Гарри Поттер и Враг Сокола - Danielle Collinerouge

— Ну ты даешь, Лили, — с легким удивлением протянул Джеймс. — Беседовала с нашим Фигги? Ну и как ты нашла его уровень образования? — Джеймс рассмеялся.

— Напрасно ты так, Джеймс, — укоризненно ответила Лили. — Волшебники имеют превратное представление о психике домашнего эльфа. Вот ты наверняка думаешь, что ему большей радости в жизни не нужно, как только работать на мага, причем бесплатно. Тем не менее, это не так. Эльф способен на чувства. Он может любить своего хозяина, быть ему искренне преданным, а может и ненавидеть его!

— Ненавидеть? — недоверчиво переспросил Джеймс. — Эльфы не могут ненавидеть своих хозяев. Они связаны с волшебниками очень сложными магическими законами.

— Нет, Джеймс, эльф способен даже предать своего хозяина, если тот очень плохо относится к нему, — горячо возразила Лили. — И если сила этой неприязни слишком велика, то доведенный до отчаяния эльф найдет способ освободиться хитростью!

— Ну, это ты уже нафантазировала, Лили, тебе вредно долго общаться с Фигги. Это он тебе такое рассказал? — Джеймс отобрал вязание у жены и положил ей голову на колени. — Лучше погладь своего домашнего мужа, а то у него сильная потребность в любви.

— Кстати, эльфы тоже в любви нуждаются, — Лили ласково погладила растрепанные волосы мужа.

— О да, наслышан, наслышан, — ответил Джеймс и хихикнул в мантию молодой женщины.

Гарри вздрогнул, и видение исчезло.

— Ты что-нибудь чувствовал? — спросил Дамблдор.

— Нет… то есть сейчас да, — Гарри потер запястье.

— Тебе удалось вызвать видение про родителей. Если ты уйдешь в него очень глубоко, то сможешь не ощущать боли. Немного тренировки и у тебя будет получаться, — подбадривающе сказал Дамблдор. — К сожалению, из-за своей занятости, я не смогу с тобой часто заниматься. Но это и не страшно. Ты сам должен научиться чувствовать, как это нужно делать. А попросить помочь можешь Гермиону или Рона. Только не переусердствуйте там с заклинанием Долорус, — посоветовал профессор перед уходом.

Гермиона посчитала проведение таких уроков очень важным заданием, а Рон сразу же пошутил:

— Хорошо, что Дамблдор не отправил тебя снова учиться к Снейпу, а то он бы на тебе Круциатусы свои пробовал!

— Быстрее бы научился отключаться, — парировал Гарри.

— Профессор Снейп — не злодей и не садист, в отличие от нашей новой директрисы, — серьёзно ответила Гермиона. — Это раз, а во-вторых, профессор Дамблодр нам строго-настрого запретил применять очень болезненные заклинания на тебе, Гарри. Он объяснил нам, что если научишься отвлекаться от боли, то ее сила уже не будет для тебя иметь значения.

Рон, воспользовавшись тем, что Гермиона смотрела на Гарри, выразительно закатил глаза. Почти все каникулы он был занят тем, что помогал Фреду и Джорджу делать шутки и рассылать сов с заказами школьникам.

— Наш магазин закрыли, но это не значит, что мы остались без работы, — говорили неунывающие близнецы.

В день отъезда в школу Гарри снова переполнили противоречивые чувства. Ему очень хотелось узнать, прочитали ли школьники первый выпуск «ДАрмейского листка», он сгорал от нетерпения распространять среди школьников «Песню Феникса» и новые номера «ДАЛ», в голове Гарри роилась тысяча планов, как портить жизнь Старосты Школы, как срывать сделки Люси Луш; ему очень хотелось поиграть в квиддич. Да, это запрещено, но показать некоторые хитрости и трюки на тренировке — можно. Во всяком случае, пока Амбридж не издаст очередной указ с запретами. Но мысль о том, что снова начнутся несправедливости и наказания, сильно портила ему настроение.

— Тебе стоит вернуться, Гарри, — из задумчивости его вывел голос Ремуса. — Поверь мне… Ведь ты так похож на Джеймса, твоя жажда деятельности не даст тебе спокойно и без вреда для психики сидеть в доме Сириуса.

Гарри вздрогнул при упоминании имени крестного. Да, Сириус был готов пренебречь всеми предосторожностями, только бы не бездействовать взаперти. Его, Гарри, похоже, собираются охранять и ограждать от опасности всевозможными способами. Тогда действительно, лучше вернуться в школу и быть полезным Ордену там. Наверняка не все ученики так уж любят и уважают Амбридж и нового Министра Магии. Если школьников и дальше будут так обрабатывать при помощи газет и бесконечного конспектирования, то скоро все действительно могут поверить в то, что Волдеморт — самый великий волшебник, которому нужно поклоняться. А Люциус Малфой — самый верный слуга его, которому тоже нужно отдавать почести. Нет, в школу нужно возвращаться. И Люпин, и Дамблдор, и Гермиона тоже так считают.

До «Рыцарского автобуса» Гарри, Гермиону, Рона и Джинни провожали Люпин, Муди и Артур Уизли. Тонкс с сыном вернулась в школу раньше, чтобы успеть подготовить и сдать на утверждение Амбридж учебные планы и конспекты. Мистер Уизли посмотрел на часы и выбросил вперед руку. Через несколько секунд возле тротуара с грохотом, заставив отпрыгнуть в сторону фонарный столб, появился огромный фиолетовый автобус.

— Ну, держитесь там, — одобряюще сказал Ремус и подтолкнул Гарри к ступенькам.

— И не теряйте бдительности, — подал голос Муди.

— Да, до свидания, если что, сбежим! — Гарри махнул им рукой и в следующую секунду споткнулся, едва не упал.

— Осторожно, Гарри! — испуганно воскликнула Гермиона, хватая его за руку.

— Все нормально, — успокоил ее Гарри и вошел в автобус.

Глава 43. Гермиона из Гаффелпаффа

Едва Гарри, Рон и Гермиона вышли из автобуса и вошли на территорию Хогвартса, то сразу увидели приземистую фигуру в теплой зимней мантии жуткого коричнево-зеленого цвета. Сомнений не было: их ожидала директор Амбридж. Она взволнованно выглядывала, вернется ли Гарри в школу.

— Ну вот, второй семестр начинается с того, что я вижу на своем пути жабу. Как думаешь, Гермиона, это хороший знак? — хмыкнул Гарри.

— Соскучилась, небось, без нас, — хихикнул Рон. — Не переживай, Жабочка, мы уже идем, можешь начинать наказывать. Например за то, что я несу чемодан правой рукой, а не левой.

— Ого, а я переживал, что меня выгонят за рождественский номер «ДАрмейского листка»! — в тон ему подхватил Гарри. — А нет, меня уже тут ждут с плакатом «Вернись к нам, Поттер!»

— Гарри, помни, что сказал профессор Дамблдор, если станет совсем невыносимо, то мы можем уйти, — напомнила Гермиона.

— Вернулись? — лицо Амбридж, к которой приблизились Гарри, Рон и Гермиона, растянулось в знакомой мерзкой улыбке. — Обратите внимание на объявление в холле.