Легенды Мира Реки. Тайны Мира Реки: Рассказы - Филип Фармер

Он кивнул, поняв меня наконец. Марага коснулась моего локтя.

— Охотники, — объявила она.

— Мы еще поговорим поздней, — сказал я Берду. — Если у тебя есть вопросы, спроси Нону. Она будет твоим наставником среди нас.

— Благодарю, — произнес он. Но я уже следовал за Марагой туда, где в середине нашей маленькой огороженной деревни стояли охотники.

Старший вышел вперед и бросил передо мной дневную добычу: два маленьких крысообразных создания и змею, висящую на бамбуковом шесте.

— Здесь скверная охота, — сказал он. — Никакой дичи нигде, крупнее этой.

Я нахмурился. Едва ли они принесли достаточно для всей деревни.

— Несколько мальчиков пошли к Реке бить рыбу копьями, — продолжал старший из охотников, — им больше повезло. — Он поманил пальцем, и вперед выбежало два мальчика. Они несли около двадцати рыбин, надетых за жабры на бамбуковый стебель. Некоторые рыбины были малы и худы, но имелось две, не меньше, чем с небольших собачек. А большинство — промежуточных размеров. Я не удержался от улыбки. Пира не предвидится, но мы, безусловно, не ляжем спать голодными.

Женщины собрали достаточно топлива для костра и, после того, как Берд дал мне наставления по использованию зажигалки, я воспламенил от нее наш костер. Поскольку духи дали ее Берду, а Берд сам передал нам, я решил, что пользоваться ею безопасно.

Когда поднялось пламя, и дрова защелкали и затрещали, женщины приступили к приготовлению ужина. Я поглядел в небо и увидел, что начали появляться звезды: они были чужими, и не образовывали знакомых созвездий, которые я наблюдал всю свою жизнь, и я призадумался, а что это предвещает. И тут же напомнил себе: мир духов теперь наш.

Когда упала тьма, стали слышны непонятные звуки со стороны становища белых. Я подхватил копье, знаками предложил Берду сделать то же самое, и мы вышли вместе поглядеть, что там происходит.

И увидели у дерева духов нелепое зрелище: большинство белокожих разбросало свои травяные плетенки и священные сосуды и каталось по земле, корчась, точно собаки в жару. Принято отворачивать взгляд и не обращать внимания на мужчин и женщин, когда те соединяются, но здесь и с этими что-то было неладно. С ними творилось нечто жуткое. Можно было подумать, что белокожими овладели злые духи. То было совокупление не мужчин и женщин, но дикого зверья.

Вскоре я заметил мертвую белокожую женщину, задушенную, судя по всему. В нескольких шагах позади нее лежал мужчина, которому нанесли не менее сотни смертельных ран бамбуковым ножом. Нож все еще торчал из его груди.

— Приготовься, — предупредил я Берда, вздымая копье, чтобы показать ему, что от него требуется. Он тоже поднял свое копье и покрепче за него взялся.

Обогнув дерево духов, мы нашли еще два мертвых тела. Затем среди совокуплявшихся пар я приметил Клэя и указал на него Берду. Берд побежал к своему другу, заговорил с ним, но Клэй только злобно прорычал и взмахнул кулаком. Когда Берд попятился, Клэй поднялся и бросился на него, вопя и молотя руками. Я поспешил встать бок о бок с Бердом, чтобы его защитить. Когда Клэй поглядел на меня, глаза его были дикими и пустыми, и я всадил копье ему в живот. Он раскрыл рот, остановился и задержал на мне взгляд. Я высвободил копье и ударил его по лицу тупым концом. Он рухнул, обмякнув, и больше не шевелился, то ли уже мертвый, то ли умирающий.

Берд воззрился на меня с бледным лицом. Пролопотал что-то невразумительное, затем отвернулся, пал на колени, и внезапно его вырвало. Или он никогда прежде не видел крови и смерти? Странно было такое видеть. Он вел себя, как мальчишка во время первого набега.

Женщина, которую терзал Клэй, вскочила на ноги и молча зашлепала во тьму. Я подобрал два куска красной ткани, которую она бросила в грязи. Духи не разгневаются, если я их возьму, так подумал я.

Теперь я видел достаточно, чтобы мои подозрения подтвердились. Что бы ни стряслось с прочими белокожими, Берда это не затронуло: раскраска на его лице и груди пометила его как человека, и злые духи оставили его в покое.

— Пошли обратно, — сказал я ему, и когда я двинулся в сторону нашей деревни, он опомнился и последовал за мной. Как только мы приблизились к воротам, некто небольшой и темный метнулся на меня из травы, вереща, словно обезьяна. Я бросил копье, схватил нападавшего за руки и взметнул небольшое тело в воздух.

То был Джока, один из самых младших в деревне. Всего восьми-девяти лет, тонкий, как тростинка, но весьма крепкий и жилистый. Он лягался, пока Берд не схватил его за ноги, и мы вдвоем не повалили его наземь и не уселись на него, чтобы помешать ему кусаться и брыкаться.

Он что-то жевал. Берд протянул руку, разжал его челюсти и вытащил что-то белое, чудо избежав потери пальцев. Оно выглядело во мраке, точно бледный слизняк. Берд с подозрением понюхал его, затем передал мне. Оно было мягкое, липкое и теплое наощупь. Пахло оно сладко и приятно.

— Жвачка, — сказал Берд. Он изобразил, как будто что-то достает из сосуда, — и я понял, он имеет в виду, что эта белая жвачка лежала там, да, я был прав, духи попытались одурачить нас своими подарками. Если бы мы поставили свои сосуды на дерево духов, мы бы теперь вели себя не лучше, чем белокожие.

Я оглянулся на чудо-дерево, вслушиваясь в крики, рыдания и стоны белых мужчин и женщин, одержимых злыми духами. Возможно, как подумалось мне, жвачка — это вроде джавары, которую мы изготовляли и применяли с великой осторожностью, чтобы приобщиться к миру духов. Похоже на то.

Маленький Джока затих. Он позволил мне поднять его, и я понес его в деревню, держа в руке белую жвачку.

Мы заперли деревенские ворота. Пока женщины хлопотали вокруг Джоки, я созвал всех мужчин. Они собрались вокруг меня, и я поведал им обо всем, что видел у камня духов на стоянке белокожих.

— Духи скверно пошутили с ними, — сказал я, показывая жвачку. — Жвачка — это подобие джавары. Она отворяет души тайным силам.

— Значит, они все теперь одержимы, — произнес Зона.

— Это правда, — подтвердил я. — Они не позаботились о защите, как мы. Никто из них не раскрасил тело, чтобы обозначить себя как человека.

— Мы должны изгнать их отсюда, — твердо сказал Зона. — От них будет одна беда, если они останутся. — И многие другие одобрительно зашумели. Но я все-таки покачал головой.

— Мы ничего не вправе делать, пока я не посовещаюсь с духами, — возразил я. — У меня теперь есть жвачка. Я воспользуюсь ею и увижу, кто привел нас в это место, и с какой целью. Лишь тогда мы сможем действовать.

Зона поразмыслил немного, затем кивнул.

— Это мудро, — признал он.