Молчание - Леони Вебер
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Будто хотел, чтобы его нашли.
Чернота внизу приковала наши взгляды.
– Они там, под листьями, – прошептала я. Ирма кивнула.
Внезапно налетел сильный ветер. Листья поднялись и закружились. Я ахнула, мне показалось, что сейчас я увижу скелеты на дне, один из которых все еще сжимает в руках пистолет.
Ничего, конечно, не произошло, просто мое бурное воображение, но ветер разошелся не на шутку. Пора было уходить, мы все выяснили, но оторваться от пропасти было тяжело.
Ирма взяла меня за руку. Впервые в жизни мне это не было неприятно. Потом она прижала меня к себе. Я не сопротивлялась.
16
Я проводила Ирму до ее машины. Возле нее мы в молчании остановились. Я вынула из кармана пальто письма, которые везде таскала с собой.
– Вот. Они должны быть у вас, – я протянула их Ирме.
– Нет, оставь себе.
– Но они же ваши. Вашей семьи.
– Не думаю, что они мне так нужны. А тебе еще пригодятся.
– Ладно, – я пожала плечами и спрятала связку обратно.
– Если вдруг они мне понадобятся, я знаю, где тебя найти, – улыбнулась Ирма.
– Но я не люблю внезапных гостей, предупредите меня, если приедете, – я не сразу поняла, что это была шутка. Потом тоже улыбнулась.
– Поздно уже. Я поехала. Спасибо тебе, – она села в машину.
– И вам. До свидания, – тихо ответила я.
Ирма помахала мне рукой и выехала на дорогу. Я долго смотрела вслед, потом побрела домой.
Я сняла кроссовки в прихожей и прошла в комнату. Папа стоял спиной ко мне, что-то перекладывая на журнальном столике.
– Привет, пап, – сказала я.
Он резко повернулся ко мне.
– Летиция, ты что-то… сказала?
– Да, я поздоровалась, – я смотрела прямо на него, почти в глаза.
Папа кашлянул.
– Как… как там в гостях у Манон?
Я не ответила, отвела взгляд в сторону и принялась воспроизводить в голове все события за сегодня.
– Летиция, – папа не решался даже подойти ко мне, – что-то случилось?
– Почему вы с мамой развелись? – на одном дыхании спросила я.
Он замер.
– Почему ты спрашиваешь?
– Потому что хочу знать. Это моя вина?
– Нет, конечно нет. С чего ты взяла?
– У вас были разные взгляды на то, что со мной делать. Вы ссорились именно из-за меня. И я ее не поддержала. Для мамы это было последней каплей. Если бы я не родилась такой, вы были бы вместе.
– Летиция, – папа протянул ко мне руки, будто хотел обнять, но я уклонилась. – Все было не так. Ты все неправильно поняла.
– Тогда расскажи мне. И без утешений или сокрытий. Просто правду.
Папа сел на диван, жестом указал мне на место рядом. Я прошла к креслу и села в него.
– У нас с мамой действительно были разные взгляды на твое воспитание. Мне очень жаль, что ты услышала наши ссоры. Она считала, что нужно относится к тебе, как к обычной…
– И была права, – перебила я. – Она верила в меня, верила, что я смогу быть нормальной. А это отношения ко мне, как к особенной ничего бы не дало.
– Летиция, нет ненормальных и нормальных людей. Все равны, просто каждый по-своему отличается. У тебя эти отличия обусловлены твоей, так сказать, физиологией. Это не делает тебя плохой. Но нужно признать: у тебя определенная особенность, и она неизлечима. Она с тобой на всю жизнь. Ты говоришь, что мама в тебя верила. Я тоже верю в тебя. Я знаю, что ты сможешь жить как другие люди, чего-то добиваться, быть счастливой. Ты можешь скорректировать какие-то симптомы, облегчить их, чтобы они тебе не мешали, но они никуда не уйдут. Так уж сложилось. Я не говорил, что нужно обязательно акцентировать на этом внимание, но я считаю, что к тебе нужно относится по-другому. С учетом твоих… – папа бессильно помотал рукой, пытаясь подобрать слово, которое бы меня не ранило.
– Странностей, – помогла ему я.
– Особенностей, – мягко исправил он. – И это нормально, каждый человек необычен, к каждому нужен индивидуальный подход в определенных областях. Мама считала, что не нужно ничего учитывать, просто требовать, чтобы ты вела себя как нейротипичные дети. Но это бы ни к чему не привело. Посмотри, ты сейчас мучишься и ненавидишь себя. Но ее тактика с самого начала была провальной. Потому что ты все равно не смогла бы вести себя по-другому.
– Не обвиняй ее! Не смей! – почти выкрикнула я.
– Я не осуждаю ее, она пыталась найти свой способ справится с проблемой. Но я волновался за тебя, потому что ее методы не работали, только причиняли тебе боль. Мы действительно ссорились из-за этого несколько раз. Но развелись не поэтому.
Вот мы и подошли к главному вопросу моей жизни.
– А почему? – я не верила, что он скажет правду. Не верила в свою невиновность.
– Потому что мы не подходили друг другу.
– Чего? Что это за бред? Пятнадцать лет жили вместе, и вдруг перестали подходить?
– Милая, люди спустя двадцать лет расходятся. Знаешь, иногда пишут: причина развода – непримиримые разногласия. Вот они у нас и были. И началось это давно.
– Но одно из этих разногласий – я?
– Да, одно из них – твое воспитание. Но всего одно из множества.
– Перестань, – на меня нахлынуло какое-то чувство, от которого хотелось все крушить. – Ты просто пытаешься меня убедить, что дело не в моей болезни, но это не так.
– Летиция, потому что дело действительно не в тебе. Это нормально, когда в жизни пути людей расходятся. Такое происходит у всех. Вы можете дружить, встречаться, быть в браке много лет, но однажды поймете, что все изменилось, что вы поменялись, и дальше вам не по одной дороге. Это нормально. Больно, но нормально. Мы с мамой любили друг друга, мы и не перестали хорошо друг к другу относится. Просто у нас были конфликты, мы абсолютно разные люди по всем критериям. Мы давно знали, что однажды придется разойтись, но надеялись, что сможем все уладить, и не причинять никому боль. Но у нас не вышло. Так бывает.
– Но почему именно тогда, когда умер дедушка? Скажешь, и здесь нет моей вины? Я ее не поддержала, она во мне разочаровалась, и вы развелись.
– Летиция, ты зациклилась на одной этой своей последней фразе. Ты даже не слышишь, что тебе говорят, не хочешь слышать. Да, мы приняли такое непростое решение после смерти дедушки, но не потому, что мама хотела как можно скорее избавиться от ненавистной тебя, а потому что именно этот кризис в семье заставил нас действовать. Мама хотела побыть одна, разобраться в себе, в том, как жить дальше. Ей было тяжело.
– Но она одновременно и ждала, что я ей
