Пути восхождения - Татьяна Калугина

Рихард Рудзитис рано начал печататься, и уже в первых его опубликованных стихах прозвучали восточные мотивы — восточный образ мышления был близок поэту благодаря глубокой связи с природой. Большое влияние оказали на него также мир Льва Толстого, его восточные новеллы и, конечно, поэзия и философия Рабиндраната Тагора. В 1918 году вышли первые переводы Рудзитиса — двенадцать стихов из «Садовника» Р. Тагора. За ними — переводы Бхагавад Гйты, Упанишад, поэзии Вивекананды, перса Саади; печатаются статьи о Тагоре, о национальном движении в Индии, о Махатме Ганди, об ученом Джагадыше Боше. Всего Рудзитис выпустил 15 статей о Тагоре, переводы 133 его стихотворений, пяти драм, а также философские работы. «Таким, каким он был, он определился уже с детства, можно сказать, с рождения, — рассказывает Гунта Рихардовна об отце. — Ведь и сочинять он начал в детстве, и философское восприятие мира, близкое в чем-то восточному мировоззрению, — все это было в нем уже в самом начале. А эта удивительная тяга к книге — в крестьянском доме, где почти не было книг!.. От своих родителей он унаследовал любовь к труду и понимание природы.

У отца был большой, основательный дневник, страницы которого раскрывают духовную жизнь поэта. Мне хотелось бы открыть страницу от 10 июня 1921 года, когда отец послал письмо Р. Тагору и получил от него ответ.

«Великий Мастер, простите, что потревожил Вас, но когда раскаляется сердце, то душа, доселе молчавшая, вырывается наружу. Всем сердцем отдался я изучению индийской философии, и она захватила мое сознание. Однако я европеец и не могу целиком отбросить европейскую культуру, ощущая необходимость найти и в ней что-то положительное.

Среди грубости и жестокости нашего мира начинают ныне звучать пророческие голоса тех, кто видит и понимает. Однако чаще всего они вызывают лишь еще больше ненависти и разрушения. Да, много темного в мире, но человек не может только ненавидеть, он нуждается в опоре, в твердых знаниях, нуждается в понимании смысла жизни. Лев Толстой был одним из немногих, кто провозгласил победу над хаосом; надо лишь пожелать, и «царство небесное» будет на земле. Но как это осуществить? Как этого достичь, если врожденная грубость тысячелетий гнетет нас, наполняя наши жилы и отравляя нашу кровь? Как хотел бы я стать более совершенным, не поддаваясь волнам этого великого океана жизни, что бросают меня ежечасно на скалы! Я борюсь со своими инстинктами, ищу свое истинное «я» и жажду познания; читал Вашу книгу «Садхана» и ощутил просветление от космической мощи и великой надежды, которую она несет. Первым моим побуждением было понять свою жизнь в свете этой абсолютной радости, и я твердо пытался следовать этому, но потом что-то сломилось во мне — ведь собратья мои живут совсем иной жизнью, им обычно недоступны солнечная мощь и сияние. Большинство из окружающих и не могут жить иначе. Потому простите меня, великий Мастер, что ничего не смог с собой поделать, кроме как обратиться к Вам с этим жгучим вопросом: что может приблизить человека к истине, если в нем самом нет ни малейшего стремления к этому? Пусть бы таких людей было немного, но ведь их большинство! И если кто-то произносит все же слово «человечество», то сам он не живет этим приобретенным знанием, но идет протоптанной тропой тысячелетий. Уничтожить — легче всего, даже очень большое зло; поучать — тоже легко, даже самым возвышенным заповедям. Но как вдохновить людей? Как создать нового человека? Как зажечь в нем огонь красоты и жажду знания, что соединило бы его со всем миром?..

По национальности я латыш и, как таковой, чувствую на себе ярмо больших наций. Однако я знаю, что и мои собратья в такой ситуации были бы не лучше. Где же найти корень, ось европейской культуры, ее дух? Как преобразить ее и создать заново? Как научить Европу мыслить, чувствовать, жить и верить в совершенство?..

С уважением —

Р. Рудзитис».

(Из дневника Р. Рудзитиса. Вечер, 27 июня 1921 г.)

«Сегодня я испытал одно из самых сильных переживаний в моей жизни. Быть может, что-то похожее было и вчера, на берегу моря, когда писал рассказ «Пробуждение Брамы». Да, я осмелился обратиться со своим криком боли к самому благородному из величайших мира сего. Лев Толстой запутал мой душевный узел еще туже, и я надеялся, что Тагор будет тем, кто его распутает. И вот сегодня утром меня, вернувшегося со взморья в Ригу, ожидало это незабываемое письмо. Конечно, в нескольких словах нельзя было ответить на вопросы, поставленные мною, ведь были затронуты глобальные проблемы, которые нужно было бы совместно обсудить и исследовать. Потому и письмо такое короткое, и все же оно полно жизни и так дорого мне. Вот что он ответил мне по-английски:

«Вена, 17 июня 1921 г.

