей за плечо, ожидая увидеть лорда Голдена, но там никого не было. Она оглянулась, нахмурилась и вопросительно посмотрела на меня.

– Я могу войти? – с нажимом спросила она.

– Конечно, миледи. Я просто подумал…

Она вошла, и я закрыл за ней дверь. Лорел сделала реверанс, не спуская с принца глаз. На ее лице появилось облегчение.

– Доброе утро, мой принц, – с улыбкой сказала она.

– Доброе утро, главная охотница.

Он был не особенно оживлен, но ответил на приветствие. Принц вновь стал собой. Синева под глазами, серьезный взгляд, но он вернулся к нам. Принц Дьютифул больше не смотрел в пустоту, не пытался отгородиться от мира.

– Рада видеть, что вы выздоровели, мой принц. Я пришла, чтобы спросить, когда вы пожелаете отправиться в Баккип. Солнце встало, небо очистилось от туч, хотя на улице довольно прохладно.

– Я с удовольствием предоставлю принять это решение лорду Голдену.

– Превосходная мысль, мой принц. – Она оглядела комнату. – Но где же лорд Голден?

– Он сказал, что хочет прогуляться, – ответил я.

Мои слова удивили Лорел. С таким же успехом их мог произнести стул – лишь с опозданием я понял свою ошибку. В присутствии принца слуга должен помалкивать. Я опустил взгляд, чтобы никто не заметил, как я раздосадован. И вновь дал себе обещание играть свою роль более тщательно. Неужели наука Чейда стерлась из моей памяти?

Главная охотница посмотрела на Дьютифула, но тот молчал.

– Понятно, – задумчиво проговорила Лорел.

– Конечно, ты можешь подождать его здесь, – сказал принц.

Его слова прозвучали учтиво, но тон предлагал Лорел немедленно оставить нас. Со времен короля Шрюда я не слышал, чтобы подобные ходы проделывались столь виртуозно.

– Благодарю вас, мой принц. Но если вы не против, я бы предпочла подождать в своей комнате.

– Как пожелаешь, главная охотница. – Принц вновь отвернулся к окну.

– Благодарю вас, мой принц. – Лорел сделала реверанс, и наши взгляды встретились, однако мне ничего не удалось прочитать в ее глазах.

Как только дверь за ней закрылась, принц повернулся ко мне.

– Теперь ты понимаешь, что я имел в виду, Том Баджерлок?

– Она была добра к вам, мой принц.

Он знаком подозвал меня к столу. Когда я уселся напротив, он продолжал:

– Она для меня – ничто. Она относится ко мне, как все остальные. «Как пожелаете, мой принц». Во всех Шести Герцогствах у меня нет истинного друга.

Я набрал в грудь побольше воздуха и спросил:

– А как насчет ваших спутников, тех, кто сопровождает вас на охоту?

– Их слишком много. И каждого я должен называть другом, но никому не имею права выказывать предпочтение, чтобы отцы других не чувствовали себя обойденными. А уж если я улыбнусь молодой женщине, то даже Эда не знает, что будет. Стоило мне попытаться завязать с кем-нибудь дружеские отношения, как ее сразу же убирали, чтобы никто не воспринял мое поведение как ухаживания. Нет, я всегда один, Том Баджерлок. Всегда. – Он тяжело вздохнул и опустил глаза.

Дьютифул выглядел ужасно несчастным.

– Бедный, несчастный мальчик. – Слова слетели с моих уст, и я тут же о них пожалел. Он поднял голову и бросил на меня свирепый взгляд.

Однако я не опустил глаз. Неожиданно на его лице появилась улыбка.

– Сказано настоящим другом, – заявил он.

Дверь распахнулась, и вошел лорд Голден. Изящное движение пальцев, и я увидел маленькую трубочку с сообщением – птичья почта сработала. В следующее мгновение трубочка исчезла в рукаве. Конечно, он навещал Старлинг, чтобы узнать, получила ли она ответ из Баккипа. Не приходилось сомневаться, что Чейд приготовился к встрече. Затем взгляд лорда Голдена остановился на Дьютифуле. Если Шута и удивило, что наследник Видящих сидит за одним столом со слугой, зашивающим рукав рубашки, виду он не подал.

К тому же он сначала приветствовал меня. Теперь он все внимание сосредоточил на принце.

