06-Новое платье короля (Сборник) - Сергей Абрамов

Так или иначе, поедем, красотка, кататься… Чернов бросил взгляд на окружающие его местами целые, местами разрушенные дома, — надо запомнить ориентиры, чтобы не заблудиться, — и решительно свернул в ближайшую прилегающую к основной улицу.

Автобусик Службы контроля производил на прохожих двоякое впечатление. Одни его медленно провожали безэмоциональным «противогазным» взглядом, другие спешили отвернуться, исчезнуть в подворотне, спрятаться за что-нибудь, Чернов легко предположил, как бы развивались события, если бы в машине сидела настоящая группа Службы контроля… Выскочили бы, наверное, всех наземь положили, в каталажку бы свезли… За что? А за отсутствие документов, например, как давеча хотели поступить с вефильцами и с ним самим. Нет, наверное, здесь документы у всех в порядке — город как-никак, да и здание СКЗТ рядом, уже всех тыщу раз проверили, негодных отсеяли, правильных оставили. А страх жителей перед проезжающим автобусом Службы — в подсознании. То, что СКЗТ — местный аналог милиции, Чернов не сомневался, но в чём же тогда заключается «контроль заражённых территорий»?

Остановив машину у обочины, он пробрался в грузовое отделение, в котором обнаружилось несколько ящиков с загадочными аббревиатурами. Открыв один из них, Чернов обнаружил некий прибор, из описания которого следовало, что это не что иное, как банальный дозиметр, совмещённый с электрошоковой дубинкой. Очень удобно: измерил задержанного, увидел, что он «фонит», нажал на кнопку — разряд!

— и нет хлопот с заковыванием в наручники, возможными погонями… В другом ящике лежали какие-то баллоны без всяких обозначений. По характерному колечку чеки, наподобие гранатной, Чернов сделал вывод, что это что-то вроде газовых шашек — дёрнуть за кольцо, метнуть, куда надо, и спокойно выносить задыхающихся супостатов. Третий ящик оказался набитым противогазами — новенькими, ещё в тальке. Чернов пожалел, что не догадался устроить такую ревизию ещё на месте расставания с Асавом, Керимом и Меданом, — их можно было бы снабдить хоть какой-то защитой от местного ядовитого воздуха. С другой стороны — на весь Вефиль всё равно бы не хватило, а дома бы их встретили, мягко говоря, с удивлением. Больше в машине ничего интересного не лежало, и Чернов перелез на водительское место. Краем глаза он заметил, как какая-то тень прошмыгнула совсем рядом с машиной — толком не разглядеть, противогазные окуляры сильно ограничивают обзор. Но Чернову показалось, что кто-то смотрел на него снаружи через лобовое стекло, а как только он полез в кабину, наблюдатель отбежал и исчез. Кто это был и куда смылся — неясно: туман, полумрак. В Чернове возникло неприятное ощущение, что за ним наблюдают, этакий внутренний дискомфорт, от которого захотелось поскорее избавиться. Он завёл машину и уже тронулся было, но перед носом автобуса внезапно возник мальчик. Прямо из-под земли вырос. Чернов вдарил по тормозу, машина качнулась, но пацан, вместо того чтобы убежать, продолжал невозмутимо стоять и смотреть Чернову прямо в глаза. Он был невеликого росточка, грязновато одетый, на вид ему было лет двенадцать. И что самое неожиданное — он стоял без противогаза. Чернов даже не сразу понял, что необычно в виде этого пацана. Само лицо. Живое. Человеческое. В этом городе он не увидел ещё ни одного лица — все спрятаны за противогазами. А этот стоял и сверлил Чернова своими чёрными глазами, ветерок трепал русые нечёсаные волосы. Может, это именно он следил за Черновым, пока тот рылся в ящиках? Так или иначе — этому маленькому наглецу надо сказать несколько тёплых слов… На долю секунды задумавшись, чтобы купировать из своей предстоящей тирады всю непарламентскую лексику (мальчик всё-таки), Чернов взялся за ручку, нажал её, приоткрыл дверь… и здесь молнией пронеслась мысль — засада! Подстава! Гоп-стоп. Как хочешь, назови — суть не изменится. Так просто мальчики перед машинами не тусуются ни в каком ПВ. Чернов дёрнулся было назад, но обратное действие совершить уже не удалось — кто-то потянул дверь на себя, чьи-то руки вытащили Чернова из машины, кто-то содрал противогаз, кто-то напялил на голову чёрный мешок, кто-то ударил под рёбра, заставив согнуться… Последнее, что видел Чернов, — мальчик всё стоял перед машиной и смотрел на происходящее грустным взрослым взглядом.

Согнутого Чернова провели пару сотен метров, затем была лестница, ведущая вниз, потом — низкий потолок, о который он ударился головой, вознамерившись распрямиться, потом — какое-то место с весьма противным запахом, ещё несколько ступенек, и в финале — деревянная скамья, на которую его довольно деликатно усадили. Всё это он постарался запомнить по ощущениям, так как перед глазами был лишь непрозрачный мешок. Пока его вели, никто не проронил ни слова, так что по голосам он не смог бы идентифицировать своих похитителей, даже если бы захотел. Под рёбра дали от души — болело сильно. Только посидев на скамейке, успокоившись, Чернов смог восстановить нормальное дыхание. Повязка на теле давно промокла насквозь, это тоже было весьма неприятно, так как грозило занесением инфекции в раны, а о медпомощи в той ситуации, в которую попал Чернов, заикаться, судя по всему, было бессмысленно.

Неожиданно он вспомнил, что у него не завязаны руки.

Но попытка снять с головы мешок успехом не увенчалась — по рукам больно ударили чем-то твёрдым и тонким — будто прутом каким, — и кто-то процедил едва слышно: «Не рыпайся!»

В помещении явно находились три-четыре человека — помимо Чернова, все молчали, ждали чего-то. Или кого-то. Минут десять безмолвного ожидания принесли свои плоды: заскрипела дверь, зазвучали шаги, Чернова подняли со скамьи — видимо, при вошедшем сидеть было нельзя: здесь существовали собственные приличия…

— Снимите это с него. — Голос принадлежал мужчине, возраст которого Чернов определить не мог, но интонация была куда какая властная.

Не иначе — местный «бугор». Ещё секунда, и, щурясь от света, Чернов смотрел на этого «бугра». Им оказался плюгавенький старичок, лысый, с голубоватой прозрачной кожей, весь как бы трясущийся под невероятным грузом прожитых лет, но с очень ясными молодыми глазами, какие бывают у стариков, которые счастливо избежали маразма, склероза, болезни Альцгеймера и так далее.

Старичок начал с банального вопроса, от которого Чернов уже устал:

— Кто ты?

Невольно, уже не контролируя эмоции, Чернов нервно засмеялся, и сразу же последовал болезненный тычок в бок от стоящего рядом толстого мужика. Это должно было означать что-то типа: «Как ты смеешь, подлец, смеяться в лицо уважаемому человеку?!»

— Я спросил что-то очень смешное? — поинтересовался старичок беззлобно.