Фаддей Венедиктович Булгарин: идеолог, журналист, консультант секретной полиции. Статьи и материалы - Абрам Рейтблат

И этот Мадаи теперь секретарем у великой княгини Елисаветы Михайловны в Висбадене7. Вообще этот Дерптский университет, с своими претензиями, аномалия в России и много способствовал к отчуждению ваших чухон от России. Того и смотри, что его отправят ad patres8, куда отправили Российскую академию9. Если б Ув[аров] не боялся немецких газет, давно бы уже его уничтожил. По мне, лучше уничтожить, нежели унижать и гадить скверными профессорами, как делают теперь. Вот люблю университет Петербургский: ничему не учат, здравия желают и ставят безграмотных чиновников 10-го класса. Больше и не надо.

Здесь господствует общая грусть по причине безнадежного положения великой княгини Александры Николаевны10. Если б она не была беременна, то уже давно бы не жила. Угасает, бедненькая, ежеминутно. Участие в судьбе ее и в горести Государя и Государыни всеобщее и искреннее.

Надеюсь, что будущее мое письмо будет полнее, интереснее и приятнее, прощаюсь с тобою и прошу кланяться твоим домашним

Твой друг Греч

—

РГАЛИ. Ф. 2567. Оп. 2. Ед. хр. 257. Л. 1–2.

1 Письмо Булгарина от 30 апреля 1844 г. см.: Видок Фиглярин. С. 460–462, июльское письмо Греча: Там же. С. 464–465.

2 Записка не сохранилась.

3 Тимм Эмилия (урожд. фон Циммерман).

4 Все равно что масло по солнцу размазывать (нем.).

5 Имеются в виду заграничные паспорта. Согласно указу «О дополнительных правилах на выдачу заграничных паспортов» от 15 марта 1844 г. нужно было заплатить за паспорт 100 руб. серебром за шестимесячный паспорт. Греч обратился с прошением к императору о бесплатном паспорте. Разрешение было дано; Гречу даже выдали 1000 р. серебром за публикацию за рубежом статей в защиту России (см.: ГАРФ. Ф. 109. Оп. 221. Ед. хр. 84. Л. 101).

6 Шениг Николай Игнатьевич (1797–1860) – полковник в отставке; в 1842–1844 гг. служил в Дерпте помощником попечителя Дерптского учебного округа Е.Б. Крафстрема и подружился там с Булгариным. В настоящий сборник включена публикация писем Булгарина к нему.

7 Мадаи Карл Отто фон (1809–1850) – правовед, профессор Дерптского университета в 1837–1843 гг., с 1843 г. служил советником при дворе герцога нассауского Адольфа Вильгельма, мужа (с 1844 г.) великой княгини Елизаветы Михайловны (1826–1845).

8 к праотцам (лат.).

9 Российская академия, занимавшаяся изучением русского языка и словесности, возникла в 1783 г., а в 1841 г. была преобразована в Отделение русского языка и словесности Петербургской академии наук.

10 Великая княгиня Александра Николаевна умерла от преждевременных родов 29 июня 1844 г.

67. Н.И. Греч – Ф.В. БулгаринуС. Петерб[ург]. 12 июля 1844

Посылаю уведомить тебя, carissimo Taddeo, что я был вчера вечером у гр[афа] О[рлова]. Он принял меня как нельзя лучше, выслушал все мои доводы и обещал сделать все, что можно. При сем случае уверился я, что он о тебе вовсе не дурного мнения, отдает справедливость твоему уму, дарованиям и заслугам и жалеет только, что у тебя голова не холоднее. Разумеется, что я тут еще приругнул тебя, как водится между друзьями. Сегодня Л.В. Д[убельт] докладывает ему по нашему делу, и лишь только что узнаю, тотчас же сообщу тебе.

Твой Греч

—

РГАЛИ. Ф. 1231. Оп. 1. Ед. хр. 6. Л. 10.

