Зацепить 13-го - Уолш Хлоя

Я не понимала своей реакции, и она меня не заботила.

С Джонни все в порядке.

Он жив.

И теперь я наконец-то могла дышать.

62. Время истекло, парень

— Пора прекращать, Джонни! — шипел мне на ухо Гибси, помогая выбраться из душа и улечься на кровать-раскладушку, где я провел весь предыдущий час, пока надо мной колдовал врач Ройса: осматривал, ощупывал и накладывал швы.

— Можешь потише? — шипел я, глядя на дверь, отделявшую нас от остальных членов команды. — Не хочу, чтоб все знали.

— Слишком, блин, поздно, — огрызнулся Гибси. — От поля до раздевалки за тобой тянулся кровавый след.

— Черт! — вздрогнул я.

— Говорю тебе, пора кончать с этой херней, — снова предупредил он, натягивая на меня трусы и стараясь не задеть пах. — Больше никаких тренировок, — рявкнул он, поправляя пояс трусов. — И хватит скрывать боль. — Он подошел к скамейке и схватил полотенце. — И врать завязывай. — Гибси стер капли крови с моего бедра. — Задрал уже!

— Да нормально все будет, — выдавил из себя я, дрожа с ног до головы.

— Нормально? — сердито переспросил Гибси, замирая на полушаге и поворачиваясь ко мне. — Ну да, ты сейчас же просто красавчик, а то, что твой маленький Джонни заляпал кровью всю кровать, — не в счет.

— Хватит…

— Ты себя гробишь. Это ты понимаешь, да? Понимаешь, что ты всю свою жизнь ставишь на карту ради долбаной зеленой футболки, которая вдолгую дерьма собачьего не стоит?

— Гибс, хватит, — взмолился я. — Я не могу сейчас это слушать.

— Ничего, послушаешь!

— Говорю тебе, не могу, — срывающимся голосом повторил я. — Ладно? Я не могу…

— Ты посмотри на себя, — не унимался Гибси, указывая на мой пах. — Посмотри, в каком ты состоянии.

Из швов сочилась кровь.

— Это должно было зажить еще полтора месяца назад, — шипел он. — Джонни, сейчас март. Сраный март, а ты все ходишь с незажившей раной на ноге.

— Мне въехали шипами, — возразил я. — Порвали кожу. Такое могло случиться с кем угодно.

— Да, но ее бы не порвали, если б ты дал своему телу нормально зажить. Вот с чего надо начинать! — заорал мне в лицо Гибси. — Ты слабый. Твое тело в полудохлом состоянии. И ты почти кастрировал себя!

Застонав, я рухнул на раскладушку и тяжело вздохнул.

— Все не так плохо.

— Не так плохо? — почти заорал он, скорчив сердитую гримасу. — Чел, твоя нога выглядит так, как будто часа через четыре начнется сепсис!

— Гибс…

— Нет, Джонни! — возразил он, качая головой. — Ты слышал, что сказал врач, как серьезно это все может закончиться?

— Гибс, я слышал, — прохрипел я, заслоняясь рукой от моего назойливого друга.

Разумеется, я слышал.

Как я мог пропустить эти слова, если они разнесли мой мир в клочья?

Операция.

Еще одна долбаная операция.

Немедленно.

А значит — еще время.

Время, которого у меня нет.

Все кончено.

Прощай, летняя кампания.

И U20.

Я чувствовал, как будущее утекает сквозь пальцы.

У меня отнимали все, к чему я так упорно стремился.

И я никак не мог этому помешать.

— Тренер позвонил Деннехи в Академию. — Гибси шумно выдохнул, отошел от кровати и поднял руки. — А я позвонил твоей матери.

— Господи Исусе! — прохрипел я, чувствуя подступающие слезы.

— Она вылетает в Дублин ближайшим рейсом, — добавил Гибси. — И твоему отцу позвонил. Он нас встретит в больнице.

Я качал головой, не в силах справиться с его словами.

Я и дышать толком не мог из-за этого сокрушительного поражения.

— Джонни, ты будешь играть снова, — уже спокойнее сказал Гибси. — Просто не сейчас.

— А мне важно именно сейчас, — возразил я. — Сейчас — это самое важное.

— Нет, самое важное — твое здоровье.

— Гибс, что мне делать? — Я плакал, прикрыв рукой лицо. — Это же вся моя жизнь.

