Пристань святых - Уильям Берроуз

Предвечерний свет… я касаюсь волнолома камня вьющихся растений я вижу свое тело и песок… лицо… там внизу худая бледная спина… два смеющихся юноши… голубая юность у них в глазах полных солнца… дом позади него… смутные очертания сквозь туман… я мальчик совсем ребенок… и я лежу обнаженный на его нижнем белье… он вытирается… моя комната и я в ней… он улыбается… наблюдать, как он это делает… перепрыгнуть через сияющее пустое небо… я ощутил неизвестную руку в своей руке… апельсин в сарае… долго-долго как же долго было… небеса распались… прах мертвых у него в глазах… в его яйца все плотнее и плотнее… и тогда я спускал в развалины внутреннего двора… запах овса.

И вновь в Мехико. Человек, который был отцом мальчика, попытался собрать деньги, чтобы вернуться и продолжить раскопки на развалинах, но мексиканские власти заявили, что у него нет на это права, отняли у него все его находки и прислали на развалины мексиканцев. Он начал снова принимать морфий, а я большую часть времени проводил на улицах, стараясь пореже возвращаться домой. Помню, как какой-то американец из Техаса с тюремной тенью в глазах заговорил со мной в парке, и я пошел с ним к нему на квартиру.

Прошло некоторое время с тех пор, как тот человек пришел в клуб и выбрал меня в качестве своего дружка. Ему было около тридцати лет, он был моложав, с очень светлыми серыми глазами… полный, но я чувствовал мышцы у него под слоем жира и, как только мы пришли на площадку для гольфа, я понял, что ему от меня нужно что-то особенное. Прежде всего он сказал мне, что я не должен оставаться в Мехико, потому что я американец и должен жить в Америке и он все это может организовать, но вначале я должен был сделать кое-что, чтобы, как он выразился, «рассчитаться с ним», после чего он сообщил мне, что «свободный мир», как он его назвал, борется за выживание, и я мог бы ему помочь. Им было известно, что здесь есть человек, работающий на «комми», и им нужно было его захватить. Я уже видел его, он купил мне бутерброд и апельсиновый сок… теперь мне предстояло подтолкнуть его к занятиям понятно чем со мной, и они его накроют на этом, после чего я смогу поехать в Америку, жить в нормальной семье и ходить в школу. Ну, как тебе нравится подобная перспектива? Я ответил им, что родился в Мексике и совсем не хочу ехать в Америку, здесь живут мои родители, и я буду помогать им теми деньгами, которые заработаю. Тогда он схватил меня за руки, и я увидел у него под мышкой в кобуре короткоствольник тридцать восьмого калибра.

— Хорошо, а теперь смотри мне в лицо, когда говоришь, и кончай лгать. Мне все про тебя известно. Твой отец — наркоман, а мать — алкоголичка, а ты весь последний год торговал свой задницей в Аламеде…

Тогда я согласился сделать все, что он хочет, и он еще раз повторил, что мексиканцы не разрешают ему забрать меня в Америку. После чего добавил, что у него есть для меня новости, и вытащил какую-то бумажку. Когда он развернул ее, я понял, что это было свидетельство о рождении, выписанное в Мексике. Затем он изорвал его в клочья и взглянул на меня, а лицо его сделалось черным и страшным. Я же смотрел поверх него на траву, горевшую вдоль дороги.

— Послушай ты, маленький педерастишко, хочешь, чтобы я отправил тебя в исправительную школу? Хочешь, чтобы тебя трахала целая банда, пока не раздолбает тебе всю задницу? А?!!! Ну что ж, я могу выписать соответствующий ордер, и ты даже пернуть не успеешь, как очутишься в федеральном исправительном учреждении в Техасе…

Я ответил, что сделаю все, что он хочет, и он показал мне место около пруда.

— Вот здесь, где твой дружок трахнул тебя. Эта картинка выведет тебя из-под родительской опеки…

Я уже принял решение, но подумал, что с ним следует поспорить, чтобы он ничего не заподозрил — он ведь был такой: умел читать мысли — поэтому я спросил, смогу ли я остаться в Мехико, если сделаю то, что он хочет, он ответил, что да, смогу, и я понял, что он лжет, или, что даже если он разрешит мне остаться, он будет требовать от меня и дальше выполнения таких же поручений, однако я сделал вид, что поверил ему.

Исполнение его задания было назначено на послезавтра, это была пятница.