– Добрый день, мой принц. Если вы не против, мы можем выезжать.

Принц вздохнул.

– Да, я не против, лорд Голден.

Мой хозяин повернулся ко мне и улыбнулся – такой улыбки я уже несколько дней не видел на его лице.

– Ты слышал нашего принца, Том Баджерлок. Собери вещи. И заканчивай чинить рубашку. Никто не посмеет сказать, что я скупой хозяин, даже если речь пойдет о таком никудышном слуге, как ты. Надень это, чтобы не опозорить нас, когда мы будем возвращаться в Баккип. – И он бросил мне сверток.

В свертке оказалась грубая домотканая рубашка. Что ж, можно попрощаться с потайным карманом в рукаве.

– Благодарю вас, лорд Голден, – с поклоном ответил я. – Постараюсь, чтобы эта рубашка продержалась дольше, чем предыдущие три.

– Что ж, посмотрим. Надень ее и сообщи госпоже Лорел, что мы скоро выезжаем. А по дороге зайди на конюшню и скажи, чтобы седлали наших лошадей, и на кухню – пусть приготовят завтрак. Пару холодных птиц и пирог с мясом, две бутылки вина и побольше свежего хлеба, я уловил вкусный запах.

– Как пожелаете, хозяин, – ответил я.

Пока натягивал новую рубашку, я услышал, как принц мрачно спросил:

– Лорд Голден, неужели вы считаете меня полным идиотом, продолжая играть ваш дурацкий спектакль? Или так хочет Том Баджерлок?

Я побыстрее надел рубашку, чтобы не пропустить выражение лица лорда Голдена. Но мне ослепительно улыбался Шут. Он отвесил низкий поклон Дьютифулу, несуществующая шляпа подмела пол. А когда он выпрямился и посмотрел на меня, его улыбка стала торжествующей. Несмотря на удивление, я почувствовал, как мои губы сами расползаются в усмешке.

– Мой добрый принц, ни я, ни Том Баджерлок здесь ни при чем. Так пожелал лорд Чейд. Он хотел, чтобы мы постоянно практиковались, поскольку для таких плохих актеров, как мы, требуются многочисленные репетиции.

– Лорд Чейд. Мне бы следовало догадаться, что вы оба ему принадлежите. – Меня порадовало, что он не признался, что уже знал об этом от меня. Похоже, мои наставления не пропали даром. Дьютифул пристально посмотрел на Шута, а потом повернулся ко мне. – Но кто же вы? – тихо спросил он. – Кто вы такие?

Мы с Шутом переглянулись. От принца это не укрылось, и он пришел в ярость. На его щеках появились красные пятна. Но за гневом в его глазах прятался мальчишеский страх – а вдруг он выглядит передо мной глупо? Неужели его вновь обманули? А если отношения между Шутом и мной исключают возможность дружбы с ним? Я видел, как исчезает его прямота, он прятался за стену своего королевского достоинства. И тогда я нарушил все существующие правила этикета, протянув к нему руку и сжав его ладонь. Я воспользовался Скиллом, чтобы убедить принца в своей искренности – так Верити много лет назад завоевал доверие Кетриккен.

– Он друг, мой принц. Лучший друг из всех, что у меня были, и он будет рад стать вашим другом. – Не спуская глаз с лица принца, я протянул другую руку к Шуту.

Он подошел к нам, и его рука легла на мою протянутую ладонь. Через мгновение тонкая кисть Шута сжала наши переплетенные пальцы.

– Если вы не против, я буду верно служить вам, как служил вашему отцу и деду, – почтительно предложил Шут.

XXVIII

ВОЗВРАЩЕНИЕ В БАККИП

Шесть Герцогств и Внешние острова постоянно воевали и торговали между собой. Подобно приливам и отливам, мы то покупали друг у друга товары и заключали браки, то начинали воевать. Война красных кораблей все изменила: впервые Внешние острова объединил один вождь. Звали его Кебал Робред. Разное рассказывают о нем, но почти во всех легендах говорится, что начинал он пиратом. Кебал был прекрасным моряком и воином, люди, ставшие под его знамена, быстро богатели. Слава о его успехах приводила к нему все новых и новых искателей приключений. Вскоре он командовал целым флотом.