Тайна доктора Хента - Александр Винник

Но, как это ни странно, Лиси на этот раз ошиблась. Так, по крайней мере, казалось Лайге.

Она начала ежедневно навещать Лиси. Каждый день, ровно в два часа туда являлся и Чёрч. Можно было подумать, что Чёрч ищет встреч с Лайгой. Но как же в таком случае понять его холодность в обращении с ней? Он разговаривал с Лайгой обо всем, но только не о том, чего она с трепетом ожидала.

Лайга удивилась: это был первый мужчина, не говоривший о ее неотразимой красоте, не добивавшийся ее расположения.

И Лайга влюбилась в Чёрча.

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ

Однажды Чёрч пришел к ним домой.

Когда после обеда мужчины закурили, Лайга поднялась.

– Я вас оставлю, мне нужно подготовиться к вечеру. Улисс, развлекай гостя. Господин Чёрч заинтересовался твоими обезьянами. Это так смешно. Ха-ха-ха! Ну, я ухожу.

Когда Лайга вышла, Чёрч подсел ближе к Улиссу и сказал:

– Мы люди деловые, и, я надеюсь, можно отбросить всякие условности. Не так ли, господин Хент?

– Пожалуйста, прошу.

– Так вот. От госпожи Хент я случайно узнал о вашем открытии.

– Это не мое открытие.

– А чье же?

– Профессора Милоти.

– Но ваша супруга сказала, что он умер.

– Это не меняет дела. Честь открытия принадлежит ему.

– Позволю себе заметить, что смерть профессора меняет дело. Насколько я понял из рассказа Лайги, Милоти официально завещал открытие вам.

– Да.

– И нет других лиц, которые могли бы претендовать на наследство Милоти?

– Есть дочь профессора, Эли.

– Отец поручил ей вместе с вами продолжать работу над открытием и распоряжаться его последствиями?

– Нет. Она балерина. Помогать мне взялась добровольно. Отец ей не поручал этого.

Чёрч энергично потер руки.

– Итак, установлено, что вы вправе самостоятельно, единолично работать над изобретением и поступать с ним как заблагорассудится.

Улисс насторожился:

– Да, но я не понимаю, почему это вас интересует?

– Я сейчас все объясню. Из рассказа вашей супруги я понял, что вы изготовляете какой-то препарат, который позволяет делать людей музыкально одаренными.

– Не совсем так.

– Я понимаю, что госпожа Хент не могла точно изложить такую сложную проблему. Признаться, меня и самого этот вопрос интересует лишь в общих чертах. Я не ученый и, конечно, не сумею разобраться во всех тонкостях. Меня эта проблема интересует с деловой точки зрения.

– В таком случае моя работа вряд ли представит для вас интерес.

– Почему? – удивился Чёрч.

– Да потому, что никакого отношения к финансовым делам она не имеет, – решительно сказал Улисс. – А вас, насколько я догадываюсь, привлекает именно эта сторона дела.

– Совершенно верно. Поэтому я и пришел к вам. У меня есть к вам практическое предложение.

– Какое?

Чёрч с удовольствием затянулся и, выпустив несколько тонких колец дыма, сказал, задумчиво глядя на них:

– Я просил бы вас в самых общих чертах изложить суть своего открытия. Научные детали меня, разумеется, не интересуют. Мне важно главное: у вас в руках есть или вскоре будет препарат, способный обыкновенного ребенка сделать вундеркиндом, на редкость музыкальным ребенком. Так?

Улисс вспомнил предупреждение профессора Милоти: быть осторожным, держать пока все в тайне.

– Я предпочел бы пока об этом не говорить, – сказал он решительно.

– Я ведь не требую, чтобы вы раскрыли секрет препарата. Мне хотелось бы из ваших уст узнать: есть такой препарат или нет?

«От Лайги он все равно уже знает. Какой смысл скрывать?» – подумал Хент и неуверенно сказал:

– Да, такой препарат может быть создан.

– Это всего лишь предположение?

Улисс медлил с ответом. Чёрч взял его руку своими холодными пальцами и доверительным голосом сказал:

– Напрасно вы меня чуждаетесь. Как деловой че­ловек я могу быть вам очень полезным. Скажите прямо: вы произвели уже опыты, чтобы проверить правильность предположений Милоти?

– Да.

– На людях?

– Нет, на обезьянах.

– Удачно?

– Да, удачно.

– Тогда переходите к опытам над людьми.

Улисс отрицательно покачал головой.

– Нельзя. Надо еще и еще проверять. Нельзя идти на риск.

– Какой же риск, когда вы говорите, что опыты на обезьянах оказались удачными? Когда-нибудь надо же переходить к опытам над людьми. Мы найдем детей для опытов, вам ни о чем не нужно беспокоиться. За последствия вы не отвечаете.

Улисс хотел возразить, но Чёрч не дал ему и слова сказать.

– Я предлагаю такой договор: мы создаем вам условия для продолжения опытов – лабораторию, аппаратуру. Будут животные, дети. В общем, все, что требуется. Раз. Мы выплачиваем вам определенный гонорар за открытие и труды. О сумме, надеюсь, мы договоримся. Два. А ваша продукция… прошу прощения, – поспешил он поправиться, заметив, что Улисс недовольно поморщился, – то есть дети, у которых после опыта появится талант, поступают в наше распоряжение.

– Но, как же…

– Простите, я еще не закончил. Мы – деловые люди и должны разговаривать по-деловому. Сумму, необходимую для продолжения опытов, мы выплачиваем немедленно. Но вы сразу же произведете опыты на детях. Сами понимаете, капитал должен приносить доход… Что касается гонорара за открытие, то он будет выдан, как только вы продемонстрируете одаренность первого ребенка.

– Я считаю разговор преждевременным.

– Ничего подобного, – поспешно возразил Чёрч. – Рано или поздно вам придется обратиться ко мне… или в другое театральное бюро. Вы сами сейчас это поймете. Представим себе, что у ребенка действительно необычные музыкальные способности. Так что же родители будут держать его взаперти? Они пожелают обучить ребенка, подготовить его к сценической деятельности. Вы представляете себе, как это будет звучать?

Чёрч вскочил с кресла и, отчаянно жестикулируя, как на арене цирка, произнес:

– Гастроли вундеркинда Мило Горва или Кипи Бетсон. Феноменальный слух! Невиданная музыкальная одаренность! Чудо природы!! Естественно, – продолжал он уже более спокойным тоном, снова усевшись в кресло, – ребенок должен выступать в лучших концертных залах. А это возможно только с нашей помощью. Итак…

Он протянул Улиссу руку, но тот решительно отстранил ее.

– Таких детей еще нет. Говорить не о чем… Да если бы они и появились, судьбой их могут распоряжаться только родители.

– О, не беспокойтесь! – воскликнул Чёрч. – С родителями мы договоримся сами. Мне кажется, что условия вам подойдут. Назовите только сумму.

– Я считаю разговор бесполезным, – отрезал Улисс.

Но это нисколько не смутило Чёрча.

– Я не тороплю вас с ответом, – сказал он. – Одно условие: с сегодняшнего дня никто не должен знать о ваших опытах и наших переговорах. Абсолютная и безусловная тайна. И второе: я предлагаю вам любую сумму под отчет для продолжения опытов – и сто тысяч бульгенов гонорара за открытие.