Варщик 4 (СИ) - Кочеровский Артем

В углу жужжал шкаф с микросхемами. а у стены в торце стоял стеклянный цилиндр. Капсула метровой высоты, которая сверху и снизу закрывалась железными крышкам. Она светилась светло-голубым светом, удерживая в себе энергию.

Зал выглядел странно. Помесь средневековой старины с современными технологиями и щепоткой магии или мистики.

— Мы нашли их на изгибе реки вблизи впадины, — сказала девчонка и проследовала к прямоугольному столу, шурша лохмотьями. — Они пришли за кулонами.

Услышав слова девчонки, мужик, что сидел за столом, вздрогнул. Он и прежде не выглядел дружелюбным. Сетка морщин на лбу и вокруг рта делали его недоброжелательным априори. Дополнительной угрозой казались брови. Насыщенные черные пучки, точно боевой окрас, придавали глазам агрессию. Новости про сорванные цветы мужику не понравились, и он скривился так, что стал похож на кору дуба. Посмотрел на Башмака, а потом надолго залип на мои ходули:

— Ты в порядке, Табиа?

— Конечно, — бросила девчонка и подошла к стеклянному контейнеру. Достала Видовы Кулоны и положила их внутрь. Немного энергии упорхнуло сквозь крышку цилиндра, но большая осталась внутри. Она выглядела вязкой и хранилась за простым стеклом. Или не простым?

Как только сорванные клубни оказались внутри, они оживились. Замятым лепесткам вернулась былая форма, иссохшие отростки позеленели, корни сплелись.

— Кто вы?! — Маленький рот старика приоткрылся всего на сантиметр, но этого было достаточно, чтобы разнести хриплый голос по залу.

— Они из Стольного, — ответила девчонка. — Очередные придурки, которые захотели заработать легкие деньги.

— Мы приехали из Стольного, но…

— Заткнись! — Рявкнул мужик и ударил кулаком по столу. — Ты знаешь, что ты сделал?!

Не найдя что ответить, я пожал плечами. Старик медленно повернул голову к цилиндру. Соплеменники последовали его примеру.

— Эти цветы священны. Три сотни лет назад они уберегли Видовы Заставы от гибели. Один из разведчиков принёс в деревню…

— Ты уверен, что им нужно это знать? — Спросила Табиа, глядя на меня.

— Молчи! — отмахнулся старейшина. — Один из наших разведчиков вернулся с севера и принес в деревню болезнь. Болезнь заражала наши структуры. Проникала внутрь и разрушала их, точно ржавчина, которая точит железо.

Старик говорил и смотрел на меня из-подо лба. Он рассказывал историю, но выглядело так, будто он зачитывает мне приговор. Кто-то из соплеменников принес в деревню болезнь. Смертельную болезнь, которая поражала структуры. Заболели все. Один за одним люди гибли и не находили спасения в привычных лекарствах. Не помогали ни травы, ни отвары, ни ритуалы шаманов. Деревню ждало вымирание. За месяц половина жителей отправились на тот свет, и тогда три добровольца ушли на Священный холм.

Мужик сказал, что на том холме когда-то давно захоронили воинов четвертого круга. Знать быто, что это значило. Одаренные из деревни пришли на священное место и стали копать. Рыли денно и нощно на протяжении недели.

Параллельно их работе кузнец отлил десятки тонн железных колец. Огромные полые трубы поместили в колодцы, чтобы избежать оползней. И когда всё было готово, смельчаки спустились вниз.

— Больше тысячи лет предки обращаются к силе земли, когда наше существование стоит под угрозой, — старейшина ковырял ногтем столешницу и смотрел чуть в сторону. — Мы отдаем земле самое ценное, что у нас есть, а она отплачивает нам по заслугам.

Старик продолжил рассказ, а мое внимание привлекла Табиа. Выглядела она лет на двадцать пять, но структура материи открывала истинный возраст. Табия была моей ровесницей. Живи она в мире без материи, ей бы только-только начали продавать алкоголь и сигареты. Табиа как будто специально старалась переключить на себя внимание. Топала, закатывала глаза, а затем и вовсе принялась отклеивать пластырь с носа, сопровождая процесс болезненным шипением. Кажется, её подташнивало от истории про холм и колодцы. Она слышала её ни один десяток раз и не придавала ей такого же значения, как старейшина.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Под лохмотьями пряталось стройное телосложение. Во всяком случае я различил обтянутые джинсами бедра и голень. Она носила джинсы, которые выделялись среди остального самодельного барахла. Несколько минут я рассматривал её, пока не наткнулся на её сощуренный взгляд. Хотел было переключиться на старейшину, но прежде, кто-то пнул меня в бок.

