Безликий - Мирон Варламов

и сердца, после которого каждый посетитель считает своим долгом подойти к жениху и невесте, и сказать пару-тройку поздравительных слов. Иван некоторое время работал в Метрополе официантом и успел сполна насмотреться на разные способы выражения любви; со временем его чувство восторга и удивления сменилось равнодушием и тихим презрением: его невозможно было ничем удивить – особенно выражением чувств, нелепым обличением в языковую форму «тайных переплетений психики». Однако одним обычным днем у одного человека это получилось. Его звали Леонид. Он был невысокого роста, слегка полноватый, с аккуратно выбритым лицом и зачесанными волосами с пробором; его наружность характеризовала его как педантичного и строго человека, и, как оказалось в последующем, Леонид был экспертом в области искусства. Лишь тембр голоса не сочетался с его внешностью; говорил Леонид басовито и отрывисто, словно отдавал приказы. Между ними завязались приятельские отношения на почве взаимной симпатии к культуре и искусству, и спустя некоторое время Леонид сделал Ивану предложение, от которого тот не смог отказаться. Они ужинали в Метрополе, когда он поманил Ивана к себе и таинственно прошептал ему на ухо: «Вскоре мы завладеем оригиналом Рембрантда способом, который будет не менее оригинальным, чем сама картина, и оставим свою лепту в истории. Мы станем известными на весь мир революционерами, не имеющих имен». Пожалуй, то было самым необычным предложением, которое произносилось в стенах Метрополя.

«Но все окончилось крахом; долгие месяцы подготовки, тщательного планирования, разработка альтернативных стратегий, поддельные паспорта, билеты в другую страну… а также анонимная известность, подготовленные статьи, броские манифесты, наметки будущих книг о переосмыслении искусства, миллионные печатные издания… – все оказалось в прошлом. И, главное, сама идея переосмыслить культуру и показать миру, что искусство мертво; и оставила она после себя только затягивающуюся рану, символизировавшая прошлое, которое становилось нашим будущим. Все это погрузилось в глубокие и темные воды моего океана. – Подумал Иван. – Я останусь тем, кем был рожден – многофункциональной, биологической копировальной машиной, производящей за один только день бесчисленное количество тошнотворных копий. – Иронично подытожил он».

Его размышления прервал официант. На подносе он принес аккуратный и изящный графин, наполовину наполненный прозрачной жидкостью, и поставил его на стол.

– Вы, молодой человек, – сказал Иван, – очень совестливый. Приятно, что такие сотрудники обсуживают клиентов.

– Благодарю. – Ответил официант, смутившись; он собрался уходить, но Иван его остановил.

– Подожди немного; у меня к тебе есть одна просьба.

Иван налил содержимое графина в большой стакан, предназначенный для воды, немного подумал о чем-то и в несколько длинных глотков выпил. Потом он достал из кошелька несколько купюр и отдал их официанту.

– Мне всегда нравился камин в Метрополе. Я мог долго любоваться огнем.

Официант с достоинством принял деньги и что-то пробубнил в знак согласия.

– Как тебя зовут? – Спросил Иван.

– Александр. – Ответил он.

– Хочу сказать, Александр, что у тебя довольно редкое имя.

Официант смутился, не понимая, шутит ли Иван или говорит серьезно.

– Как думаешь, Александр, полученных от меня денег хватит на то, чтобы сжечь этот букет в камине? По правде, я никогда не чувствовал запах жженых роз.

– Это противоречит правилам этого заведения. – Промямлил официант.

Иван достал еще несколько купюр и протянул их Александру.

– Если ты не заметил за время своей работы в Метрополе, то каждый посетитель стремиться в этом месте к оригинальности, а оригинальность не может быть достигнута, если следовать правилам.

– Я работаю в Метрополе месяц.

– И сегодня ты получил самые внушительные чаевые.

– Если вам угодно, то жгите букет. – Ответил официант и сконфуженный ушел.

«Когда ты думаешь, что погружаешься в одиночество – одиночество погружается в тебя. – Неожиданно вспомнил Иван фразу, которая вчера вечером пришла ему на ум, и задумался о том, где он ее слышал или слышал что-то очень схожее с ней. – Как я могу признаться в любви Свете, если это не любовь, а всего лишь мое знание о любви – ее жалкая репродукция, жалкая подделка, будущая игра неумелого актера?».

Иван взял букет и подошел к камину. Некоторое время он внимательно смотрел на огонь, после чего бросил розы в пламя. Он впервые услышал запах жженых роз; их аромат символизировал о любви, которой нет.

Знаки

Я сидел в кожаном, просторном кресле напротив двери директора одной малоизвестной компании, чтобы пройти формальное собеседование и в перспективе получить скромную должность. В томительном ожидании, когда откроется дверь, и меня вежливо пригласят в кабинет для переговоров, и потом либо сухо примут на работу, либо с прискорбным видом откажут, присутствовала таинственная сила, которая заставляла меня заметно нервничать и нетерпеливо отстукивать незамысловатый ритм пальцами по кожаной обивке. Мне было назначено придти ровно в полдень. Стрелки настенных часов постепенно приближались к первому часу, также как и мое негодование к своей наивысшей точке.

Спустя несколько минут, со мной на кресло уселся мужчина средних лет, перед этим вежливо спросив, не буду ли я возражать, если он расположится рядом. Я ответил лаконичным и отрицательным покачиванием головы. Мы немного посидели в неловком молчании. Дверь директора безмолвствовала.

– Мне назначено на час двадцать. Хочу устроиться на работу. Мое имя Станислав. – Представился он.

Я тоже назвал свое имя. Настроение было паршивым: было предельно ясно, что на эту работу с больше долей вероятности меня не возьмут, так как уже на протяжении часа мое существование заметно игнорировали, и стоило бы встать и гордо уйти, но я продолжал упрямо сидеть, ощущая мягкость кожаного кресла, добродушный взгляд Станислава и внутреннее раздражение.

Пришлось констатировать, что Станислав был разговорчивым и общительным человеком: в течение пяти минут он успел рассказать мне немного о своей жизни и поделиться некоторыми соображениями на счет выбранной им работы. Я же вяло ответил, что обслуживание и прием потенциальных работников этой компании оставляет желать лучшего, так как я уже около часа ожидаю директора.

– Это знак! – Вскрикнул Станислав. – Да! Вставайте сейчас же и идите домой, закройтесь в своей комнате и сегодня никуда больше не выходите. Какая удача! Сама жизнь говорит, что не нужна вам эта работа. Понимаете о чем я?

– Не совсем. – Смущенно ответил я.

Станислав, оживившись и повернув свое тело ко мне, начал рассказывать о знаках жизни. Он верил, что, если внимательнее относится к окружающим нас вещам, то в них можно найти ответы и решения на свои сомнения, вопросы и выход из самых трудных жизненных ситуаций.

– Даже взять тот факт, что директор задерживается, – рассудительно начал Станислав, – это не случайная задержка, а знак для вас, что на этой работе хорошего ожидать не стоит.

Также Станислав говорил,