От дам-патронесс до женотделовок. История женского движения России - Ирина Владимировна Юкина

Первый день революции – женский день, день женского рабочего Интернационала. Слава женщине! Слава Интернационалу! <…> День женского Интернационала привел к революции, и революция останется верна этому дню…

Правда. 2 марта 1917 года

На события февраля откликнулись все женские издания. Со страниц «Женского дела» зазвучал призыв: «Гражданки, требуйте участия женщин в Учредительном собрании. Требуйте предоставления женщинам гражданских и политических прав. Требуйте равной оплаты женского труда с мужским. Требуйте охраны материнства и детства»1298.

Мария Покровская, приветствуя Февральскую революцию, поздравила всех с обретением свободы и выразила свою обеспокоенность:

Неужели теперь, в этот торжественный <…> час, когда Россия стоит на пороге нового государственного строительства <…> русским женщинам придется тратить свои силы на борьбу за свои права, те силы, которые столь нужны теперь для созидательной работы? <…> Мы отказываемся верить, что в столь великую минуту старина опять возьмет верх <…> Русская женщина должна принять участие в Учредительном собрании, должна иметь равное с мужчиной право голоса в народном представительстве. В этом залог лучшего будущего России1299.

3 марта учительницы и курсистки Петрограда обратились к Совету рабочих и солдатских депутатов с требованием признать политическое равноправие женщин, редакция «Женского вестника» послала заявление министру юстиции А. Ф. Керенскому. Московские курсистки также обратились к Керенскому, и он ответил им «полным согласием» с их требованиями на заседании комитета общественных организаций. 4 марта женские организации столицы послали Временному правительству заявление с требованием политического равноправия женщин.

Уже в первые дни после Февральской революции делегатки от Лиги равноправия женщин – самой крупной и разветвленной женской организации к 1917 году, – неоднократно встречались с лидерами Совета рабочих и солдатских депутатов по вопросу избирательных прав женщин. При этом феминистки по какой-то причине игнорировали другую ветвь власти – Временное правительство. Возможно, это был результат усвоения марксистской идеи об особой революционности пролетариата. Но, как оказалось, Совет рабочих и солдатских депутатов был не готов на практике выполнить программные установки своей партии.

Отказ в немедленном (по требованию Лиги) предоставлении женщинам политических прав мотивировался пресловутым консерватизмом русской крестьянки, перекладывался на обсуждение в Учредительном собрании.

В декларации Временного правительства от 3 марта 1917 года его задачи и главная цель звучали так:

<…> 3. Отмена всех сословных, вероисповедных и национальных ограничений. 4. Немедленная подготовка к созыву на началах всеобщего, равного, тайного и прямого голосования Учредительного собрания, которое установит форму правления и конституцию страны <…> 6. Выборы в органы местного самоуправления на основе всеобщего, прямого, равного и тайного голосования1300.

Об отмене ограничений в пользовании гражданскими правами для женщин не было сказано ни слова.

«Когда речь заходит о правах, то под словом „всеобщее“ мужчины подразумевают только самих себя», – прокомментировала ситуацию Мария Покровская1301.

Таким образом, первый акт Временного правительства, закладывающий основу избирательной системы России и содержание избирательных прав ее граждан, игнорировал женщин.

Подтверждались худшие прогнозы лидеров движения, предсказывавших, исходя из анализа опыта Западной Европы, что автоматического распространения политических прав на женщин не последует даже в момент кризиса государственности и формирования новых властных структур. Декларация Временного правительства послужила мобилизующим фактором для женских организаций, окончательно привела к пониманию того, что «именно теперь, при создавшемся положении, Лига должна добиваться прав для русской женщины с еще большим напряжением энергии»1302.

Организацией, которая в момент кризиса государственности сумела возглавить коллективные действия всего движения по достижению политических прав женщин, и стала Лига равноправия женщин. Ее мобилизационная политика и пропагандистская деятельность создали такие организационные возможности, которые сделали эту миссию успешной.

4 марта 1917 года, на следующий день после публикации Декларации, Лига инициировала совместную, от нескольких женских организаций, резолюцию Временному правительству с требованием объявить «всеобщее, равное, прямое и тайное избирательное право без различия пола, вероисповедания и национальности».

В резолюции говорилось:

В торжественные дни великого народного освобождения, горячо переживая общую радость, Российская лига равноправия женщин, к глубокому своему изумлению, не нашла в программе деятельности Временного правительства упоминания об устранении несправедливостей старого строя, угнетавших целую половину населения России – русских женщин. Опасаясь, что всякие недомолвки могут повести к нежелательным толкованиям, Российская лига равноправия женщин требует:

1) Чтобы к словам: предложена немедленная подготовка Учредительного собрания на началах всеобщего, равного, прямого и тайного голосования (пункт 4 программы) было добавлено: и без различия пола, а к словам: отмена всех ограничений – сословных, вероисповедных и национальных (пункт 3) – и всех ограничений касательно женщин, ибо без этого не может быть полного обновления России1303.

В ситуации изменившейся структуры политических возможностей произошел возврат к прежней демократической формулировке – к требованию бесцензового избирательного права для женщин, отступление от которого ранее было вопросом тактики.

Резолюция была вручена лично министру-председателю князю Г. Е. Львову, а также всем министрам правительства, председателю IV Государственной Думы М. В. Родзянко. Текст выслали и исполкому Совета рабочих и солдатских депутатов.

На встрече делегации равноправок с князем Г. Е. Львовым, последовавшей за подачей резолюции, министр-председатель категорически отказался что-либо менять в программе, упирая на то, что Декларация уже стала достоянием гласности. Только после долгих и трудных переговоров он согласился поставить ее на повторное обсуждение правительства.

Другая ветвь российской власти – Совет рабочих депутатов – и вовсе негативно отнеслась к поставленной проблеме. В связи с этим 9 марта Клуб Женской прогрессивной партии и «Общество женщин-юристок» направили Совету протест.

Не теряя времени и темпа, Лига равноправия развила активную деятельность по мобилизации «женских масс». Тиражом 35 тысяч экземпляров было напечатано воззвание к женщинам с предложением объединиться «по районам и профессиям» «во имя борьбы за политическое освобождение женщины». Воззвание распространялось максимально широко. Мобилизация проводилась тотальная: в высших женских учебных заведениях, женских организациях, мастерских, на фабриках и заводах, среди прислуги и просто на улице. Особенно успешной формой работы в Петербурге были митинги, как собственные, так и проводимые Лигой в районных обывательских собраниях. В газетах печаталось расписание женских митингов:

Женщины, настало время заявить о своих правах, идите на митинги:

Среда, 8 марта в 7 час. веч., Невский пр., 110, столовая Рос. лиги равн. жен.

Четверг, 9 марта, Вас. остр., 10 лин., в 6 час. веч., Бестужевские курсы.

Пятница, 10 марта, в 6 час. вечера, Забалканский пр., 5, столовая Рос. лиги равнопр. жен.

Воскресенье, 12 марта, от 10½—12½ час. утра, зал Городской думы1304.

По воспоминаниям члена Лиги Ольги Закуты,

успех