68. Н.И. Греч – Ф.В. БулгаринуСПб. 15 июля 1844

Любезнейший Булгарин!

Поспешаю тебя уведомить, что я попросил согласие старика Тимма на брак его дочери с Алешею и отправил тотчас в Гейдельберг с письмом к пастору, который будет махать руками. За дружеское твое предложение усилить жалованье Алеши искренне благодарю, но надеюсь, что успею уделить ему кое-что, не касаясь общей или твоей кассы. Ведь и ты теперь не бобыль: есть о чем тебе подумать.

О нашем деле у О[рлова] и Д[убельта] еще ничего не знаю. Авось – либо! Если это не удастся, я намерен просить места барона Мейендорфа1 в Париже (агента Мин[истерства] финансов), которое не занято. Так как я не имею на это место никакого права и вовсе неискусен и неопытен по сей части, то почти уверен, что буду иметь успех.

Ты напрасно на меня жалуешься, сетуешь и подозреваешь меня в манерности, холодности и измене. Скажи, на кого я променял тебя? С кем я дружен и в союзе? С Шпицигером, с Гасфельдом2 – что ли? Нет, любезнейший Фаддей! Я все твой верный, искренний друг, но испортился, как старые часы, не смазанные и не заведенные: ключик истерся!

Если увидишь Мальвину Беренс, скажи ей, что я на днях напишу ей о ее деле. Грешный человек – люблю коротать время с фартучками, именно с теми, которых не подъимаю, а только воображаю, как там раздеть и слюниться. Но лишь только вкусил ее телес собольего мороженого между двух беломраморных колонн, очарование исчезает, беседа умолкает и грешный уд лезет в свою нору. Для того я и берегу этих пташек как сырое яичко. Лишь только полился белок – все кончено.

У С.В. Колотникова завелась прелесть: одиннадцатилетняя девочка, страдавшая два года лишением ног и вылеченная магнетизмом Пашкова3, но еще слабая. Красавица писаная, умница, дитя – чудо! Родилась в Костроме. Отец – отставной шнапс-капитан. Мать приютилась у добрых Колотниковых, которые делают ей добро как родной. Они останутся здесь до зимы. Чудо, говорю тебе!

Прощай, любезнейший! Не ворчи на твоего друга Греча

—

РГАЛИ. Ф. 1231. Оп. 2. Ед. хр. 8. Л. 53–54.

1 Мейендорф Александр Казимирович (1798–1865), барон – агент Министерства финансов во Франции в 1830-х – первой половине 1840-х гг.; камергер.

2 Гасфельд Иван Петрович (Иоганн Петерсен; 1800–1894) – датчанин, преподаватель английского языка в Петербурге; муж приемной дочери К.П. Безака и С.Н. Греч Ольги Константиновны. Автор ряда книг: Английские уроки. СПб., 1849; Опыт о преподавании. СПб., 1851, и др.

3 Пашков Андрей Иванович (1792–1850) – генерал-майор в отставке, «стяжавший себе большую известность своими магнетическими лечениями» (Корф М.А. Записки. М., 2003. С. 129).

69. Н.И. Греч – Ф.В. Булгарину19 июля 1844. СПбург

Поспешаю известить тебя, любезнейший Булгарин, что гр. О[рлов] представлял нашу записку, подкрепляя ее своими объяснениями, но последовало неотменимое решение: снестись с Ув[аровым]1. Теперь Леонтий Васильевич спрашивает: должно ли снестись с Ув[аровым], и в этом случае хочет подкрепить нашу просьбу своим личным ходатайством. Или: оставить дело так, как есть, чтоб избежать формального отказа, который, весьма вероятно, последует от М[инистерства] просвещения2. Как ты думаешь? Дай знать. Вопрос в том, когда лучше просить ходатайства Надвислянского3, теперь ли или после решительного отказа? Я боюсь сказать в этом случае какое-либо свое мнение, ибо, право, стал в тупик.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});