Англия и Уэльс. Прогулки по Британии - Генри Мортон

Я не могу проехать мимо! Этот водопад в течение столетий притягивал к себе желающих на него полюбоваться. Я поехал туда с ощущением, что надо мной сейчас посмеивается Рескин.

Молодая женщина в национальном валлийском костюме стояла возле газетного киоска. На ней была высокая шляпа, красный плащ, юбку прикрывал клетчатый передник. Думаю, валлийские шляпы появились во времена Стюартов. Точно такую же шляпу носил Гай Фокс.

— Это старинная шляпа? — спросил я.

— Нет, — сказала она и сняла шляпу.

На подкладке я увидел имя известного лондонского шляпника!

Интересна история красного плаща. В 1797 году три французских фрегата высадили близ Фишгарда шестьсот солдат и восемьсот заключенных. Четыре дня спустя они сдались, поверив, что на них идет британская армия, но это были валлийцы в красных плащах!

Водопад Беттис-и-Коэд заслуживает всех высказанных о нем похвал. Это — великолепный каскад.

Если вам захочется увидеть перевал, в той же степени дружелюбный, в какой мрачен Лланберис, поезжайте через Абергласлин в Беддгелерт. Река течет между крутыми холмами, поросшими ельником. Всю дорогу вас сопровождает шум воды. По пути вы встретите одну из красивейших деревень Уэльса. Это место окружено историями, сохранившимися, главным образом, благодаря отличной книге Уильяма Джонса, который провел жизнь за прилавком в магазине тканей, а в свободное время собирал и записывал валлийский фольклор.

Легенда о верной собаке, конечно же, наиболее известна. Рассказывают, что собаку по имени Гелерт король подарил своему зятю, Ллевелину Великому. Волкодав был отличным охотником, и его отвагу увековечило валлийское четверостишье, которое в викторианские времена было отвратительно переведено на английский язык:

Здесь Гелерт преславный, охотничий пес, погребен,Который за всяким оленем легко мог угнаться.За дичью какою ни мчался бы по лесу он,Хозяин его не боялся голодным остаться.

Однажды Ллевелин, который, по всей видимости, не испытывал тогда голода, отправился на охоту без Гелерта и оставил пса сторожить охотничий домик. Крошечный сын Ллевелина лежал в колыбели. Когда принц вернулся, собака с радостным лаем, виляя хвостом, выбежала ему навстречу. Ллевелин увидел, что шкура ее запачкана кровью. Это встревожило принца. Он ринулся в детскую и увидел перевернутую колыбель и лужу крови. Вместо того чтобы посмотреть по сторонам и удостовериться в том, что он видит кровь сына, импульсивный отец решил, что собака загрызла ребенка. Он выхватил меч и вонзил в Гелерта. Только после того как бедный Гелерт скончался, Ллевелин перевернул колыбель и обнаружил ребенка, живого и невредимого, рядом с мертвым волком. И тогда Ллевелин понял, что Гелерт поранился, защищая юного хозяина.

Эту историю рассказывают каждый год тысячам людей. Миллионы, должно быть, знают ее и верят, что это — правда. Жаль даже все портить. Но дело в том, как указывали Джозеф Джекобе и другие фольклористы, что в Беддгелерте эта легенда не была известна до 1798 года. Критики думают, что она распространилась в восемнадцатом веке благодаря Дэвиду Причарду, владельцу постоялого двора. Этот человек привез с собой из Южного Уэльса множество отличных историй. Среди них, возможно, была легенда о Гелерте или другой собаке, убитой правителем, ибо подобные истории ходили по всей средневековой Европе и были известны, как доказал достопочтенный Баринг-Гоулд, даже в Тибете!

Владелец постоялого двора в Беддгелерте, будучи человеком мудрым и понимая важность рекламы, установил в поле, неподалеку от своего заведения, камень и назвал это место «могилой Гелерта». Для всех викторианских путешественников в Уэльсе вошло в традицию приезжать туда и проливать сентиментальную слезу. В этом горе им очень помогло известное и ненамеренно забавное стихотворение Уильяма Р. Спенсера. Последние строчки таковы:

Здесь Гелерт, верный пес, лежитПод мраморной плитой,И памятник поверх хранитЕго костей покой.Без вздоха мимо не пройдетПрохожий ни один,И в каждом взоре предстаетСкорбящий Ллевелин:Стоит, убивший друга сам,С понурой головой;И мнится: ветер по холмамНесет тоскливый вой.Промчатся многие года,Поникнет Сноудон —Но будут люди знать всегда:Здесь Гелерт погребен.

Могилу до сих пор показывают туристам. С этого места, кстати, открывается прекрасный вид, но столь же сентиментальны ли нынешние юноши и девушки, что проносятся в своих автомобилях через перевал Абергласлин, как их деды и бабки, сказать не берусь.

Лланберис, как известно, находится у подножия Сноудона. Все, кто побывал там, помнят гротескную гору из сланца на противоположном берегу озера. Она блестит на солнце и дожде.

Странная, невероятная гора. Ее поколениями атакуют люди. Они оголили ее до основания. Огромная серо-голубая гора, жертва человеческой энергии, стоит среди нетронутых холмов. Она появилась здесь еще до зарождения жизни на Земле.

Сланец — одна из старейших горных пород. Своей твердостью он обязан огромному давлению и расплавившимся камням, которые обрушивались на пласты сланца в вулканическую эпоху, разогревая до невероятных температур.

Валлийский сланец (это знает каждый архитектор, но не каждый домовладелец) — самый твердый и лучший сланец в мире. Он переживет любой дом. Крыша лестерской ратуши изготовлена из валлийского сланца при Генрихе VII и до сих пор выглядит как новая.

Если вам требуется доказательство превосходства валлийского сланца над всеми остальными, то вот определение — «кембрийский». Это определение геологи дали старейшей и самой твердой горной породе. А Кембрия — римское название Уэльса.

Я приехал в карьер Динорвик, и меня провели в кабинет менеджера. Там мне показали на карте местоположение всех крупных сланцевых карьеров. Сланец здесь все равно что уголь в Южном Уэльсе.

В Карнарвоншире и Мерионитшире около двадцати сланцевых карьеров. Карьер Динорвик — самый впечатляющий. Он не только самый большой в мире, но также и самый разработанный.

На каминной полке лежали камни и странные куски сланца. Я взял один из них.

— Зачем вы это храните? — спросил я.

— Этот обломок убил человека.

— Как?

— Мы закладываем в карьер взрывчатку, и все уходят в укрытие. Как-то раз один бедолага высунул голову наружу, посмотреть на взрыв, и — один случай на миллион — этот камень его убил…