Железная стена. Израиль и арабский мир - Avi Shlaim
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
А теперь позвольте мне, уважаемый господин Президент, рассказать Вам о том, что я чувствую в эти дни, обращаясь к творцу моей души с глубокой благодарностью. Я чувствую себя премьер-министром, уполномоченным давать указания доблестной армии, стоящей перед "Берлином", где среди невинных мирных жителей в бункере глубоко под землей прячутся Гитлер и его приспешники. Мое поколение, дорогой Рон, поклялось на алтаре Бога, что тот, кто провозгласит свое намерение уничтожить еврейское государство, или еврейский народ, или и то, и другое, запечатает свою судьбу, так что то, что случилось однажды по указанию из Берлина - с запятыми или без них - никогда больше не повторится.
Текст телеграммы, опубликованный в газете Jerusalem Post, шокировал многих израильтян, считающих, что память о Холокосте не должна использоваться для оправдания ливанской войны или осады Бейрута. Их также тревожили ощутимые признаки того, что премьер-министр потерял связь с реальностью и просто гоняется за призраками прошлого. Чайка Гроссман, левый депутат Кнессета, который действительно воевал в Варшавском гетто, умолял Бегина: "Вернитесь к реальности! Мы не в Варшавском гетто, мы в Государстве Израиль". Писатель Амос Оз, назвавший операцию "Мир Галилее" "типичной жаботинской фантазией", передал премьер-министру аналогичное послание: "Это стремление возродить Гитлера, только для того, чтобы убивать его снова и снова, - результат боли, которую могут позволить себе поэты, но не государственные деятели... Даже ценой больших эмоциональных затрат лично Вы должны напомнить себе и обществу, избравшему Вас своим лидером, что Гитлер мертв и сожжен в прах".
Александр Хейг, один из немногих, кто считал, что Бегин не страдает "комплексом Холокоста", сам стал жертвой войны Израиля в Ливане. Во время осады Бейрута он считал, что настал момент вывести все иностранные силы - сирийские, палестинские и израильские - из Ливана и вернуть страну ливанцам под соответствующую международную защиту и гарантии. Его стратегия заключалась в том, чтобы использовать шок от израильского нападения для вытеснения ООП из Бейрута. Но в конце июня он был вынужден уйти в отставку на фоне обвинений в том, что он поставил свою страну в невыгодное положение, молчаливо одобрив израильское вторжение в Ливан. Его сменил Джордж Шульц, одним из первых действий которого на посту госсекретаря стало направление Филипа Хабиба на переговоры о прекращении боев вокруг Бейрута. Ясир Арафат дал понять, что готов вывести своих людей из города, если будут выработаны соответствующие условия и гарантии.
Выход из ООП теперь был лишь вопросом времени, но проблема заключалась в том, что ее членам некуда было идти. Ариэль Шарон выступил с предложением. Он попросил египетского посредника убедить Арафата вернуть ООП в Иорданию и заявил, что, если Арафат согласится, Израиль заставит короля Хусейна освободить место для организации. "Одна моя речь, - хвастался Шарон, - заставит короля Хусейна понять, что пришло время паковать чемоданы". Это сообщение было передано Арафату, который попросил посредника дать Шарону немедленный ответ: "1. Иордания не является родиной палестинцев. 2. Вы пытаетесь использовать страдания палестинского народа, превращая палестино-ливанский спор в палестино-иорданские противоречия". Арафат также предположил, что Шарон хочет спровоцировать иордано-палестинский конфликт, чтобы дать Израилю повод для оккупации Восточного берега Иордана. Когда Шарон услышал ответ Арафата, он ответил нецензурным ругательством на арабском языке.
Целью Филиппа Хабиба было достижение договоренности, при которой палестинские и сирийские войска будут выведены из Бейрута, Израиль не будет пытаться войти в город, а ливанское правительство восстановит полный контроль над своей столицей. Американское и французское правительства согласились выделить войска в состав многонациональных сил, задача которых заключалась бы в наблюдении за эвакуацией. Бегин и Шарон совершенно по-разному отреагировали на предложение американцев направить в Бейрут морскую пехоту. Бегин хотел достичь политического соглашения и был готов вступить в переговоры с ливанским правительством. Шарон же хотел изменить режим в Ливане в соответствии со своим "большим планом" и опасался, что американские солдаты встанут у него на пути. 10 августа Хабиб представил Израилю проект соглашения. В этот момент Шарон, недовольный вмешательством Америки, отдал приказ о беспрецедентной насыщенной бомбардировке Бейрута, в результате которой погибло не менее трехсот человек. Рейган был возмущен и сделал еще один звонок в Иерусалим. "Менахем, - сказал он, - я думаю, что мы были очень терпеливы. Если бомбардировки не прекратятся немедленно, я опасаюсь серьезных последствий в отношениях между нашими странами". Если доверие Бегина к Шарону было подорвано, то у кабинета не было доверия вообще. На своем заседании 12 августа кабинет лишил министра обороны большинства его полномочий, таких как право отдавать приказы об использовании ВВС, бронетанковых войск и артиллерии, и передал их премьер-министру на случай, если кабинет не сможет собраться.
В итоге Хабибу удалось договориться о выводе ООП в Тунис. Первый контингент боевиков отправился морем 21 августа. Арафат отбыл 30 августа на борту греческого торгового судна под прикрытием Шестого флота США. Всего морским путем в Тунис было эвакуировано 8,5 тыс. человек. Еще 2,5 тыс. человек были эвакуированы по суше в Сирию, Ирак и Йемен. Египет, Саудовская Аравия и шейхства Персидского залива отказались принимать эвакуированных ООП. После семидесяти пяти дней тяжелых боев ООП была изгнана из своего оплота в Ливане на периферию арабского мира, в сорок с лишним километров от границы Израиля. Бегин был доволен результатом и объявил, что операция "Мир для Галилеи" достигла большинства поставленных перед ней целей.
Шарону казалось, что теперь подготовлена почва для реализации второго этапа его "большого плана" - создания нового политического порядка в Ливане. Президентские выборы в Ливане были назначены на 23 августа, и недели осады были использованы для политического давления и закулисных манипуляций. Израильтяне хотели, чтобы депутаты парламента, выбирающие президента, почувствовали, что от выбора приемлемого для Израиля кандидата зависит национальное выживание. Башир Гемайель нуждался в помощи Израиля для получения большинства в две трети голосов, предусмотренного конституцией, поскольку значительная часть депутатов проживала на территориях, находящихся под контролем Израиля. Единый фронт, состоящий из мусульманских и конкурирующих с