Я услышал, как он тяжело выдохнул, и почувствовал на плече его руку.

— Мы с этим разберемся, Джонни. — Он стиснул мою руку. — Пока отдохни немного и не брыкайся, когда санитары будут уносить тебя отсюда. Машина «скорой» вот-вот появится.

— Я не хочу в больницу, — замотал головой я. — Не хочу, чтобы парни видели.

— Подробностей никто не знает, — успокоил меня друг. — Только то, что игрок противника сильно тебя ударил и ты отрубился.

— Не рассказывай им, — попросил я. — Пожалуйста… Я не могу…

— Не расскажу, — пообещал он.

63. Упс, я снова это сделала

Никакого разумного объяснения не было тому, чтобы торчать под проливным дождем возле спортивного корпуса.

Я не хотела об этом думать.

Меня не столько заботило собственное состояние, сколько происходящее в раздевалке.

Следовало бы сесть в автобус вместе с Клэр, Лиззи и остальными ребятами из нашей школы, но я не смогла.

Не смогла пойти путем здравого смысла.

Вместо этого я ждала.

И волновалась.

И отчаянно боролась с желанием ворваться в раздевалку для гостевой команды.

Я пряталась в темноте, глядя, как из спортивного корпуса выходят игроки обеих команд, а за ними — местные тренеры, мистер Малкахи и спортивный врач.

Похоже, меня никто не заметил, и я не удивилась.

Все парни были выше меня самое малое на целый фут.

Так продолжалось, пока не вышел Гибси.

— Привет, крошка Шаннон, — сказал он, сразу заметив меня. — Что ты тут стоишь под дождем?

— А-а, я просто… я хотела… он был… и я… — Досадливо взмахнув руками, я оставила попытки объяснить и пожала плечами, сказав правду: — Я волновалась.

— За Джонни?

Плечи мои поникли, и я сокрушенно кивнула.

— Все плохо?

Гибси нахмурился. Вид у него был неуверенный.

— Гибси, не молчи, — взмолилась я. — Скажи как есть.

— Он в порядке, крошка Шаннон.

— Не ври, — вырвалось у меня. — Пожалуйста. — Я судорожно выдохнула. — Мне нужно знать.

— Да, все плохо, — тихо признался Гибси. — Пока неизвестно, что скажут врачи, когда его привезут в больницу. Но похоже, в ближайшее время никаких игр ему не светит. — Гибси шумно выдохнул и взъерошил мокрые волосы. — В финале он точно играть не будет.

— Мне не важно, будет он играть в свое регби или нет, — выдавила я, захваченная чувством вины. — Я хочу знать, все ли с ним в порядке! С ним, с Джонни! С человеком, а не с долбаным регбистом!

Гибси склонил голову набок и с любопытством посмотрел на меня.

— Вот и скажи после этого, что за тебя не нужно держаться, — тихо произнес он, словно разговаривая с собой.

— Что?

— Не обращай внимания. — Гибси мотнул головой, шумно выдохнув. — Я слышал, как тренер обзванивал отели, подыскивая нам место для ночлега… Если, конечно, Джонни сразу заберут на операцию.

Боже мой!

У меня замерло сердце.

Я знала, что ему нельзя играть.

Знала, что он пострадает.

Знала и ничего не сделала.

Надо было рассказать его матери.

Поговорить с тренером.

Я знала, что Джонни играл с недолеченной травмой и болью.

А я поступила, как всегда, — не сделала ничего.

— Это моя вина, — сдавленно призналась я.

— Потому что ты знала? — шепотом спросил Гибси.

Я виновато опустила голову.

— В таком случае это и моя вина, — сказал Гибси. — Иди внутрь, крошка Шаннон, — предложил он, слабо улыбнувшись. — Он сейчас там один, ждет, когда его повезут с сиренами.

— Может, мне не стоит…

— Стоит, — перебил Гибси.

— Точно? — спросила я, все еще сомневаясь.

— Точно, — кивнул он. И зашагал на стоянку к автобусу.

Я простояла под дождем еще полных пять минут, пытаясь отговорить себя от прыжка в пропасть, хотя все шло к тому, что я прыгну.

Уговоры не помогли.

Все потеряло смысл.

Все, кроме необходимости увидеть Джонни.

Отчаянно дрожа, я прыгнула — вошла внутрь и шла по бетонному полу коридора, пока не оказалась перед белой дверью с табличкой «Гости».