Дурацкие игры магов. Книга вторая. - Анфиса Кохинор

- Вот, надень! - Он протянул женщине витую серебряную цепочку, на которой болтался медальон в виде головы волка. - Твоё клеймо и твоя защита. Никто не посмеет тронуть тебя. Кроме меня, конечно.

Мария сжала медальон в ладони и подняла грустные, как у больной собаки глаза:

- А как же Ричард? Ему не понравится, что я ношу такое же украшение, как твоя Сабира.

- Неужели всё, что я сказал, ты пропустила мимо ушей? - с убийственной лаской поинтересовался принц и нежно провёл кончиками пальцев по щеке наложницы. - Я забираю тебя себе. Забудь о Ричи. Ты камийка и будешь жить по законам родного мира. А наши женщины не выходят замуж. Тебе и так сказочно повезло: длительная командировка на Землю, потом в Лайфгарм, триумфальное возвращение на Родину камийской мечтой. А дальше - больше: любимая наложница принца Камии, праматерь камийских магов. Звучит как музыка!

Проникновенная речь принца ошеломила Марусю. Растерянно хлопая глаза, она смотрела на него и беззвучно шевелила губами, подыскивая достойный ответ. Но все слова, приходившие в голову, казались глупыми и неубедительными. Артём лучезарно улыбнулся ей и ободряюще похлопал по плечу:

- Насчёт Сабиры не волнуйся, она уже надоела мне. Я сегодня же отберу у неё медальон и ты станешь моей единственной женщиной! Согласна?

- Нет… - еле слышно проговорила Маша и зажмурилась в ожидании удара, но принц Камии лишь расхохотался.

- Иного ответа я не ждал. Что ж, придётся действовать иначе. Дима!

Дмитрий послушно обернулся. Он чувствовал, чем закончится история с медальоном, и его не отпускало ощущение, что подобные сцены ему не в новинку. "Шантаж!" - с горьким сожалением подумал он и вопросительно взглянул на друга.

- Молодец, братец, схватываешь на лету! - обрадовался Артём и проникновенно посмотрел на Марусю, которая всё ещё стояла с закрытыми глазами. - Полно бояться, деточка, мои требования будут просты и понятны.

Женщина приподняла веки, и принц одобрительно кивнул:

- Так-то лучше. Мне нравится смотреть в глаза собеседнику! Так вот, драгоценные мои, все наши друзья - заложники принца Камии и живы до тех пор, пока вы беспрекословно выполняете мои приказы. А за мелкие ошибки будете расплачиваться лично. Нет, лучше поступим так: кто бы из вас ни ошибся - накажу обоих! - Он самодовольно ухмыльнулся и обратился к Марусе: - Что ты должна сделать в первую очередь, детка?

Маша молчала, крепко сжимая в ладони ненавистный медальон, и Дмитрий положил руку ей на плечо:

- Сделай то, что он просит, пожалуйста. Я не хочу, чтобы он мучил тебя!

- Хорошо… - еле слышно прошептала Маруся, накинула на шею витую цепочку, поправила волосы и заплакала от обиды: Дима вновь отказался от неё.

- Будет считать это слезами радости, - саркастически улыбнулся принц и одобрительно похлопал друга по плечу: - Если ты и дальше будешь вести себя столь же разумно и послушно, братишка, я дарую тебе лёгкую и приятную смерть.

В руках Артёма появился белоснежный платок. Он сунул его Марусе:

- Вытри слёзы, деточка. Я собираюсь представить вас моей свите, а большинство камийцев терпеть не могут рыдающих наложниц.

Дрожащей рукой женщина вытерла слёзы и несколько раз глубоко вздохнула. Прошла минута, другая, её руки перестали дрожать, на щеках заиграл румянец, а лицо стало бесстрастным и спокойным.

- Я готова, господин, - тихо, но твёрдо произнесла Маруся, и Артём зааплодировал:

- Вот она, настоящая праматерь камийских магов! Мой магистр не ошибся, избрав для тебя эту участь. Он был величайшим из великих! А ты… - принц Камии внезапно повернулся к Диме. - Ты убил его! Надеюсь, ты сожалеешь?

- Прости, Тёма, но я не помню магистра и не уверен в том, что сожалею о его смерти! Скажи, за что я убил его?

Глаза Артёма полыхнули раскалённым серебром:

- Ты хотел забрать меня себе! Тебе нужен был я!

- Зачем?

- Чтобы убить! - взорвался принц Камии и зарыдал в голос: - Все хотят убить меня! Потому что я - временной маг! Я - Смерть! Я - принц Камии! Только магистр защищал меня и… ты…

Он шагнул к другу, и Дима, горестно вздохнув, обнял его и прижал к себе. Он гладил Артёма по волосам и шептал, что любит его, что всегда будет рядом и постарается сделать счастливым…

Маруся стояла рядом с ними, вслушивалась в тихие рыдания и шепот и думала о том, что ради Тёмы Дима готов пожертвовать всем, что имеет: жизнью, друзьями, возлюбленными…

"А ты как думала? - внезапно ворвался в её мысли голос принца. - Он мой и только мой! А вы все - лишь пыль под нашими ногами!"

Женщина вздрогнула, а Артём, внезапно оборвав плач, отстранился от друга и с превосходством взглянул на неё:

- Ты даже не представляешь, что будет в Камии после его казни. Моё горе захлестнёт весь мир, и все без исключения будут рыдать кровавыми слезами, оплакивая моего брата!

Принц вытер глаза и взял друзей за руки:

- Идёмте! Моя свита ждёт не дождётся, когда я представлю вас!

Свита, десяток молодых, напыщенных камийцев, по обыкновению собралась в гостиной, расположенной по соседству с личными покоями принца Камии. Артём собрал своих спутников в тихий, предрассветный час, когда ночной сумрак редеет и тает, отступая под натиском нового дня. Камийцы с радостью и восторгом приняли возвращение Артёма и теперь, в предвкушении милых сердцу развлечений, беседовали между собой, вспоминая былые дни. В центре внимания оказался граф Кристер. Вальяжно развалившись на диване, он вещал о проявлении в Ёсском замке двух странных невольников, о том, как, угадав в придурковатом шуте принца Камии, сделал его своим рабом (следуя, конечно же, заветам великого Олефира!) и о том что, очнувшись, Артём одобрил его решение и приблизил к себе.

- И ты совсем не боялся его гнева? - задал провокационный вопрос Рузбех, а Зохаль и Альяр язвительно ухмыльнулись.

- Ничуть! Ибо принц чтит заветы своего великого отца! Он понял, что я не мог поступить иначе.

- То есть, твоя распрекрасная Катарина здесь ни причём? - насмешливо уточнил Зохаль.

- Абсолютно! Жизнь наложницы не стоит фальшивого баара, когда речь идёт о великом Олефире и его сыне!

- Совершенно согласен с тобой, граф! - серьёзно кивнул Альяр, повернулся к братьям и небрежно заметил: - Я же говорил вам, что слухи врут. Человек, столь преданный идеалам повелителя Камии, ни за что не опустится до банальной мести за рабыню!

Камийцы, слушавшие разглагольствования графа, рассмеялись, и потеряв к нему интерес, стали расходиться. А довольный собой Альяр подмигнул братьям и махнул рукой рабу, который тотчас же подбежал к нему с подносом, уставленным серебряными кубками. Сыновья Джомхура взяли наполненные вином кубки и, отсалютовав красному от злобы Кристеру, неспешно направились к окну, где беседовали Карл Маквелл и Бастиар Каруйский. Увидев приближающихся к ним харшидцев, собеседники замолчали.