Когда я вернулся в кабинку для переодевания, Джонни был там один, и я рассказал ему все, что произошло, и свой план. Когда мы проходили мимо стоянки, Джонни отвинтил крышку на бензобаке того мужика, теперь она еле-еле держалась и должна была слететь на первом же ухабе. Конечно, мы понимали, что нас сразу же заподозрят, и потому убрались к Старине Тио в Северную Мексику, в маленький городок, окруженный плантациями опиума. Нас там надежно спрятали. На следующий день мы прочли обо всем в газетах. Однако, против нашего ожидания, о нас даже не вспомнили, так как до нас там побывал кто-то со взрывным устройством, разработанным ЦРУ для присоединения к бензобакам. Поэтому во всем обвинили профессионалов или вражеских агентов в их собственных рядах.

Просто чтобы провести время

Брэд и Грег работали над каким-то жутко секретным проектом внутри космической программы, а потом их вызвали и разрешили подать в отставку без особых осложнений. Какая несправедливость, ведь они так много, так упорно работали, и только потому, что один шпик из уголовного розыска водил носом по Танжеру, где они проводили отпуск, им пришлось уйти. Это случилось три месяца назад, теперь они работают на одну частную компанию. Их работа связана с попытками сделать человека из кусочка тела. У них в распоряжении современная клиника, и по особым каналам поставляются доноры.

Первые двое прибыли на роликовых коньках, и на них не было ничего, кроме голубых плавок. Грег с Брэдом чуть не потеряли сознание при виде их. Один был стройный темноволосый юноша лет шестнадцати, немножко прыщеватый, ну, вы же знаете, насколько привлекательны могут быть подобные ребята, и Брэд подумал: «Господи, это же я!». У другого были монголоидные черты, тело гладкое и твердое, словно сделанное из тиковой древесины, и две голубых татуировки на каждой ягодице, и Грег подумал: «Господи, это же я!».

Итак, мы проводим два упомянутых божественных экземпляра в смотровую комнату и объясняем, что нам нужно вырезать образец из прямой кишки, очень небольшого размера, а сама процедура будет совсем безболезненной… и э-э… чем более возбуждены они будут в тот момент, когда мы будем проводить операцию, тем более высоки будут шансы того, что из образца нечто получится… Но прежде всего некоторые чисто технические детали. Во-первых, нужно провести ряд измерений. Юноши равнодушно кивают и стягивают с себя свои плавки, и у обоих мгновенно возникает эрекция, так, словно они могут ею управлять. Парень спокойно жует резинку, пока я снимаю с него мерку. Затем мы ведем их в одну из операционных, где у нас имеются магнитофоны, камеры, оргонные воронки и площадки для съемок фильма.

Площадка для данного фильма изображает пустой гимнастический зал, в воздухе пыль, покрытый плесенью мат. Маленький прыщавый парнишка стоит на четвереньках, второй готовится.

Я говорю ему держаться, пока я вставляю в него трубку для взятия образца. Это пластиковая трубка, перфорированная специальными мелкими отверстиями, с вращающимся ножом, который работает на электричестве. Когда анус сжимается, небольшие участки эпителия проникают сквозь отверстия и затем обрезаются ножом. У меня имеется инструментарий разного размера, в данном случае я использую трубку не толще карандаша — проход у него очень узкий. Парень выплевывает свою жвачку, и они начинают, не обращая никакого внимания на то, что мы с Брэдом наблюдаем. Как только срез сделан, я хлопаю его по заднице, он выталкивает пластиковую трубку, и я получаю образец от другого парня. После этого ребята принимают душ в проржавевшей кабинке, и я говорю им, чтобы они пришли снова в субботу. Я хочу получить образец оттого из них, который поменьше, в момент оргазма. Я воспользуюсь вибрирующей трубкой, по размерам соответствующей члену другого парня.

В субботу он приходит снова со своим другом, который будет наблюдать за происходящим. Мы укладываем его на кровать на спину с поднятыми коленями, под колени подвязываем резиновые ремни и прикрепляем их к стене, чтобы ноги не опускались, и подносим оргонную воронку к его анусу, яйцам и члену. Он корчится, демонстрируя свои острые зубы, а, когда я ввожу трубку и включаю вибратор, он кончает до самого подбородка, а я говорю Брэду:

— Господи, из этого наверняка что-то получится!

Много ребят приходило таким образом, нормальные привлекательные подростки. Многие из них обладали способностями, которые они хотели передать своему потомству, и потому мы брали у них образцы в тот момент, когда они занимались своим любимым делом: бросали ножи, стреляли, катались на коньках и т.п.

Два парня, занимавшихся карате. Они трахаются стоя. Один из них, кончая, издает вопль: «Кьяй!», разбивает витражное окно и кирпичную кладку.