Дорогой Сэр,

Все, что я могу сделать вдали от Вас, — это написать несколько этих слов, в надежде, что Ваши духовные устремления в итоге поборют все внутренние и внешние трудности. Излишне напоминать, что все проявления истины всегда нуждаются в препятствиях, — великие скульптурные произведения делаются не из воска, а из камня. Люди — художники жизни, и дух человека сотворяет из вещества, инертного и невыявленного в нем, свой мир идеалов.

Рабиндранат Тагор».

Да, Тагор не ответил прямо на крик моей души, но все же он указал путь, по которому идти. На пути правды всегда бывают препятствия и противодействующие силы, но человек может, совершенствуясь, победить и приобрести свободу. Сегодня утром я горячо поклялся, улыбаясь лучам солнца, — поклялся всего себя отдать идее, высшему порыву…»

В 1922 году вышла первая книга стихов Рихарда Рудзитиса — «Песни человека», а в 1923 году — брошюра-эссе «Солнечная культура», посвященная творчеству Р. Тагора. «В этом эссе я не собирался охватить все творчество Тагора в целом, — пишет Рудзитис, — но только показать индийский дух Тагора». Далее он говорит о певце любви Рабиндранате Тагоре, сопоставляя любовь с живительной силой солнечных лучей; он считает, что индийцы обладают этим чувством по самой своей сути, ибо они живут тем, что было понято и признано еще их предками на протяжении многих столетий. Брошюра начинается словами: «Мы входим в новую мировую эпоху. Спираль эволюции вновь делает оборот. Мы поддались морскому отливу и теперь должны подниматься с приливом. Война потрясла мировоззрение человечества, она пожрала большую часть человеческих ресурсов. Люди устали вечно ненавидеть и терпеть страдания. Они устали от забот о пропитании. Европа переживает кризис своей культуры… Правилен ли путь через насилие и погоню за материальными благами? Последняя война показала, что в цивилизованном мире еще столько несправедливости и животных инстинктов, столько грубости и необузданной стихии, что, кажется, за прошедшие тысячелетия человек только растерял свои лучшие возможности… Теперь пришло время новых исканий. Когда на западном континенте показался Рабиндранат Тагор, дверь в индийскую культуру уже была широко открыта для европейской души. Этим, возможно, объясняется, почему ему удалось так быстро нас покорить… Только в единстве со Вселенной, в единстве человеческой души с красотой мира может рождаться спокойствие. В «Гитанджали» Тагор символизирует свои отношения к абсолюту, как отношения невесты к возлюбленному своей души. Это свет, наполняющий и проникающий всю Вселенную… Европейцу открывается дверь новой, еще неведомой культуры».

Интересно отметить, что именно в эти годы произошла знаменательная встреча Р. Тагора с Н. К. Рерихом, перешедшая потом в дружбу. «Исконная любовь к мудрости Востока нашла свое претворение и трогательное звучание в убеждающих словах поэта. Как сразу полюбили Тагора! Казалось, что самые различные люди, самые непримиримые психологи были объединены зовом поэта… Какой такой он сам? Где и как живет этот гигант мысли и прекрасных образов?.. Не доведет ли судьба и здесь, в этом мире, еще увидать того, кто так мощно позвал к красоте-победительнице?..» — вспоминал впоследствии художник в своей статье «Толстой и Тагор».

Да, многое объединяло поэта Рихарда Рудзитиса с художником Николаем Рерихом еще задолго до того, как он познакомился с членами Общества Рериха в Риге. В 1928 году к нему обратились из этого общества за помощью в переводе небольшой книги по восточной философии, и вскоре он уже всеми помыслами входит в работу общества, видя в идеях Рериха отзвуки своих размышлений. Именно широта рериховской мысли, актуальность ее и связь с насущными проблемами современного мира особенно были близки Рихарду Яковлевичу. Он становится самым деятельным помощником Феликса Денисовича Лукина, основателя рижского общества, а после его ухода из жизни принял на себя полную ответственность за судьбу общества, за то, что не успел завершить Лукин. Это вскоре заметили и Рерихи, как видно из их писем: «Дорогой сотрудник, спасибо большое за все Ваше участие… Радуюсь, что издательство «Алтаир» на Ваше имя. Пусть это светило из Созвездия Орла всегда ведет Вас теми высокими путями, которые так близки духу Вашему» (из письма Н. К. Рериха к Р. Я. Рудзитису от 10.1.1934 г.) И в другом письме: «Сердечно ценю Ваше близкое сотрудничество» (НК к РЯ, 29.Х.1934 г.)