10 вождей. От Ленина до Путина - Леонид Млечин

…Прямо с аэродрома Хрущев приехал на заседание Президиума ЦК. К вчерашнему составу присоединились Микоян, В.П. Мжаванадзе – первый секретарь ЦК Компартии Грузии, Ш.Р. Рашидов – первый секретарь ЦК Компартии Узбекистана, П.Е. Шелест – первый секретарь ЦК Компартии Украины.

…Протокола заседания Президиума ЦК 13 октября 1964 года не велось. Как и условились партийные заговорщики заранее, выступили все до одного члены Президиума. Нажимали на игнорирование Хрущевым коллективного руководства, самоуправство, непредсказуемость, многочисленные ошибки. К слову, многое в обвинениях соответствовало действительности. В каждом выступлении, согласно уговору, обязательно предлагалось отстранение первого секретаря. Лишь Микоян выступил в защиту Хрущева, но остался в полном одиночестве. Микоян предложил освободить Хрущева от поста первого секретаря, оставив его главой правительства. Все сразу стали протестовать (ведь уговор накануне был другим!).

Первый секретарь поначалу всех перебивал, пытался остановить нежелательный ход обсуждения, но ледяная стена неприятия его как первого лица поразила Хрущева. Он вначале еще надеялся, что, как и в 1957 году, ему удастся справиться с ситуацией. Хрущев пробовал протестовать, возражать, переходить в контратаки, но его голос глох в ледяном безмолвии отрицания сидевших соратников, которые на этот раз отвернулись от него фактически единодушно. Все было предрешено.

То была еще одна драма Хрущева. На этом заседании он не давал согласия добровольно оставить пост. Заседание так и окончилось ничем. Хрущев молча сел в машину и уехал на дачу. Наутро заседание было продолжено. Председатель КГБ Семичастный предусмотрительно сменил всю охрану Хрущева на новую, отдал необходимые распоряжения своим службам: никакие команды, приказы, указания Хрущева не исполнять без решения Президиума. Еще оставаясь формально первым секретарем, Хрущев лишился всех реальных рычагов власти. Первый секретарь был изолирован и сломлен. Его предали те, кто больше всего юлил перед ним: Брежнев, Суслов, Подгорный, а затем и все остальные.

Утром, приехав на заседание Президиума, Хрущев сразу же подписал заранее подготовленный аппаратом ЦК текст заявления с просьбой освободить от должности «по состоянию здоровья». В заявлении говорилось:

«В связи с преклонным возрастом и учитывая состояние моего здоровья, прошу ЦК КПСС удовлетворить мою просьбу об освобождении меня от обязанностей первого секретаря ЦК КПСС, члена Президиума ЦК КПСС и Председателя Совета Министров СССР.

Обещаю Центральному Комитету КПСС посвятить остаток своей жизни и сил работе на благо партии, советского народа, на благо построения коммунизма.

Хрущев»{687}.

Все инициаторы кремлевских перемен вздохнули с облегчением; удалось решить вопрос без кардинальных мер и эксцессов. Брежнев, Суслов и другие заговорщики не могли скрыть своего радостного возбуждения. Свершилось!

Единогласно (Хрущев не голосовал) приняли еще одно постановление, где уже прямо говорилось, что первый секретарь «стал выходить из-под контроля ЦК, перестал считаться с мнением членов Президиума». Записали: «При сложившихся отрицательных личных качествах как работника, преклонном возрасте и ухудшении здоровья т. Хрущев не способен исправить допущенные им ошибки и непартийные методы в работе», а посему – «удовлетворить просьбу т. Хрущева об освобождении его от обязанностей первого секретаря, члена Президиума ЦК и Председателя Совета Министров СССР»{688}.

Хрущев сидел, не поднимая лица, обхватив голову руками. Затем он молча вышел и так же молча спустился к машине. Его никто не провожал. Партийная карьера реформатора неожиданно для него завершилась. После этих октябрьских дней 1964 года наступят почти два десятилетия полного замалчивания и забвения его имени. Он как бы когда-то и был, но как бы совсем и не было его…

Дальше все было проще. На следующий день, 14 октября 1964 года, открылся пленум ЦК КПСС. В своем вступительном слове Л.И. Брежнев заявил: «…обстановка в Президиуме ЦК сложилась ненормальная, и повинен в этом прежде всего т. Хрущев, вставший на путь нарушения ленинских принципов коллективного руководства жизнью партии и страны, выпячивающий культ своей личности…»{689}.

Основной доклад делал, конечно, М.А. Суслов – штатный «инквизитор» ЦК. Главный аллилуйщик, интриган и ортодокс стал постепенно в ЦК человеком, которого побаивались все, даже генеральные секретари. Доклад Суслова был разносным. Нет нужды пересказывать его, ведь дело было сделано, Хрущев уже сидел у себя на даче. Однако я приведу лишь несколько фраз из доклада Суслова.

«…Хрущев систематически занимался интриганством, стремился всячески поссорить членов Президиума друг с другом (голоса: «Позор!»). Но интриганством безнаказанно нельзя долго заниматься. И в конце концов все члены Президиума убедились в том, что т. Хрущев ведет недостойную игру…»

«…В течение года т. Хрущев с упрямством, достойным сожаления, стремился ликвидировать Тимирязевскую академию на том лишь основании, что ее ученые в своем большинстве не разделяли взглядов т. Хрущева по ряду вопросов системы земледелия (голоса: «Позор!»)». Добавим лишь истины ради, что Хрущев не ставил вопроса о ликвидации академии, а предложил рассмотреть вопрос о переводе ее из Москвы в какую-нибудь сельскохозяйственную область…

Суслов не преминул проехаться по зятю Хрущева – талантливому журналисту А.И. Аджубею, заявив, что «Президиуму пришлось принимать меры, чтобы обезвредить развязную и безответственную болтовню этого гастролера…». Заявление Суслова о том, что Аджубей освобожден от работы редактора газеты «Известия», зал встретил аплодисментами…{690}

Чувство идеологической стадности давно стало присуще не только простым людям, но и партийной элите, с готовностью поддерживавшей любые лозунги и установки своих вождей. Десятилетия духовной монополии не могли пройти бесследно; каждый старый вождь (кроме Ленина) предавался прямому или косвенному остракизму. Новый – возвеличиванию.

Когда на пленуме единогласно (только так было всегда на этих форумах!) избрали первым секретарем ЦК Л.И. Брежнева, зал привычно дружно вскочил и устроил новому вождю долгую овацию.

А Хрущев тем временем ходил из угла в угол казенной дачи, которую раньше занимал Молотов. В 1965 году, после отставки, Хрущева переселили в Петрово-Дальнее, что возле реки Истра. Возможно, он жалел, что не прислушался к информации, которая поступила к нему от Галюкова Василия Ивановича – бывшего начальника охраны члена Президиума ЦК КПСС Н.Г. Игнатова. Галюков сообщал, что против первого секретаря зреет заговор, во главе которого стоят Подгорный, Суслов, Брежнев, Шелепин, Семичастный, сам Игнатов.