Узник острова Райкерс Айленд. Американский дневник - Егор Шевелёв

На эту неделю придётся ограничиться кофе и сахаром. Сегодня нас собралось более половины дормитория чужих дормов к нам паровозом не цепляли, мы быстренько пришли, затарились и ушли. Мент в окне ларька поинтересовался, как правильно читается моя фамилия. Из сказанного мной перечня желаемых товаров он понял всё с первого раза, не переспрашивая. В соседнем окошке торгует старая противная мымра афроамериканского происхождения в очках. То ли она притворяется, то ли действительно не понимает моего английского языка с ужасным «рязанским» акцентом. Её окно я всегда игнорирую, и не только я – редко кто из впереди стоящих в очереди устремляется к её окну.

Еда на 18 долларов занимает менее половины наволочки-мешка. Быстро и скромно прошёл процесс закупки провианта: сладких булочек не было, печенье надоело. Дополнительного сахара добыть негде – кухонные несуны так и не зародились в нашем дорме.

Вот мы вернулись обратно в хату, я упаковал покупки в коробку, сложил накладные под матрас. Лёг, ещё целых 17 дней до суда – успею подстроиться. Как же меня утомила эта двухчасовая прогулка до ларька и обратно. Сейчас 7 утра. Из суда я вернусь в 7 вечера.

Снял штаны, носки и не такие большие у меня ногти, ещё недельку вполне подождут. Укрылся с головой одеялом и заснул крепким здоровым сном до обеда. В обед нас опять снимали портативной видеокамерой у входа в столовую. В коридоре много капитанов, возле камеры стоит детектив, одетый в гражданское и бляхой, висящей на чёрном шнурке на шее. Наблюдает. Без бляхи на улицах города я бы скорее принял его за хронического алкоголика, а не детектива.

Пообедали и вернулись в хату. В столовой ещё мигали лампочки тревоги, а вот в коридорах всё спокойно. Домой я не дозвонился, улёгся слушать радио. Сегодня передавали очень интересную и вдохновившую меня передачу про Маршака. Оказывается он 10 лет жил в Англии, закончил там универ и знал английский язык не хуже лингвиста-носителя. Ездил он по Англии, собирал и записывал народное творчество, пополнял словарный запас и занимался переводами английской детской поэзии на русский язык. Как просто и гениально звучат его переводы! Сразу же почувствовал себя дураком: переводчиком мне быть не дано. Я прекрасно понимаю суть фразы на английском языке, НО донести её смысл на русском никак не могу. Меня не устраивают построенные мной лингвистические конструкции. Может быть, искусству перевода надо учиться независимо от изучения самого языка, может быть надо пожить с десяток лет в окружении носителей языка (не включая носителей, носящих странные головные уборы). Если консул принесёт словарь, буду развлекаться чтением словаря.

На улице +23С, дождь собирается, парит. Совершенно ничего не хочется делать. Проверил баланс, внёс в свой бухгалтерский листок расходы за сегодня – всё сошлось. На следующий понедельник осталось 56 баксов. Иногда местные компьютеры дают сбой, из-за которого со счёта пропадают суммы от доллара до сотен долларов, я был тому свидетелем. С тех пор собираю и берегу все накладные, сверяя баланс каждую неделю. Не собираюсь дарить этим супостатам ни доллара. Надеялся, что никогда в жизни не придётся считать копейки. Приходится, но не копейки, а центы.

Элементарные математические операции меня вконец сморили. Лёг спать и спал так крепко, что даже предварительные зазывания дежурного мента готовиться к ужину, меня не разбудили. С постели, быстренько приведя себя в порядок, отправился в столовую. Хорошо спал не я один – погода такая. Опять видеокамера у входа в трапезную, с ней детектив и стайки капитанов и капитанш. Еда вкусная: 2 соевые котлеты, 3 ломтя хлеба, листья салата, кетчуп, отварная морковь, кукуруза и труха консервированных ананасов. Сделал себе здоровенный бутерброд, поел кукурузы, съел всю порцию ананаса. По возвращении выпил чашку кофе, принял прохладный душ (уже стал привыкать к слегка тёплой воде, горячущая здесь редко бывает, в отличие от предыдущего дорма). Постирал свитерок, футболку, послушал радио. Наконец-то мой мозг проснулся, и пришло вдохновение. Уселся на коробку с провиантом, взял блокнот и начал писать. Вдохновение всегда приходит к вечеру: ни утром, ни днём ничего не получается, поэтому и ночью плохо засыпаю – ну никак вдохновение ни покидает. Вот бы мне диктофон и отдельное помещение, подальше от шума, может писанина продвигалась бы быстрее. «Маемо те, шо маемо».

