Ожерелье королевы - Тереза Эджертон

Но может быть, в ней было больше от Химены, больше от мадам, чем думали они все. Невероятным усилием воли Ис заставила себя не предаваться отчаянию. Она намеревалась выжить — да, и более того! Этого было недостаточно, чтобы отказаться от яда и молотого стекла, — она должна не только жить, но и добиться успеха, причем с блеском.

Оказавшись в спальне, мадам Ис раздвинула шторы и тут же приступила к делу, тщательно осматривая шкаф с бельем и несколько больших сундуков, выбрасывая нижние юбки, перчатки, корсеты, платья и шали, перебирая планшетки из слоновой кости, черепаховые гребни и маленькие флакончики с благовониями из агата и черного янтаря. В небольшой драгоценной шкатулке она нашла янтарную подвеску в форме слезы с паучком внутри и серебряную коробочку для духов в форме сердца.

Не найдя нигде ничего интересного, она занялась большим столом из красного дерева и стала выдвигать один ящик за другим, внимательно просматривая содержимое, пока не добралась до ящика в самом низу, который дернула на себя так сильно, что он с громким стуком упал на пол.

Подняв его и до середины водворив на место, Ис заметила внутри нечто такое, что у нее дух захватило от восхищения.

Она взяла в руки красивый, тонкой работы стеклянный кинжал с витой рукоятью, повернула его в руке, с любопытством осматривая и стараясь не дотрагиваться до лезвия, на случай, если оно было обработано каким-нибудь смертельным ядом. Разбирая содержимое ящика дальше, она нашла яркие шелковые платки, длинные драгоценные булавки для шляп, серебряный пистолет, такой маленький, что она могла спрятать его в ладони, и даже (Ис не могла сдержать мрачной улыбки) небольшой прозрачный пузырек с кристаллическим порошком, который, похоже, был солью. «Это просто кладезь полезных вещей, если ты, конечно, убийца!»

Под всем этим она наконец откопала шкатулку из палисандра и черного дерева, которую Софи упоминала в письме. Ис жадно открыла ее, заглянула внутрь — и тихо застонала от разочарования. Это был всего лишь веер, легкомысленный веер из резной слоновой кости. Расправив пластинки, она не могла не подивиться, как занятно они расписаны. Но почему Софи написала, что он может Ис пригодиться? Сначала Ис даже подумала, не повредилась ли ее тетя рассудком. Или же… или Софи только хотела подразнить и помучить ее, в отместку за смерть любимой Валентины?

Но нет, решила она, жестокость ради жестокости была совсем не похожа на мягкую Софи. Ис подумала над веером еще немного. Она слышала о подобных безделушках со смертельным секретом — глубоко внутри бывает спрятано лезвие, не менее острое и опасное, чем стеклянный кинжал. Но, внимательно изучив веер, она была вынуждена признать, что он совершенно безвреден. Ис положила его обратно в футляр и уже собиралась беззаботно бросить в ящик — но передумала.

Софи что-то имела в виду. У Ис сейчас не было времени отгадывать, что именно, но если она возьмет веер с собой в Линденхофф, она может в конце концов разгадать его секрет. Решив, что это наилучшее решение, она опустила тонкий деревянный футляр за воротник, между платьем и корсетом, и потянулась закрыть ящик.

И снова передумала. Взяв тонкий стеклянный кинжал и аккуратно завернув его в один из шелковых платков, она спрятала его в рукав.

49

— Кнеф, — сказал сэр Бастиан, шагнув вперед и пожимая левеллеру руку, — я думал, вы все еще в Людене.

— А я думал, что вы все еще в Маунтфальконе. Приятно так неожиданно встретить здесь друга. Но позвольте представить вам моих спутников — господин Гилиан, недавно прибывший из Винтерскара, и его супруга.

Если сэр Бастиан и усмотрел что-то странное в этом скомканном знакомстве, то ничего не сказал. Затем все остальные по очереди были представлены друг другу, последовали расспросы и поспешные объяснения. Наконец Кнеф попросил, чтобы ему показали, у кого обнаружили Изумрудные Часы.

Он последовал за Вилрованом в соседнюю комнату, а остальные пошли за ними. Встав на колени на полу и перевернув тело, Кнеф внимательно изучил лицо убитого. Смерть придала чертам лорда Флинкса более жесткое, расчетливое выражение, но сомнений, что это именно он, не возникало.

— Похоже, господин и госпожа Гилиан, я должен перед вами извиниться и немедленно вернуть вам на свободу.

Тремер хранила молчание, а Люк уставился на тело, раздираемый самыми противоречивыми чувствами.

— Похоже, кто-то еще должен передо мной извиниться, — сказал он, толкнув безжизненную руку носком башмака. — Я сам хотел убить этого человека.

Вилл тут же вскинулся. Им пришлось столько перенести, пролито столько крови, а они все так же далеки от Сокровища Маунтфалькона. Он был готов ухватиться за эту возможность выплеснуть свое раздражение. Вилл оскалился.

— Если так, тогда это ваш обидчик — это я, сэр. И я готов немедленно дать вам удовлетворение.

Люк высокомерно приподнял бровь.

— Драться с одноруким воякой? — Он указал на окровавленную повязку на руке Вилрована.

Здоровой рукой Вилрован уже тянулся к рукояти шпаги, когда вмешался Кнеф.

— У меня создается впечатление, капитан Блэкхарт, что у нас есть более спешные дела, чем пустячные ссоры между вами и господином Гилианом.

Тогда, чуть пристыженный, Вилл холодно поклонился Люку, Люциус ответил в том же духе. А левеллер тем временем быстро и умело обыскал карманы лорда Флинкса, вытащив все бумаги — включая дипломатический паспорт, который помог премьер-министру так легко пересекать границы.

— Это может пригодиться, — сказал он, отправляя паспорт в карман своего темного плаща. — А кроме того, мне кажется, будет лучше, если тело не смогут опознать, иначе это может еще больше накалить и так напряженное политическое положение.

Он быстро встал на ноги и обратился к присутствующим:

— В пригороде есть приличный постоялый двор. Думаю, нам стоит проследовать туда, чтобы дамы смогли передохнуть, а мы — собраться и спланировать дальнейшие действия.

Все согласились, компания покинула склады и вышла на улицу. Тела лорда Флинкса и гранта они, по совету левеллера, оставили как есть.

— Это даст местным властям пищу для размышления, — сказал Кнеф, взбираясь в свою повозку и беря в руки поводья. — Хотя, принимая во внимание все местные и международные проблемы, не думаю, чтобы их сильно озаботила такая малость, как смерть неизвестного. — Он кивнул Люку, который помогал Тремер сесть в коляску. — Это будет еще одна историческая тайна, Люциус, из тех, что тебе так нравятся:

Люк горько рассмеялся.

— Уж эту-то я буду рад оставить нераскрытой. Подходящий конец для такого честолюбивого человека: безымянная могила в чужой стране. Я могу только сожалеть, что не я имел честь его туда отправить.