— Не пялься на неё! — Буркнул сквозь сжатые зубы мужик с выбритой бородой и усами.

История старейшины закончилась смертью троих смельчаков. Они опустились в колодцы и умерли от истощения. Они принесли себя в жертву, чтобы отдать дань земле. Энергия материй освободилась от бренных обязательств перед телами и ушла в почву.

— На третий день на самой вершине холма, на крыше бункера, который служил залом для сбора воинов четвёртого круга, выросли цветы. Небольшие ростки с красными бутонами, — Старик повернул голову и посмотрел на контейнер. — Земля откликнулась на наш призыв и подарила нам лекарство.

На секунду я вспомнил составляющие элементы Видовых кулонов. Там точно присутствовали антитоксичные компоненты и нейтрализаторы… Стоп! Что он только что сказал?! Я упустил последние слова старейшины, но обратился к материи и воспроизвел их, будто отмотал пленку:

— Вы посягнули на святое место и осквернили его. Искупить содеянное можно только одним способом — отдать земле свою энергию.

— В смысле отдать энергию?

— Вас доставят на холм и опустят в колодцы. Ваши тела умрут и высвободят энергию, которая станет новой платой для матери-земли.

— Одну секунду! — Я поднял руку. — Мы можем принести вам больше пользы, если останемся в живых.

— Правда?! — С надеждой в голосе спросила Табиа.

— Ничто не сравнится с даром, принесенным земле, — ответил старейшина и злобно посмотрел на девчонку. — Решение принято!

— В Видовых кулонах содержатся токсические нейтрализаторы! — Крикнул я, сбрасывая с плеча чью-то руку. — Я уважаю ваши традиции, но если рассматривать конкретно этот цветок, то можно с полной уверенностью сказать, что энергия тут не причем! Токсичные нейтрализаторы, которыми насытились цветы, появились там из-за редкой и наполовину искусственной среды. Почва закрепилась на каменной крыше бункера, и в прослойке появилась эрозия из-за чего…

Старик скривился, превратив поверхность лба в испещренный ущельями каньон. За спиной кто-то замахнулся. Я остановил удар одернутой назад рукой и рассчитывал остановить второй. Достаточно было развернуться пол корпуса, но козёл с выбритой бородкой прижал ходулю к земле. Удар прилетел в затылок и выбил из глаз парочку звездочек.

— Верить словам алчных и бездуховных ублюдков из Стольного — значит признать себя слабоумным! Мы уже давно не верим ни единому вашему слову! Опустить их в колодцы!

— Ага, сейчас! — Я посмотрел на Башмака и получил мгновенный кивок одобрения. — Мать-земля свидетель — я этого не хотел!

Выбрасываю энергию в руки, толкаюсь от земли и в прыжке разворачиваюсь. Подсечкой правой ходулей срезаю одного бойца и прямым ударом с правой отфутболиваю второго. Башмак тремя размашистыми ударами превращает рожу своего конвоира в месиво и ломится к старейшине. Я же, превратившись в юлу, отгоняю остальных. Звук выстрела и болезненный всплеск в районе правого плеча сбивает равновесие. За первым следуют еще пять. Подстреленный Башмак валится на середине пути к столу старейшины, а моё вращение останавливает тяжелый удар. Тот самый плечистый воин со здоровенными накаченными руками вцепился в ходулю.

Переношу вес тела на другую сторону и собираюсь продавить засранца. Здоровяк вздулся и покраснел. Я почти его дожал, но раздался новый залп выстрелов.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

В трех местах мне прострелили торс, а после живот насквозь прошило копьё. Палка зацепила внутренности, порвала кожу на спине и выглянула наружу, бросив на пол сгустки крови.

Здоровяк дёрнул ходулю и посадил меня на шпагат. Я оттолкнулся от пола, задавая телу вращение, но прокрутился в холостую. Говнюк с бородкой перерубил топором ремни крепления, и теперь мои ходули валялись по разные стороны.