Среда 13 октября 2010.

Пятница. Сегодня не среда, а самая настоящая пятница, тринадцатое. Но обо всём по порядку. Утро, ну совершенно ничем не примечательное. Все события начались после обеда. Все телефоны свободны – решаю позвонить домой. Дозваниваюсь и чувствую, что положенные 15 минут могу не договорить: вдруг резко и совершенно неожиданно захотелось сходить «по-большому». Терплю – вот сейчас договорю и побегу. Мне с телефонной трубкой в руке сквозь плексиглас видно наличие туалетной бумаги, висящей на соседней стороне. Довести до конца телефонный разговор мне не удалось. Надо же, чтобы именно в этот неподходящий момент, нежданно-негаданно, появилась дежурная «сл-о» и сказала, что меня ждёт консул и надо идти прямо сейчас. Замечательно. Беру выписанный пропуск, иду коридором, вроде бы не всё так критично, терплю. Прохожу в помещение «intake», где следует переодеться в серую робу без карманов – это спецодежда для встреч. Привезли группу новеньких – жду пока их обыщут в раздевалке. Долго жду и думаю, что же такого я вчера съел. Минуты тянутся бесконечно. Наконец-то переодеваюсь и иду на встречу. Голова же совершенно о другом думает, никак не могу настроить себя на беседу с консулом. Молоденькая дежурная ментиха сообщает, что консул ждёт меня уже целый час с того момента, как меня позвали. Пока звонок дойдёт до дорма, пока выпишут пропуск, пока пройду путь от дорма до «интейка», пока дождусь свободной раздевалки – система работает медленно.

Наконец-то я вижу консула. Газет на непонятном для американцев языке не пропустили, словарь тоже не разрешили. Даже из рук самого консула! Консул настроен по-боевому. Говорит, что попробует всё выслать по почте. Мои мысли полностью переключились на важную беседу, две недели до суда – остаётся ждать. К концу беседы я заметил, что одевая серую спецодежду я умудрился поцарапать плечо липучкой. Теперь оно саднит, когда вернусь, то намажу кремом.

По дороге назад молоденькая чёрненькая негритяночка с наманикюренными ногтями и в ментовской форме начала со мной флиртовать: как правильно произносить моё имя, чтобы правильно звать меня в будущем, какой у меня адвокат и т. п. Забавно. В коридоре встретил одного старого здешнего знакомого: в первый день моего прибытия в MDC, мы вместе сидели в камере ожидания. 26-го числа его уже освобождают, а я 27 только собираюсь судиться. Сей факт его удивляет.

Возвращаюсь в хату. Наличие туалетной бумаги по приходу порадовало. В хате с прояснившейся головой приступаю к фронту работ: надо написать письмо консулу и проверить, сколько времени оно идёт до адресата. Заодно решаю дописать письмо домой – конверт давным-давно подписан, марки наклеены, а вот вдохновение дописать недописанное письмо никак не приходило. Выпил кофе, но оно никак не помогло.

Улёгся спать до ужина. После ужина накропал лист консулу, подписал конверт. Теперь осталось написать письмо домой. Мыслей нет, поэтому сделал паузу и пошёл смотреть мультик с ДВД диска и лишь под самый вечер я развернул бурную деятельность. К половине двенадцатого все письма были написаны и уложены в подготовленные к отправке конверты. Лишний раз перепроверил их, чтобы ненароком не перепутать письма местами. Заклеивать или нет? Может, утром что-нибудь допишу.

Вспомнилась история про одного нехорошего капитана, который при проведении обысков вскрывает заклеенные конверты, проверяя их содержимое. После этого конверты становятся не пригодными к отправке. У меня на руках два конверта. На одном из них аж 5 марок наклеено – было бы жалко их потерять. Какие шансы встретить именно этого капитана при обыске, какие шансы быть обысканным лично им, учитывая, что нас 50 человек в хате, а «искателей» где-то 20—30? Да и полчаса до отбоя, – какой может быть обыск в это время? Кладу конверты на тетрадь с листами, слюнявлю палец… Вынуть его изо рта я не успеваю – в дверях стремительно возникает бригада обыска. Вошедшему на рутинную вечернюю проверку капитану не понравился шум в хате, и он решил припугнуть нас обыском. Думаю, не надо объяснять какой именно капитан это был. Вынимаю палец изо рта, вытираю его об одеяло и смотрю на этого капитана, о котором я думал несколько секунд тому назад. Вот он здесь и сейчас возглавляет обыск, как будто материализовался из мыслей. Я не успел заклеить свои конверты, считанные секунды спасли их от погибели. Это просто нереально, хочется засмеяться вслух!